С начала 2020 г. в центр нынешнего этапа “Большой мировой игры” (БМИ), а также проблем её основных участников постепенно перемещается комплексная проблематика под условным названием “пандемия SARS COV-2” (таково её очередное официальное обозначение), в которой “медицинская” компонента является не только не единственной, но, видимо, даже не главной.
К основным игрокам, несомненно, относится современная Индия – крайне сложно устроенная страна с населением свыше 1,3 млрд человек, которая в 2019 г. по объёму ВВП вышла на пятое место в мире, потеснив с него Великобританию.
Пока Индия находится среди стран, где не наблюдается тех апокалиптических картин, которые ежедневно показывают СМИ из США и Европы. По состоянию на 5 апреля количество заражённых и погибших равнялось соответственно 3374 и 79, при том что первый случай был зафиксирован ещё 30 января. Не исключено, что указанная относительно благополучная картина (с учётом фактора гигантского, плотно сосредоточенного населения страны) обусловлена лишь началом вхождения Индии в процесс развития эпидемии.
У правительства Н. Моди проблема коронавируса почти два месяца, видимо, не вызывала особых тревог. Тем более что на этот период пришлись такие важные политические события, как выборы в парламент столичного округа и визит президента США Д. Трампа. Во время второго мероприятия (крайне важного для страны и лично Н. Моди) в Дели произошли масштабные столкновения между различными группами населения, следствие по которому продолжается до сих пор.
Ещё 20 марта в прессе обсуждались высказывания неких “активистов” правящей Бхаратия джаната парти на тему целебного характера использования в борьбе с коронавирусом средств “народной медицины”, основанных на местных верованиях. Речь шла о торговцах отходами жизнедеятельности коров (в том числе для употребления внутрь) по цене 6-7 долл. за килограмм/литр.
С широкой оглаской подобного рода фактов и высказываний, а также в ответ на недоуменный взгляд “светской” Индии в сторону “партии и правительства”, от руководства БДП последовало разъяснение в том плане, что в демократической стране каждый имеет право на своё частное мнение. Впрочем, упомянутые торговцы подверглись аресту, но по неясному до конца формальному поводу.
К этому времени начала вырисовываться картина, которая требовала уже безотлагательного использования методов и средств, проверенных вполне официальной медициной. 24 марта Н. Моди объявил о введении беспрецедентно жёсткого карантина по всей стране сроком на три недели. Что вызвало паралич функционирования большинства элементов государственной жизни.
Наряду с разрывом коммуникаций с внешним миром штаты (которых около тридцати) начали работать в формате “каждый за себя”. В частности возникли проблемы с добыванием хлеба насущного у почти 150 миллионов подёнщиков, ежедневно перемещающихся (иногда на десятки километров) к месту некой работы. Паралич транспорта вынудил людей (в том числе женщин с детьми) двигаться пешком. Но и здесь нередко возникали препятствия из-за блокирования патрулями дорог на границах штатов. Не говоря уже о резком сокращении источников подобного рода работы.
Обострилась проблема предотвращения разного рода коллективных мероприятий по тем или иным религиозным поводам. В основном представители конфессий придерживаются ограничений, назначенных правительством ещё до введения режима карантина.
Но в нарушение указанных ограничений в середине марта в Дели, то есть главном очаге коронавируса, в районе “Центра Низмуддина” (названного по имени почитаемого средневекового суфия) состоялось собрание свыше десяти тысяч членов “Джамаат Таблиг” (запрещённого в России), число сторонников которого в мире оценивается в 150 миллионов человек. Разъехавшись далее по стране и общаясь с единоверцами, участники данного собрания, как утверждают в Центральном правительстве, оказались одним из основных источников распространения болезни. Якобы до трети всех заражённых в Индии коронавирусом приходится на членов “Джамаат Таблиг”. Утверждается, что именно данный фактор привёл к тому, что период удвоения числа заболевших в стране коронавирусом теперь равняется 4,1 дня.
Как бы то ни было, но в процесс усложнения ситуации в отношениях между индуистами и мусульманами данный инцидент внёс весомую лепту.
Продолжается и обсуждавшееся ранее в НВО “неоднозначное” законотворчество прошлого года. Сейчас в прессе подвергается сомнению соответствие основополагающему законодательству решение Верховного суда от 31 марта с. г., которое оценивается как предоставление “карт-бланш” Центральному правительству. Пикантность ситуации заключается в том, что в данном судебном процессе правительство выступало в качестве ответчика, ибо само это заседание состоялось по письменному ходатайству со стороны представителей упомянутых выше внутренних мигрантов.
Среди нескольких пунктов, расширяющих на период карантина полномочия Центрального правительства, особое внимание обращается на резкое ограничение рамок функционирования СМИ, то есть того, что до недавнего времени составляло одну из опор “правильного” государственного устройства.
К критике присоединилась Верховный комиссар ООН по правам человека М. Бачелет, которая в пятницу 3 марта призвала руководство страны в ходе выполнения указанного решения ВС “проявлять сдержанность и соблюдать международные стандарты в ходе применения силы”. Надо полагать, в отношении тех же мигрантов-подёнщиков, которых по факту рекомендуется не очень больно бить длинными полицейскими дубинами.
В последующие два выходных дня МИД Индии никак не отреагировал на эти дружеские пожелания. Но с наступлением следующей недели такой реакции можно не только ожидать, но и достаточно уверенно прогнозировать её содержание. Ибо месяцем ранее в схожей ситуации (конкретно в связи с уточнением закона о проживании в штате Джамму и Кашмир) та же уважаемая госпожа М. Бачелет уже отсылалась (в дипломатически выдержанных выражениях) в не до конца ясном направлении.
Таким образом, проблематика пандемии SARS COV-2 и в Индии начинает приобретать международное измерение. Наиболее представительным свидетельством чему оказался телефонный разговор между Д. Трампом и Н. Моди, состоявшийся 4 апреля, в ходе которого оба лидера “всесторонне” обсудили тему “совместной и в полную силу” борьбы с коронавирусом. В тот же день и на ту же тему Н. Моди поговорил по телефону с президентом Бразилии Ж. Болсонару.
Отметим также, что выходные дни не стали помехой для резкой реакции пресс-секретариата МИД Индии на очередное заявление премьер-министра Пакистана относительного того же закона о проживании в штате Джамму и Кашмир.
Примечательным также представляется игнорирование на этот раз Китаем просьбы (опять же очередной) Пакистана поставить на обсуждение в СБ ООН вопроса на тему последствий принятия Индией данного закона. С такой просьбой Пакистан обратился в конце марта, когда КНР председательствовала в СБ ООН.
В условиях возрастающей международной турбулентности Пекин вынужден пока убирать из перечня первоочередных проблематику “всепогодного сотрудничества” с ключевым региональным союзником, ни в коем случае не лишая, конечно, Пакистан такого статуса.
Но сейчас самое подходящее время попытаться привнести некий позитив в отношения со второй азиатской державой, что встречает понимание и в Дели. Одной из значимых акций в этом направлении стала переброска в конце февраля в Ухань транспортными самолётами ВВС Индии 15 тонн медикаментов.
Наконец, отметим, что принимаемые правительством Индии меры борьбы с пандемией SARS COV-2 по определению не могут понравиться всем. Впрочем, это относится и к другим странам. Общей проблемой является поиск той “золотой середины” между требованиями подавления эпидемии и задачей “не убивания” всей материальной базы последующей жизни человечества.
При неясности с ответом на вопрос о самом существовании такой “середины”.
Владимир Терехов, эксперт по проблемам Азиатско-Тихоокеанского региона, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».
