В декабре 2020 г. японской прессой были опубликованы секретные дипломатические документы периода подготовки саммита “Большой семёрки” (G7) 1989 г., прошедшем в Париже с 14 по 16 июля. Из этих документов следует, что уже в то время наметилась трещина в неформальном блоке стран, который до сих пор нередко обозначается обобщённым термином “Запад”.
Серьёзные разногласия между Японией и другими участниками G7 возникли в связи с изменениями первоначальной повестки дня данного календарного мероприятия. Которые, в свою очередь, были внесены по причине вдруг возникшей необходимости обозначения позиции “Большой семёрки” относительно мер, предпринятых в начале июня 1989 г. руководством КНР в целях разрешения острого внутриполитического кризиса, постепенно обострявшегося с середины апреля и до начала июня. Впоследствии всё сопутствовавшее данному кризису получило название “события на площади Тяньаньмэнь”.
Напомним, о чём идёт речь. В течение обозначенного выше отрезка времени 1989 г. на главной площади Пекина проходили демонстрации, участники которых руководствовались весьма различными мотивами и идеями, из которых условно-“продемократические” исповедовались группами студентов столичных вузов.
Видимо, в планы организаторов всемирной “перестройки” с последующим “завершением истории” входил снос не только СССР, но и Китая. В связи с этим отметим, что в некоторых текстах ещё конца 70-х годов термином Reconstruction обозначался именно некий глобальный процесс, лишь важным, но всё же элементом которого являлась задача радикального переформатирования СССР и Китая.
Однако в Пекине нашлись руководители, достойные многовековой истории своей великой страны. Чтобы покончить с беспорядками, в ночь с 3-го на 4-е июня 1989 г. была использована армия. Жертвами развернувшихся столкновений оказались несколько сотен человек, включая десятки солдат. Последнее, а также свидетельства очевидцев указывают на тщательную детальную проработку по сути антигосударственного мятежа, о реальных организаторах которого до сих строятся гипотезы разной степени правдоподобности.
Как бы то ни было, но предпринятые решительные меры спасли Китай. В то время как СССР свалился в катастрофу, которая оказалась одной из самых тяжёлых за всю тысячелетнюю историю страны.
Итоги “событий на площади Тяньаньмэнь” крайне расстроили лидеров того самого обобщённого “Запада”, тогда ещё подававшего признаки жизни. План по “завершению истории” оказался выполненным лишь наполовину. Залогом её “продолжения” стало последующее быстрое превращение КНР во вторую мировую державу.
Решительность предпринятых Пекином мер послужила поводом для выражения “Западом” осуждения, обозначить которое особо недовольные попытались на площадке саммита G7, собравшегося через месяц после завершения упомянутых “событий”.
Как следует из только что опубликованных документов МИД Японии того времени, в процессе подготовки итогового Совместного заявления очередного G7 Токио первоначально выступал против не только включения в них санкционных мер в отношении Китая, но и вообще упоминания самих этих “событий”.
При этом руководство Японии исходило из двух главных соображений. Во-первых, указанные меры могли привести к политической (само)изоляции быстро развивающейся страны, сокращая пространство внешнего воздействия на неё. Во-вторых, справедливо считалось, что в условиях начавшейся стагнации японской экономики слишком накладно терять гигантский китайский рынок сбыта производимой продукции.
Оказавшись под давлением шести других участников G7, японская делегация согласилась на некий паллиативный характер формулировок заключительного документа. Впрочем, уже через год Япония отказались от каких-либо санкций в отношении КНР. Схожим путём вскоре пошли в США и Европе.
Разнобой в реагировании на упомянутые “события” в КНР основных компонент “Запада” (Японии, Европы и США) стал едва ли не первым звонком, прозвучавшим по самой этой категории. С тех пор каждая из указанных компонент, демонстрируя на уровне риторики приверженность неким (не менее фейковым) “западным ценностям”, во всё большей мере занимается собственными политическими играми.
Самым последним свидетельством чему стало подписание 30 декабря 2020 г. китайско-европейского Соглашения о взаимных инвестициях. Понятно едва скрываемое ликование Пекина по случаю положительного завершения многолетних переговоров на данную тему, которым, казалось бы, нет конца-краю. Столь же объяснимо и горькое разочарование Вашингтона. Советник службы национальной безопасности администрации президента М. Поттингер заявил об “ошеломляющем впечатлении”, которое произвело в США известие о данном Соглашении.
Кстати, и для автора настоящей статьи сам данный факт оказался изрядной неожиданностью. НВО не раз обращало внимание на серьёзность проблем в отношениях между КНР и ЕС, впрочем, не исчезнувших полностью и с заключением данного Соглашения.
Отметим, что всё более очевидный распад “Запада” отнюдь не является следствием деятельности неких носителей “злой воли” или “глупости”, то есть условных “Си Цзиньпина-Путина” и “Трампа”. Данный процесс представляет собой не более чем одно из проявлений радикальных подвижек, которые происходят в последние три десятилетия на глобальной политической карте.
Поэтому, кстати, представляется крайне сомнительным, чтобы кто-то (например, новый президент ведущей мировой державы) оказался сегодня в состоянии “всё вернуть, как было ранее”. Совсем не очевидно, что подобное намерение вообще будет проявлено (несмотря на предвыборную риторику) новым американским руководством. В этом плане примечательным является прогноз основателя консалтинговой компании Eurasia Group Я. Бреммера о том, что США больше не будут выполнять функцию “мирового шерифа”.
Отметим, кстати, что чем хуже идут дела на обобщённом “Западе”, тем агрессивнее становятся попытки вынести на международную арену его собственные проблемы. В том числе путём организации всё более ожесточённой пропагандистской войны против КНР и РФ, в ходе которой инициируются совсем уж низкопробные информационные атаки с подключением более или менее случайных фриков (как в Китае, так и России).
Важным следствием “событий на площади Тяньаньмэнь” стало осознание Пекином текуще-ситуативного характера предыдущего периода политического сближения КНР с США и ссоры с СССР, в основном (но не полностью) определявшегося реалиями холодной войны. По существу с этих “событий” начался новый период в китайско-российских отношениях. Необходимость их дальнейшего успешного развития была подтверждена лидерами обеих стран в ходе взаимных поздравлений по случаю Нового 2021 года.
Что совсем не обязательно должно означать придание конфронтационно-антизападной направленности российско-китайской кооперации. У Москвы и Пекина сохраняются свои предпочтения в отношениях с каждой компонентой “Запада”. Речь идёт пока лишь о том, что согласованность действий КНР и РФ должна полностью исключить возможность проведения того же рода комбинации, которая в годы холодной войны привела к конфронтации КНР и СССР.
Впрочем, в случае возникновения перспективы роста давления на Москву и Пекин (на обоих сразу или по очереди) всеми компонентами “Запада” (например, на площадке предстоящего саммита НАТО, зону ответственности которого предполагается вынести за пределы Евро-Атлантики) задача формирования полноценного военно-политико-экономического союза между КНР и РФ может оказаться вполне актуальной.
В этом плане оказалась бы весьма уместной организация китайско-российского саммита во временном промежутке, которое охватывает упоминавшееся мероприятие НАТО. Представляется желательным сдвиг Индии и Японии на “нейтральную полосу” нынешнего международного политического поля, чему должны всячески способствовать как Москва, так и Пекин. Но что сделать будет крайне непросто, принимая во внимание как объективные причины, так и наличие в политикуме Индии и Японии серьёзных сил, нацеленных скорее на конфронтацию в отношениях с Китаем. Оба этих обстоятельства тоже более или менее регулярно обсуждаются в НВО.
Наконец, отметим, странное впечатление, которое производит военная активизация (с очевидно антикитайским подтекстом) в Индо-Тихоокеанском регионе ведущих европейских стран. Пока неясно, как этот факт и упомянутое выше Соглашение европейцы намерены совместить в единой, внутренне более или менее непротиворечивой стратегии.
Или же они, как фокусники на сцене перед сидящими в зрительном зале ротозеями, делают никак несвязанные друг с другом завораживающие политические пассы? Но если да, то зачем?
Впрочем, эти вопросы вообще могут оказаться некорректными, ибо, возможно, разные бюрократические конторы ЕС формируют каждая свой “пасс”, не считая нужным согласовывать его с “творчеством” соседней.
В этом случае весь внешнеполитический процесс Брюсселя может быть описан словами киногероя: “Я дерусь, потому что дерусь”.
Владимир Терехов, эксперт по проблемам Азиатско-Тихоокеанского региона, специально для Интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».