В деле о депортации на Север двух рыбаков сплелись юридические, политические и этические причины. Но точка поставлена, и автор скорее удовлетворен.
Суть инцидента
Консервативные СМИ представляют историю как «двое северокорейских рыбаков, сбежавших на Юг, выразили намерение остаться в РК и даже подписали соответствующие документы. Однако администрация Муна проигнорировала их пожелания и отправила обратно в Северную Корею». На деле ситуация была существенно сложнее.
2 ноября 2019 года, в период «олимпийского потепления», в территориальные воды Южной Кореи занесло рыбацкое судно, где его захватили военно-морские силы Республики Корея. Двое рыбаков в возрасте 20+ лет изъявили желание выбрать свободу, но при этом признались, что перед бегством на Юг они совершили убийство остальных 16 членов экипажа: сначала пара убила капитана в его каюте, а затем по очереди вызывали остальных к нему, забивали насмерть и сбрасывали тела за борт.
5 ноября официальные лица проинформировали КНДР о своем намерении отправить перебежчиков обратно, а 7 ноября в деревне Пханмунджом, где было заключено межкорейское перемирие, рыбаков-убийц передали в руки северокорейского правосудия как «беглых преступников». Лодка также была отправлена обратно.
После депортации администрацию Мун Чжэ Ина стали обвинять в том, что она «ставит умиротворение Северной Кореи выше прав человека, прибегая к крайним и неоправданным мерам». К тому же, как выяснилось немного позднее, 5 ноября 2019 года Мун Чжэ Ин отправил личное письмо Ким Чен Ыну, пригласив его на Специальный саммит РК-АСЕАН 27 ноября 2019 года, и по мнению правых, двое перебежчиков были отправлены обратно в качестве уступки или подарка, чтобы побудить лидера КНДР посетить Южную Корею.
В июле 2022 года, после прихода к власти консерваторов, Министерство по делам воссоединения опубликовало видео и фотографии, которые вызвали возмущение общественности и правозащитников. На кадрах двух рыбаков насильно тащат, а они отчаянно сопротивляются.
Вопросы и противоречия
История вскрыла ряд сложностей, которые можно свести к следующим дилеммам.
С одной стороны, преступников, которые «выбрали свободу», пытаясь сбежать из страны, где они совершили убийство, в качестве беженцев не принь. С другой, так как формально РК распространяет юрисдикцию на весь полуостров, все перебежчики считаются гражданами РК, которых нельзя выдавать на сторону, тем более «тираническому режиму». С третьей, де-факто Северная Корея является независимой страной, и даже Организация Объединенных Наций приняла обе страны в качестве отдельных членов. Соглашения между Севером и Югом тоже сами по себе легитимизируют статус КНДР не как «антигосударственной организации», так что применение к беглецам правил, касающихся беженцев, может быть корректно.
С одной стороны, так как формального расследования не проводилось, суда не было тем более, и в отношении рыбаков-убийц действует презумпция невиновности. С другой, заявлений самих убийц (то, что пара призналась в убийстве, подтверждали даже консервативные СМИ) и первичного осмотра лодки было, видимо, достаточно, чтобы установить факт преступления, и поняв, что это за публика, вернуть убийц в КНДР.
Добавим к этому, что наказание за убийство группы лиц с особой жестокостью на Севере и Юге идентично, и потому тезис «администрация Муна отправила рыбаков на смерть» политически ангажирован. Что американское Командование Организации Объединенных Наций (UNC), которое контролирует любое передвижение через ДМЗ, одобрило депортацию. Что согласно опросам общественного мнения, 58,9% респондентов против 33,5% поддержали такой выбор властей.
В такой ситуации (ставя во главу угла формальное право, политическую конъюнктуру или этические принципы) можно принять разные решения, но правительство Муна решило, что массовое убийство с особой жестокостью, доказательств которого хватает – достаточное основание для отказа желающим получить убежище.
Судебный процесс и его итог
Для правых эта история оказалась доказательством того, что администрация Мун Чжэ Ина проводила просеверокорейскую политику, жертвуя для эфемерных успехов жизнями невинных. Сервильность южнокорейских чиновников общеизвестна, и 6 июня 2022 г. Национальная разведывательная служба РК подала в прокуратуру жалобы на лиц, причастных к истории.
В феврале 2023 года прокуратура предъявила четырем чиновникам ранга министра: экс-начальнику Управления национальной безопасности администрации президента РК Чон Ый Ёну, экс-директору Национальной разведывательной службы РК Со Хуну, экс-главе администрации президента Но Ён Мину и экс-министр по делам воссоединения Ким Ён Чхолю. Оснований для того, чтобы притянуть к этому делу самого Муна, все-таки не нашлось, но под ударом оказались ключевые фигуры его правительства в сфере безопасности и межкорейских отношений, и заключение их под стражу, по мысли консерваторов, показало бы преступность курса на умиротворение Севера.
14 января 2025 г. начались судебные процессы : четверо чиновников подозревались в том, что они вынудили сотрудников соответствующих правительственных учреждений депортировать рыбаков, несмотря на их желание перебраться в Южную Корею. Заседания проходили за закрытыми дверями по причинам конфиденциальной информации, связанной с национальной безопасностью, но финальное слушание по вынесению приговора будет открытым.
19 февраля 2025 г. суд Центрального округа Сеула признал четырех фигурантов виновными в злоупотреблении полномочиями и воспрепятствовании исполнении должностных обязанностей. Все получили условные сроки: Чон Ый Ён Со Хун по десять месяцев, Но Ён Мин и Ким Ён Чхоль – по шесть. Кроме того, пять лет они не смогут принимать участие в большой политике, но никто, вроде бы и не собирался.
Конечно, это решение первой инстанции, и следствие будет подавать апелляцию. Консервативные СМИ также выразили недовольство решением суда: «Южная Корея никогда не должна забывать, что эти перебежчики имеют право на защиту как граждане Южной Кореи. Также необходимо уточнить, был ли бывший президент Мун Чжэ Ин полностью осведомлен о принудительной репатриации, и если он был проинформирован, то в какой степени он был к этому причастен. Южная Корея никогда больше не должна возвращать перебежчиков против их воли из уважения к Северной Корее».
Что было важным для автора в вердикте суда?
Суд заявил, что фигуранты приняли решение возвратить рыбаков обратно в Северную Корею всего через два дня после их задержания и осуществили его в течение пяти дней исключительно на основании их собственных признаний в убийстве товарищей-рыбаков, без проведения должной юридической проверки. В то же время, суд принял во внимание, что в таких случаях не существует четких правил или правовой системы, на которые они могли опереться для принятия решения, и принял во внимание тяжесть преступлений, предположительно совершенных рыбаками-убийцами.
Суд указал, что идея, позволяющая государственным органам лишать отдельных лиц их основных прав без суда и следствия просто потому, что они являются преступниками, является «крайне опасной идеей». Но при этом выразил обеспокоенность по поводу сроков предъявления обвинений, отметив, что четырем фигурантам были предъявлены обвинения через три года после инцидента, после смены администрации в 2022 году.
В итоге суд обосновал свое решение как «наиболее разумный» результат, который «признает незаконность поведения подсудимых при одновременной отмене фактических наказаний». Противоречие решения букве закона, о котором справедливо говорили консерваторы, подтверждено, и фигуранты признаны виновными, но наказание за такое назначено «ниже нижнего предела» и по сути является символическим. Редкое решение и по законам, и по совести.
Константин Асмолов, кандидат исторических наук, ведущий научный сотрудник Центра корейских исследований Института Китая и современной Азии РАН
