Принятие в США в августе с. г. так называемого “Закона о чипах”, в название которого при окончательном редактировании было добавлено (совершенно не случайно, о чём ниже) слово “наука”, событие крайне примечательное. С самых разных исходных точек зрения. И едва ли не в первую очередь, с политической. С позиций этой последней главным образом и обсуждается закон Chips and Science Act 2022.
Ибо сам факт его принятия стал очередным веским свидетельством обоснованности давно высказываемого предположения о сворачивании проекта глобализации. Который был запущен с окончанием холодной войны, когда казалось, что, наконец, исчезли линии, разделяющие единый мировой социо-экономический организм. Именно тогда состоялась реинкарнация философской утопии о “конце истории”, едва ли не главной прикладной компонентой которой стал так называемый “Вашингтонский консенсус”.
Однако обозначившееся к концу нулевых годов становление КНР в качестве второй мировой державы было воспринято Вашингтоном в качестве главного вызова его претензиям на лидерство во всех аспектах жизни человечества периода “после окончания истории”. Следствием указанного восприятия стало “возобновление” исторического процесса с присущей ему конкуренцией между основными на данный момент центрами силы.
Главной компонентой самой категории “сила” сегодня выступает уровень экономического развития страны, претендующей на роль одного из основных “центров» её сосредоточения. Завоевание КНР нынешних политических позиций на мировой арене было обеспечено реализацией глобального проекта Belt and Road Initiative. Осознание Вашингтоном недостаточности “ракетно-авианосно-ударной” аргументации в противодействии этому процессу привело к попыткам формирования “чего-нибудь своего глобально-экономического”.
Эти попытки принимают комплексный характер, то есть направлены на формирование межгосударственных структур, призванных решать как широкого профиля задачи в сфере экономики, так и достаточно специализированные. Общим для тех и других является вполне определённое антикитайское целеполагание. Примером первых является недавно созданное “Индо-Тихоокеанское экономическое рамочное соглашение” (Indo-Pacific Economic Framework for Prosperity, IPEF), 14 участников которого в начале сентября провели первую встречу на уровне министров.
Что касается вторых, то особое значение сегодня придаётся проекту Chip 4, к которому прямое отношение имеет обсуждаемый “Закон о чипах и науке”. Находящаяся сейчас на стадии межгосударственная переговоров конфигурация Chip 4, а также указанный закон призваны решить достаточно узкую, но крайне важную для Вашингтона задачу на нынешнем этапе противостояния с Пекином. Которая сводится к необходимости формирования международной структуры, призванной обеспечить весь цикл производства полупроводниковых полуфабрикатов (“чипов”).
Эти последние, в свою очередь, составляют базу для производства самого широкого спектра конечной IT-продукции, среди которой особую значимость приобретает та, которая используется в военно-прикладных целях. Не сильным преувеличением будет сказать, что качество современных систем вооружения сегодня определяется главным образом характеристиками используемой в них IT-аппаратуры и, следовательно, теми самыми чипами.
Данным обстоятельством существенным образом определяется двуединый характер упомянутой выше задачи, в рамках решения которой конфигурация Chip 4 должна формироваться без Китая и быть направленной против Китая. Тот же “антикитайский дух” пронизывает и “Закон о чипах и науке”.
Такую задачу невозможно решить без нарушения базовых правил международной торговли, прописанных в уставных документах ВТО. Между тем, подобные нарушения просматриваются не только в самом факте исключения Китая из формируемой международной цепочки производства чипов, но и в льготном государственном финансировании собственно американских компаний, а также научных учреждений, которые вовлекаются в процесс решения указанной задачи.
Общий объём финансового обеспечения комплекса прописанных в “Законе о чипах и науке” мер составил в конце концов гигантскую сумму в 52,7 млрд долл. Она увеличивалась по мере расширения круга подлежащих решению проблем и осознания необходимости проведения масштабных научных исследований. С этим связано появление слова “наука” в названии обсуждаемого закона.
Ситуацию, складывающуюся с его принятием, точно отражает иллюстрация к статье в китайской газете Global Times, в которой комментируется возникающий при этом комплекс проблем. В тексте приводится и другой образ в виде группы лиц, оказавшихся в одной лодке, болтающейся в штормовом море. Единственный способ спасения обусловлен только согласованностью действий всего “экипажа”, но никак не попытками изоляции некоторых его членов.
Однако проектом формирования Chip 4 именно это последнее и предусматривается. Основу данной конфигурации должны составить специализирующиеся в сфере производства чипов компании Тайваня, Республики Корея, Японии и США. По уровню компетенции в данной области примерно в таком порядке комментаторами сегодня располагаются страны-участницы (будущей) конфигурации. Хотя сама технология изготовления базовых полупроводниковых элементов с последующим их использованием в производстве конечной продукции по принципу детского конструктора зародилась как раз в США.
Но пресловутый аутсорсинг с его поиском за рубежом квалифицированной и дешёвой рабочей силы буквально “вымел” производство чипов в другие страны. Как “Закон о чипах и науке”, так и проект Chip 4 можно рассматривать в качестве попыток в определённой мере “отыграть назад” процесс бегства из США производства продукции, значимость которой непрерывно возрастает. В том числе (и главным образом), в проблематике обеспечения национальной безопасности.
Ключевая роль в (будущей, повторим) конфигурации Chip 4 отводится Тайваню, на который приходится от 60 до 80%% (в зависимости от “плотности упаковки”) производства чипов в мире. Хотя свои ниши в производственных цепочках в данной области занимают РК и Япония. Причём позиция первой относительно данной конфигурации остаётся неопределённой, поскольку в Сеуле вполне отчётливо осознают возможные издержки в отношениях с Китаем из-за присутствия в ней политической (антикитайской) компоненты. В то время как нынешнее руководство Тайваня рассматривает свою роль в мировом производстве чипов в качестве важного инструмента, который можно использовать в рамках общего курса на приобретение статуса “обычного объекта-субъекта” международных отношений. Указанный курс получает всё большую поддержку со стороны Вашингтона, что вписывается в общий процесс обострения американо-китайских отношений.
На фоне медийного шума, поднятого в связи с самим фактом визита на Тайвань спикера нижней палаты конгресса США Нэнси Пелоси, осталась почти незамеченной его практически значимая компонента, обусловленная переговорами, которые гостья провела с представителями тайваньского бизнеса в сфере производства полупроводников.
Той же теме (незаменимой пока) роли Тайваня в мировой индустрии чипов было уделено внимание в ходе интервью по широкому кругу вопросов госсекретаря США Энтони Блинкена, которое он дал 25 сентября ведущему популярной телепрограммы “60 минут”. В частности, было сказано, что, хотя США стремятся расширить собственные возможности в сфере производства полупроводников, но по факту они в основном изготовляются пока на Тайване. В привязке к проблеме сохраняющейся напряжённости в Тайваньском проливе прогнозировались “разрушительные последствия для мировой экономики” возможных нарушений в функционировании тайваньской чип-индустрии.
Та же тема организации международных (без участия КНР) цепочек производства чипов составила главное практическое содержание состоявшейся в конце сентября поездки вице-президента США Камалы Харрис в Японию и Южную Корею. При формальном поводе участия в похоронах бывшего японского премьер-министра Синдзо Абэ.
Наконец, вновь отметим, что главной целью принятия “Закона о чипах и науке” является повышение роли собственно американской индустрии в производстве полупроводников. При очевидной недостижимости полной автономии в этой области от партнёров по (потенциальной, повторим) конфигурации Chip 4.
Владимир Терехов, эксперт по проблемам Азиатско-Тихоокеанского региона, специально для интернет-журнала “Новое Восточное Обозрение”