Мы продолжаем серию материалов, посвящённых катастрофе 29 октября 2022 года в сеульском районе Итхэвон, где в давке в узком переулке на данный момент погибло 158 человек.
Кто и как занимается расследованием?
При Агентстве национальной полиции создана специальная следственная группа из 475 человек. В рамках расследования допрошены 154 свидетеля, в том числе, рядовые сотрудники полиции и очевидцы. Изъято в общей сложности 7134 вещественных доказательства, связанных с аварией, включая документы и цифровые данные. Инспектор Сон Чже Хван, который руководит специальным подразделением, заявил, что основное внимание уделяется выяснению причины аварии и тому, приняли ли власти необходимые меры контроля безопасности. По сути, исследуют все ведомства, имеющие какое-либо отношение к экстренным ситуациям, их предотвращению и ликвидации последствий, будь то полиция, пожарная охрана, или муниципальные органы.
Можно ли было предотвратить давку?
Хон Ги Хён, начальник Бюро по обеспечению общественного порядка Национального полицейского агентства, признал, что полиция не смогла предсказать давку. Один из университетских профессоров тоже считал, что катастрофа была за пределами прогноза, поскольку авария произошла из-за того, что «неопределенное количество людей собралось в неконтролируемой среде».
Проблема регулирования стихийных мероприятий
Британский эксперт по управлению безопасностью толпы Стив Аллен в интервью Korea Times указал в качестве основной причины катастрофы отсутствие планов управления толпой. Хон Ги Хён также признал, что не было никаких отдельных мер, связанных с контролем толпы в узком переулке, где произошла катастрофа.
Главной причиной трагедии стало то, что стихийные празднества такого рода не считались в Южной Корее поводом для реагирования со стороны полиции и властей. Точнее, определённые меры принимались, но они не были направлены на то, чтобы регулировать движение толп людей.
На официальных мероприятиях полиция работает с организаторами, получает от них данные о количестве людей и маршруте движения, после чего принимает меры. Поэтому, хотя в Корее постоянно проходит множество массовых мероприятий, включая политические демонстрации с участием десятков тысяч человек, трагедий, подобных итхэвонской, на них не случается. А здесь властям было не с кем общаться по этому вопросу и толпу она «не видела».
Более важной, и, по мнению некоторых специалистов, фундаментальной проблемой является закон, который требует, чтобы полиция ограничивала свободу передвижения людей в целях общественной безопасности и порядка только для назначенных правительством мероприятий или митингов, о которых уведомляется полиция. Закон разрешает вмешательство полиции на «частных собраниях» только тогда, когда существует непосредственная опасность, при том, что без четкого юридического определения может возникнуть спор о том, можно ли отнести улицы, заполненные людьми, к этой категории.
Как можно понять, этот закон тщательно разрабатывался после военной диктатуры для защиты свободы людей в стране, где полиция десятилетиями злоупотребляла властью. Во избежание прецедентов с «разгоном несанкционированного митинга», маятник качнули в противоположную сторону, так как сегодня полиция разгоняет давку на стихийном мероприятии, а завтра?
Проблемы с оповещением
Одна из вскрывшихся проблем заключается в том, что информация о критической ситуации «продвигалась наверх» несвоевременно.
При реагировании на катастрофу дорога каждая минута, потому что информация о ней должна быстро добраться до лица принимающего решения, который должен обдумать ситуацию и отдать приказ, который тоже должен спуститься по бюрократической цепочке. Именно поэтому интервал между звонком в пожарную службу и приездом на место пожарной команды, мягко говоря, не мгновенный. Однако, это также усугубляется тем, что плохие новости тяжело сообщать.
Согласно данным полиции, первый звонок на горячую линию экстренной помощи был сделан около 22.15, и в нем говорилось, что около 10 человек задавлены толпой. Но это время считается официальным началом катастрофы, хотя до того известно как минимум 11 звонков в полицию с просьбами предотвратить давку, причем первые предупреждения такого рода поступали за 4 часа до трагедии.
У автора пока складывается впечатление, что управление полиции встало перед сложным выбором: либо разогнать толпу, прекратив народные гуляния и лишив людей праздничного настроения (и понятно, что сказала бы оппозиция про сорванный праздник), либо просто ничего не делать и надеяться, что давки не будет.
СМИ пишут, что Юн Сок Ель пришел в ярость, узнав, что полиция не предприняла никаких действий даже после получения 11 звонков, но отдельный вопрос в том, как и когда информация дошла до лиц, принимающих решения.
Отдельный отряд спецназа, связанный с Управлением столичной полиции Сеула, находился в режиме ожидания возле Итхэвона, но не был мобилизован для каких-либо усилий по поддержанию общественного порядка.
Кто оказался под следствием?
Уже 3 ноября началось расследование в отношении начальника участка района Ёнсан (в ведении которого находится Итхэвон) Ли Им Чжэ и сотрудника по мониторингу чрезвычайных ситуаций Сеульского полицейского управления Ю (Рю) Ми Чжин. Оба отстранены от работы и их арест кажется неминуемым.
Начальник управления пожарной охраны муниципального округа Ёнсан-гу Чхве Сон Бом задержан по обвинению в халатности и бездействии перед лицом запросов полиции о совместном реагировании. Специальная следственная группа объяснила, что Чхве не смог должным образом справиться с ситуацией, не отдав приказ, который мобилизовал бы дополнительные спасательные ресурсы с близлежащих станций.
Глава администрации муниципального округа Ёнсан-гу Пак Хи Ён и директор отеля Hamilton по фамилии Ли подозреваются в причастности к незаконным пристройкам отеля, из-за чего в переулке, где произошла давка, было уменьшено свободное пространство.
Самый высокопоставленный подозреваемый — начальник отдела общественной безопасности и внешних связей столичного полицейского управления генерал-суперинтендант Пак Сон Мин (4 ноября временно отстранен от занимаемой должности) подозревается в том, что отдал приказ об удалении отчета, в котором содержались предварительные предупреждения о возможном несчастном случае во время Хэллоуина, в попытке скрыть бездействие.
Однако от публики и политиков больше всего достаётся министру административного управления и безопасности (аналог МВД) Ли Сан Мину. Во-первых, в начале истории он заявил, что «не уверен, что катастрофу можно было бы предотвратить, даже если бы заранее было направлено больше полицейских и пожарных». После этих слов Ли Сан Мин подвергся критике за «одновременно бесчувственную и незрелую попытку уйти от ответственности». Во-вторых, он отказался бросать всё и уходить в ритуальную отставку, сказав, что надо сначала устранить последствия и разработать план действия в подобных ситуациях.
14 ноября профсоюзные организации пожарной охраны обратились к следователям специальной группы с жалобой на Ли Сан Мина, обвинив его в халатности и неисполнении своих должностных обязанностей, повлёкших гибель людей. По их мнению, в соответствии с действующим законодательством Южной Кореи Ли Сан Мин несёт всю полноту ответственности за безопасность во время чрезвычайных ситуаций, после чего 16 ноября представитель специальной следственной группы заявил об инициировании расследования в отношении Ли Сан Мина. Если в ходе проверки будет установлено, что Ли несет прямую ответственность за предотвращение стихийных бедствий или реагирование на них, ему могут быть предъявлены обвинения в неисполнении обязанностей или профессиональной халатности, повлекшей смерть.
Константин Асмолов, кандидат исторических наук, ведущий научный сотрудник Центра корейских исследований Института Китая и современной Азии РАН, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».
