Термином “нить жемчуга” (String of Pearls) принято обозначать комплексную стратегию КНР по всестороннему расширению своего присутствия в Индо-Тихоокеанском регионе. Сразу отметим, что хотя такая стратегия несомненно присутствует (например, в виде важнейшего её элемента, каковым является политико-экономическая концепция Belt and Initiative), в самом Китае этот термин не употребляется. Поскольку он, что называется, не “местного” происхождения.
Своим появлением он обязан американской политологии конца девяностых — начала нулевых годов, которая в то время была вполне качественной, способной достаточно адекватно оценивать складывающую в мире ситуацию и хорошо прогнозировать наиболее вероятное её развитие.
Важнейшим таким прогнозом стало предсказание превращения КНР (приблизительно в течение последующих десяти лет) во вторую мировую державу и, следовательно, главного геополитического оппонента Вашингтона, который с окончанием холодной войны оказался в одиночестве на вершине мировой военно-политико-экономической иерархии. Указанный прогноз оказался точным как по содержанию, так и срокам свершения.
Отметим оперативное реагирование политического руководства США того времени на указанный прогноз, что в связке “наука — правящая элита”, вообще говоря, происходит не везде и не всегда. Среди предпринятых тогда мер предупредительного плана (к каковым, несомненно, относится вторжение в Афганистан, последовавшее за пресловутыми событиями 9/11 2001 г.) важнейшее место отводилось превращению Индии в “естественный противовес” Китаю.
Тогда-то и была вброшена (из Вашингтона, ещё раз это подчеркнём) в политическое пространство концепция стратегии “нити жемчуга”, которой якобы придерживается КНР по отношению к Индии. Указанная стратегия заключалась в завоевании превалирующего влияния Пекина на страны, находящиеся в ближайшем окружении Индии. На “континенте” к таковым относятся Мьянма, Бангладеш, Непал, Пакистан. На “море” (то есть в акватории Индийского океана) – Шри-Ланка, Мальдивы, Сейшельские Острова. В последнее время в указанную “нить” включают также страны Персидского залива и Восточной Африки.
Подчеркнём, что обозначенный выше “вброс” отнюдь не являлся продуктом лишь умозрительных построений неких заокеанских политических умников. Как и любая схожего плана провокация (например, направленная на свержение некоторой “нехорошей” власти), данная оказалась жизнеспособной только по одной причине: что называется, “на местах” сложились более или менее подходящие условия.
В НВО не раз отмечалось, что во всей недолгой истории двусторонних отношений независимых Индии и Китая накопился солидный “кейс” разного рода негатива. В частности, без какого-либо видимого присутствия “заморского фактора” рутинный вроде бы выборный процесс в том или ином элементе “нити жемчуга” превращается в повод для немалых волнений в Дели и Пекине. Как это было недавно, например, в Непале, Шри-Ланке, на Мальдивах.
Природа этих волнений понятна хотя бы применительно к Дели. Ибо указанные страны, повторим, входят в упомянутую “нить”, которую иногда представляют в виде “жемчужного ожерелья” на теле Индии, способного в “нужный момент” превратиться в удавку на её шее.
Отметим, впрочем, что все эти образы являются прямым следствием “европейски-рационального” осмысления окружающего мира, которое в своё время послужило базой для концепции Realpolitik О. фон Бисмарка. У которого, в свою очередь, почти 2500 тысяч лет назад в той же Европе были идейные предшественники, полагавшие, что если Афины “резко усиливаются”, то для Спарты это не есть хорошо и надо предпринять нечто “превентивное”. Следствием чего явилась катастрофическая гражданская война, фактически покончившая с великой греко-античной культурой.
Автор всё же надеется, что специфика существенно более пластичного “азиатского” мышления позволит двум ведущим державам континента (Индии и Китаю) обойти “ловушку Фукидида”, которая подстерегает их, если в отношениях друг с другом они будут следовать логике Realpolitik. Вовсе не обязательно рассматривать в качестве вызова национальным интересам то, что Китай строит мосты-дороги, электростанции и прочие “сопутствующие” объекты в тех же Мьянме, Непале, на Шри-Ланке и Мальдивах.
Кое-где (например, в Пакистане на побережье Аравийского моря) появляются и военные объекты? — Это так, но Китай, как и все, имеет право на военное строительство, а также использование военного инструментария в целях обеспечения национальных интересов. Кроме того, корабли Индо-Тихоокеанского и Центрального командований США, то есть страны, расположенной на другой стороне глобуса, “пасутся” здесь постоянно и задолго до китайцев.
В ответ вполне может последовать упрёк: “Легко заниматься миротворческим морализаторством, находясь в позиции стороннего наблюдателя. От американцев (по крайней мере, за прошедшие 20-30 лет) мы ничего плохого не наблюдали. Совсем даже наоборот. А вот с Китаем, как Вы сами говорите, неактивный “кейс” уже накопился изрядный. Последний конфликт в Ладакхе до сих пор не можем урегулировать, задумали строить плотину в Тибете на Брахмапутре (как-то они там по-своему эту реку называют). Мало того, подозреваем, что у пакистанских джихадистов появились китайские дроны. Так что ждём новых проблем в нашей части Кашмира где и без того недели не проходит без вооружённых инцидентов”.
Кроме малозначащих сентенций общего плана трудно в ответ на это сказать что-либо весомо-конкретное. Следуя собственному пониманию складывающейся в регионе ситуации, Дели расширяет всестороннее взаимодействие с США, в частности, в странах “нити жемчуга”. В этом плане этапный характер носила очередная встреча министров иностранных дел и обороны Индии и США (в так называемом “формате 2+2”), состоявшаяся в столице первой в начале октября с. г. По окончании которой участвовавший на ней госсекретарь США М. Помпео отправился в Шри-Ланку и на Мальдивы, завершив одно из своих последних заграничных турне посещением Индонезии и Вьетнама.
В конце ноября в Коломбо прошла трёхсторонняя встреча советников по национальной безопасности тех же Шри-Ланки и Мальдив, а также Индии. Предыдущая подобного формата встреча состоялась шесть лет назад. Как и тогда, основу повестки дня составили вопросы разработки и реализации различного рода инфраструктурных проектов в первых двух странах. В комментариях индийских СМИ красной линией проходит тема конкуренции с аналогичного рода китайскими проектами. Обратило также на себя внимание упоминание, во-первых, фактора попыток обозначения присутствия в Шри-Ланке и на Мальдивах США и Японии, а также, во-вторых, военно-политического проекта Quad с участием двух последних стран, Индии и Австралии.
Не удивительно, что упомянутую встречу в Коломбо не обошли вниманием в Китае. Заголовок статьи газеты Global Times “Подталкиваемая США Индия оказывает давление на малые страны” точно отражает отношение КНР как к самому этому мероприятию, так и в целом всё более согласованным действиям своих оппонентов в Индо-Тихоокеанском регионе.
Повторим, однако, что объектами политической игры по “перетягиванию каната” являются не только “морские”, но и “континентальные” звенья “нити жемчуга”. В фокусе повышенного внимания Пекина и Дели в последние месяцы оказался Непал, куда после неких изменений во властных структурах зачастили высокие госчиновники Индии и КНР.
В заключение всё же обратимся к тем самым “общим” сентенциям в связи с всё более очевидной ситуацией абсурда, складывающейся за мировым «игровым столом». Когда на фоне глобальных проблем едва ли не катастрофического плана игроки продолжают заниматься мелкими интригами. Как если бы некие жители древних Помпей продолжали передвигать разделяющий их владения забор, не обращая внимания на уже начавшееся извержение Везувия.
Именно этот образ возникает при наблюдении за всем происходящим вокруг стран “нити жемчуга”.
Владимир Терехов, эксперт по проблемам Азиатско-Тихоокеанского региона, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».
