Ситуация в Азиатско-Тихоокеанском регионе существенным образом определяется системой отношений, формирующейся в стратегическом треугольнике, вершинами которого являются три ведущие региональные и мировые державы США, КНР, Япония. Этот исходный тезис нуждается в некоторых пояснениях.
Во-первых, указанная геометрическая конфигурация вполне может превратиться в четырёхугольник путём включения в неё Индии. Но это в будущем и не очень ясно, насколько отдалённом. Пока же можно говорить скорее о риторике на тему претензий Нью-Дели на распространение зоны своих интересов с региона Индийского океана на АТР. Она прозвучала, в частности, в выступлении премьер-министра Н. Моди на последнем ежегодном форуме “Диалог Шангри-Ла”, прошедшем в июне 2018 г. в Сингапуре. Видимо, во исполнение подобных заявлений в начале апреля с. г. в структуре МИД страны был создан “Индо-Тихоокеанский отдел”.
Во-вторых, давно пора отказаться от нередких и нелепых квалификаций Японии, основное содержание которых в той или иной мере сводится к утверждению о её (а также Германии) “марионеточности” по отношению к США. Из всей “аргументации”, привлекаемой в целях обоснования подобных утверждений, верно только одно: США и Японию действительно связывает военно-политический союз, который продолжает обозначаться сторонами в качестве “краеугольного камня” двусторонних отношений.
При этом каждый из участников альянса преследует собственные цели, которые могут частично совпадать. Например, те из них, которые вытекают из проблематики военно-политического сдерживания Китая. В пребывании американского военного контингента на территории Японии едва ли не в первую очередь сегодня (подчеркнём это) заинтересована она сама.
Однако нельзя исключать перспективы трансформации ситуации в АТР типа той, которая произошла за последние 30 лет в Европе, что поставило под сомнение актуальность НАТО. Дальнейшее существование этой организации поддерживается с помощью мер искусственного стимулирования, прежде всего, с помощью пузыря с надписью “российская угроза”. Последний надувается через такие лимитрофы, как Украина, “страны Балтии”.
Для того, чтобы нечто позитивное сформировалось и в АТР, необходимо дальнейшее развитие нескольких взаимосвязанных трендов, которые все вместе должны способствовать большему пониманию “углами” упомянутого треугольника намерений друг друга и, в конце концов, созданию обстановки доверия во всех трёх его сторонах, а также в конфигурации в целом.
Во-первых, крайне желательным было бы логическое завершение формирования “доктрины Трампа”, которая является ничем иным, как политическим воплощением центральной идеи “неоизоляционистов”, согласно которой образ “США-город на холме” привлекателен сам по себе и не нуждается в подпорках в виде военных акций за границей, проводимых с целью “распространения демократии”. Источником основного препятствия завершению формирования “доктрины Трампа” может оказаться американский ВПК, который станет первой жертвой как сокращения масштабов вовлечённости страны во внешние дрязги, так и урезания искусственно раздутого оборонного бюджета. Президенту и его команде надо поискать, чем бы полезным занять своего главного избирателя, “вкалывающего у станков” в компаниях ВПК. Как промежуточный вариант, возможно, пригодится опыт послевоенной Германии, когда основная часть продукции возрождающихся немецких оборонных компаний сбывалась за границу.
Во-вторых, в том же Вашингтоне (и в других столицах) должны принять как данность становление Китая и Японии в качестве самостоятельных участников высшей категории региональной (и мировой) политической игры. Пояснения относительно КНР едва ли здесь необходимы, что же кается Японии, то они были сделаны ранее.
В связи с ростом значимости Пекина и Токио в региональных и мировых делах крайне желательно, чтобы процесс неизбежного выравнивания отношений с ними Вашингтона проходил относительно гладко и без излишних эксцессов. Сегодня в центре указанного процесса находятся проблемы в сфере торговли и претензии Вашингтона к обоим основным торговым партнёрам представляются вполне обоснованными.
Важно, однако, отметить, что как в Пекине, так и в Токио признают наличие указанных проблем, а также проявляют готовность к их конструктивному обсуждению. Но эти проблемы, накапливавшиеся десятилетиями, существенным образом были обусловлены реалиями холодной войны. Тогда главный “борец с коммунизмом” взвалил на себя почти все её издержки, предоставив “дорогим” (в прямом смысле) союзникам и попутчикам (каковым в то время был и Китай) обогащаться в немалой степени за американский счёт.
В принципе возможно решение указанных проблем в формате “здесь и сейчас”, как этого требует Д. Трамп. Но скоростное решение по методу “выкручивания рук” неизбежно негативным образом отразится на экономиках КНР и Японии, а также спровоцирует у последних соответствующие “потаённые чувства” в отношении Вашингтона. Кроме того, наметившееся замедление темпов роста “всемирной фабрики”, каковой является экономика современного Китая, уже негативно отражается и на его партнёрах, включая США.
Пока основным итогом нескольких раундов американо-китайских переговоров на тему гигантского дефицита в торговле США с КНР (увеличившегося с 375 млрд долл. в 2017 г. до 420 млрд долл. в 2018 г., несмотря на принятые в прошлом году заградительные меры) являются оптимистические записи в «Твиттере» американского президента “о потрясающих успехах”.
“Успех”, повторим, вполне возможен. При подписании бумаги, которая его зафиксирует, будут положенные в таких случаях рукопожатия и улыбки. Но повод искренне улыбаться будет только у одной стороны, американской, которой просто нечего “уступать” китайским партнёрам. Что наглядно демонстрируют приведенные выше цифры.
“Идти навстречу” придётся только Китаю и для будущего двусторонних отношений, а также ситуации в АТР. Однако особую значимость приобретают вопросы: “Насколько далеко?” и “Как быстро?”.
Схожие вопросы и проблемы (но гораздо меньших масштабов) наблюдаются и в отношениях Вашингтона с ключевым азиатским союзником. 17 апреля в Вашингтоне прошёл первый раунд американо-японских переговоров министерского уровня на тему их разрешения, которые завершились фиксацией расхождения исходных позиций сторон.
В ходе запланированного на конец апреля с. г. заграничного турне, С. Абэ сделает краткую остановку в США. В свою очередь на конец мая намечен визит в Японию президента Д. Трампа. Уверенно можно утверждать, что одним из центральных пунктов переговоров между лидерами обеих стран станет проблема отрицательного для США торгового баланса с Японией. За закрытыми дверями С. Абэ наверняка услышит от американского визави примерно следующее: “Мы вас от китайской угрозы защищаем, а вы нас на 70 млрд баксов ежегодно обыгрываете. Во всю торгуете у нас своими легковушками и не покупаете наши грузовики, говядину, свинину, зерновые. Нехорошо это. Не по-союзнически. Как мы и договорились прошлой осенью в Нью-Йорке, надо бы всё уладить до конца текущего года”.
Кстати (и в-третьих), о “китайской угрозе”. В прошлом году, после многолетнего, почти “ледникового” периода в китайско-японских отношениях, наметился многообещающий тренд, который (в принципе и в случае развития) может указанную “угрозу” деактуализировать. Впервые с 2011 г. состоялся обмен визитами премьер-министров. В ходе посещения в конце октября 2018 г. японским премьером Пекина была проведена его встреча с лидером КНР Си Цзиньпином. В середине апреля с. г. в Пекине же состоялись переговоры делегаций, возглавлявшихся министрами иностранных дел Т. Коно и Ван И. Затрагивался широкий круг вопросов, но особое внимание было уделено проблемам в сфере торговли. Причём не только в двустороннем формате, но и с учётом влияния на мировую торговлю американских “протекционистстких” мер последних лет.
Произошло также событие, казалось бы, немыслимое ещё год назад. Речь идёт об участии японского эсминца в параде в китайском порту Циндао по случаю 70-летия создания ВМС КНР, которое отмечается 23 апреля.
Повторим, наконец, что речь пока идёт лишь о наметившихся позитивных трендах в стратегической конфигурации ведущих держав АТР. Никуда не исчезли настораживающие моменты. Например, очередное ритуальное подношение, отправленное С. Абэ в храм Ясукуни, который для Китая является ничем иным, как “символом японского милитаризма”. Примечательна и риторика об укреплении американо-японского союза “на фоне ослабления связей США с Европой”. Пока походит на фантазию обозначенная выше перспектива трансформации позиционирования США на мировой арене.
Но автор не видит никакого иного пути установления такого баланса интересов в треугольнике “США-Китай-Япония”, который способствовал бы поддержанию стабильности в Азиатско-Тихоокеанском регионе.
Владимир Терехов, эксперт по проблемам Азиатско-Тихоокеанского региона, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».