EN|FR|RU
Социальные сети:

Последствия поздравлений президентов Тайваня и Филиппин Д. Трампа

Владимир Терехов, 12 декабря

34232131231Любое событие, так или иначе связанное с избранным президентом США Дональдом Трампом, оказывается под пристальным вниманием мировых СМИ и нередко служит поводом для рассуждений о перспективах развития мировой политической игры в целом, а также её важнейших фрагментов.

Кто и в какой последовательности позвонил Д. Трампу с поздравлениями, что при этом говорилось, вызывает живейший интерес и провоцирует публичное “гадание на кофейной гуще”.

Подобный медийный ажиотаж вполне понятен, поскольку речь идёт, во-первых, о смене власти в стране, которая продолжает пока выполнять роль главного участника глобальных процессов, а также, во-вторых, о весьма неординарной личности нового американского президента, много чего наговорившего в ходе предвыборной борьбы.

Необходимо только принимать во внимание ряд важных обстоятельств, например:

  • хотя предвыборная риторика рождается не на пустом месте, а специфическим образом отражает некие объективные процессы, она совсем необязательно (а тем более полностью) реализуется в реальной политике победителя выборной процедуры, когда пропадает значимость проблемы завоевания внимания “различных сегментов электората”;
  • по отношению к действующей пока системе государственного управления США Д. Трамп остаётся частным лицом и может многое “позволять себе”, хотя, конечно, не в прежних масштабах. Действующая власть его “поправит”, как это произошло со звонком президента Тайваня Цай Инвэнь, на котором мы далее остановимся подробнее;
  • вполне уверенно можно утверждать, что процесс формирования внешнеполитического курса выбранного президента далёк от завершения.

В законченном виде этот курс не предстанет даже к дате инаугурации. Более или менее обоснованно о трендах в американской внешней политике можно будет говорить лишь спустя несколько месяцев после инаугурации.

Имея в виду эти оговорки, позволим себе всё же прокомментировать два звонка Д. Трампу, исходивших (подчеркнём это немаловажное обстоятельство) от упомянутой Цай Инвэнь, а также президента Филиппин Родриго Дутерте. Обоим этим политикам в НВО не раз уделялось внимание по совершенно понятным и крайне важным причинам.

Сам факт их прихода к власти в 2016 г. (то есть в год избрания и Д. Трампа) отразил противоречивые тенденции в развитии ситуации в регионе Восточной Азии, которому принадлежат Филиппины и Тайвань. На эту ситуацию решающим образом влияют отношения между двумя ведущими мировыми державами (США и Китаем), оказавшимся в состоянии прямого противостояния как раз в данном регионе.

С существенными оговорками США могут записать в копилку своих региональных достижений (а Китай неудач) избрание Цай Инвэнь на пост президента Тайваня, в то время как с Р. Дутерте всё выглядит (опять же весьма условно) прямо противоположным образом.

Условность предыдущей формулы определяется главным образом сохраняющейся неопределённостью дальнейшей трансформации американо-китайских отношений.

Несмотря на отчётливые призывы Пекина к геополитическому оппоненту придать им такой характер, чтобы в выигрыше оказались оба ведущих игрока (в формате так называемых win-win games), в последние годы эти отношения неумолимо двигались в сторону “игры с нулевой суммой”, когда любое приобретение одной стороны означает столь же весомую потерю другой.

Представляется, однако, что указанная негативная тенденция не оформилась окончательно и её дальнейшее развитие не предопределено заранее. Многое будет зависеть от вектора внешней политики новой американской администрации.

Судя по всему (и в отличие от уходящей администрации), Д. Трампа беспокоит, скорее, экономическая компонента отношений с КНР (“заниженный курс юаня, перенос в Китай американского производства”), чем военно-политическая.

Если американские эксперты убедительно объяснят новому президенту, что при определенной обоснованности американских претензий к Китаю, ситуацию в этой области всё равно невозможно “развернуть” быстро, то почему бы Д. Трампу не начать с КНР конструктивный диалог по содержанию имеющихся проблем.

В этом случае перспектива “игры с нулевой суммой” в американо-китайских отношениях отдалится, а острота вопроса о том или ином исходе голосования в странах-“объектах” (типа Филиппин и Тайваня), а также внешнеполитических акциях их новых лидеров резко понизится.

Именно поэтому представляются преждевременными какие-либо серьёзные выводы из рутинных процедур поздравления с победой на выборах нового лидера страны, которая остаётся главным мировым игроком.

Не включать же Д. Трампу автоответчик (“абонента нет дома, оставьте Ваше сообщение”), когда 3 декабря секретарь сказал ему, что на связи находится президент Тайваня.

Конечно, в Китае не могли промолчать в связи с указанным звонком, тем более что с 1979 г. (когда США прекратили официальные дипотношения с Тайбеем) это был первый контакт между лидерами США и Тайваня.

Однако реакция МИД КНР (“это происки Цай Инвэнь”) была достаточно сдержанной, что оставляет новому американскому президенту свободу для политического маневрирования в крайне чувствительной для Пекина зоне тайваньского пролива.

В прозвучавшем в тот же день разъяснении (действующего пока) Совета национальной безопасности при (действующем же) президенте, что США продолжат придерживаться всех двусторонних договорённостей с Пекином относительно китайской государственности (в частности, принципа “одного Китая”) можно усмотреть и скрытый укол в адрес Д. Трампа.

“Фирменная” реакция последнего не заставила себя ждать. В очередной раз его политические оппоненты фактически были заподозрены в фарисействе.

Сообщив, что Цай Инвэнь по собственной инициативе лишь поздравила его с победой на выборах, он указал на “бревно в глазу” уходящей администрации. Таковым является сделка годичной давности о продаже американского оружия Тайваню на сумму в 1,8 млрд долл., вызвавшую тогда резко негативную реакцию в Пекине.

Что касается краткой беседы по телефону Р. Дутерте с Д. Трампом, то её содержание подтверждает обоснованность наших советов не спешить с утверждениями об “антиамериканском развороте” филиппинской внешней политики.

Подтвердилось и мнение о вполне возможном размораживании отношений между США и Филиппинами при новом американском президенте. Чего стоит одна фактическая поддержка Д. Трампом “специфических” методов борьбы Р. Дутерте с наркоторговлей.

Наконец, всё приведенное выше позволяет в очередной раз констатировать крайнюю сложность и неопределённость, а также высокую динамику ситуации в Восточной Азии.

В этих условиях заниматься прогнозированием её развития по случайным и второстепенным фактам (типа упомянутых выше телефонных звонков) дело неблагодарное.

Владимир Терехов, эксперт по проблемам Азиатско-Тихоокеанского региона, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».