15 марта 2019 г. заместитель министра иностранных дел КНДР Чхве Сон Хи, отвечающая за отношения с США, дала в Народном дворце культуры в центре Пхеньяна пресс-конференцию, выступив перед зарубежными дипломатами и журналистами. Это было первое официальное заявление северокорейской стороны с оценкой итогов второго северокорейско-американского саммита в Ханое, и заявления Чхве были достаточно резкими, чтобы ряд СМИ интерпретировал их как указание на то, что периоду региональной разрядки пришел конец.
Полный текст выступления отчего-то не опубликовал даже ЦТАК, и потому автору будет проще выделить те цитаты, которые показались ему ключевыми.
- США упустили «золотой» шанс по достижению договорённости в ходе саммита в Ханое, так как «были увлечены своими собственными политическими интересами и не имели искреннего желания достичь результата».
- «Ответственность за срыв переговоров лежит на США, чьи представители «внесли атмосферу враждебности и недоверия, чем создали препятствия конструктивным усилиям для переговоров верховных лидеров КНДР и США».
- Еще раз было подчеркнуто, что Север добивается отмены не всех санкций против него. «Мы настаиваем на частичном снятии введенных с 2016 года Советом Безопасности ООН санкций, которые наносят вред гражданским секторам экономики, ориентированным на жизнеобеспечение населения нашей страны». При этом она отметила, что в санкциях Совета Безопасности ООН предусмотрена процедура их регулярного пересмотра, с возможностью ослабления или полной отмены ограничений. Впрочем, как правильно отметил позднее Майк Помпео, отмена санкций против гражданского сектора равносильна отмене санкций вообще.
- Назвав позицию США «эксцентричной», слишком требовательной и негибкой, Чхве, тем не менее, отметила, что в то время, как Трамп был более готов разговаривать, позиция США была отмечена бескомпромиссными требованиями госсекретаря Майка Помпео и советника по национальной безопасности Джона Болтона.
- Ход переговоров, по утверждению Чхве, выглядел так. В июне 2018 года лидеры двух стран достигли договоренности о начале поэтапного процесса денуклеаризации Корейского полуострова, и первоначально американская сторона настаивала на внесении в текст готовившегося соглашения фразы о том, что санкции «могут быть отменены с тем условием, что они будут введены вновь в случае возобновления КНДР своих ядерных разработок». Однако к моменту встречи в Ханое в феврале нынешнего года американская сторона ужесточила свои требования. Вместо того, чтобы предпринять меры по частичному снятию санкций в качестве ответных действий, они ввели требование полной денуклеаризации и теперь утверждают, что санкции не могут быть ослаблены до полного выполнения их требований. Такую позицию Чхве назвала “абсурдным софизмом».
- «Личные отношения между двумя верховными лидерами по-прежнему хороши, и химия таинственно прекрасна», — добавила она. Однако, по ее словам, на обратном пути Ким был разочарован и спросил ее, по какой причине мы должны проделать такой же путь на поезде еще раз.
- Теперь Пхеньян не намерен идти на уступки требованиям США или продолжать переговоры, если Соединенные Штаты не примут меры, соизмеримые с теми шагами, которые уже предприняла северокорейская сторона (в первую очередь 15-месячный мораторий на запуски и испытания), и не изменят свои «политические расчеты». Под «расчетами» подразумевается политический подход американского руководства для определения ценности шагов КНДР и соответствующих им ответных действий США. «Я хочу дать понять, что гангстерская позиция США в конечном итоге поставит ситуацию под угрозу».
- Ким Чен Ын намерен в ближайшее время «прояснить свою позицию» и в ближайшее время выступит с официальным обращением, чтобы заявить о своем решении о дальнейших действиях. В этом же контексте она отказалась комментировать вопрос посла Швеции, действительно ли Пхеньян ведет подготовительные работы для проведения нового ракетного запуска.
- Крайне любопытной для автора была реплика о том, что «честно говоря, народ нашей страны, и особенно представители Корейской народной армии и предприятий военно-промышленного комплекса, направили в адрес председателя Госсовета КНДР тысячи петиций, в которых призывают ни в коем случае не идти на уступки».
- Еще одна важная ремарка касалась президента РК. Мун Чжэ Ин пытался помочь свести США и Северную Корею, чтобы поговорить, но Юг является “игроком, а не арбитром”, так как является союзником Вашингтона.
В отличие от СМИ, государственные деятели восприняли это заявление в целом спокойно. Трамп не сказал ничего, а госсекретарь Майк Помпео отметил, что США ожидают, что Ким выполнит свое обещание Трампу сохранить мораторий: в Ханое он неоднократно обращался непосредственно к президенту и давал обещание не возобновлять ядерные испытания и не возобновлять ракетные испытания. «Мы надеемся, что он выполнит это обязательство».
18 марта в интервью ряду СМИ штата Канзас Майкл Помпео сказал, что денуклеаризация — это долгий процесс, и он будет трудным. Но перед США стоит задача реализовать денуклеаризацию Севера, обещание по которой Ким Чен Ын и Дональд Трамп дали всему миру. Отвечая на вопрос о том, почему саммит в Ханое оказался безрезультатным, Майкл Помпео отметил наличие разногласий по срокам и очерёдности действий в вопросе денуклеаризации.
Советник президента по национальной безопасности Джон Болтон сказал, что заявление Чхве Сон Хи не поможет решению северокорейской проблемы. Если Пхеньян вернётся к провокациям, «это не будет хорошей идеей с его стороны», — добавил Болтон, а затем призвал Китай, на долю которого приходится 90 процентов северокорейской внешней торговли, усилить давление на Пхеньян.
Исполняющий обязанности главы аппарата Белого дома Мик Малвейни в интервью Fox News заявил, что, если Север возобновит ракетные пуски, это будет нарушением доверия. Но при этом отметил, что стороны продолжают диалог, и в будущем можно ожидать очередной встречи глав двух государств, учитывая хорошие отношения между ними.
В Голубом доме отметили, что президентская канцелярия «внимательно следит» за ситуацией и будет продолжать прилагать усилия к возобновлению диалога. Как заявил 17 марта представитель администрации президента РК, КНДР и США добились слишком большого прогресса в своих двусторонних контактах, чтобы вернуться туда, где они были до начала переговоров. По его мнению, стороны выразили намерение продолжать переговоры, а позиция южнокорейского правительства заключается в стремлении сделать всё возможное для скорейшего их обновления и предотвращения смены курса Пхеньяном.
Южнокорейские аналитики предположили, что США намерены возобновить с трудом заработанный диалог. Но, с учетом непредсказуемости Трампа, президент Мун Чжэ Ин должен вмешаться в качестве посредника. Пак Вон Гон, профессор международных отношений в глобальном университете Хандон, считает, что переговоры между США и Северной Кореей могут прерваться, если Мун не примет соответствующих мер.
Однако консервативные СМИ отметили, что Сеул в этой истории является проигравшей стороной. Мун не оправдал надежды как посредник, вероятность ослабления санкций в отношении межкорейских проектов экономического сотрудничества снизилась,
«Президент сталкивается с критической ситуацией», — сказал Ян Му Чжин, профессор Университета северокорейских исследований. «Как только Север примет решение покинуть стол диалога и возобновить ядерные испытания, Мун уже ничего не сможет сделать». Кроме того, роль президента в этом процессе будет иметь решающее значение для его поддержки внутри страны, учитывая экономический спад и падение его рейтинга до 44 процентов ― самого низкого с момента вступления в должность в 2017 году.
Нет пока и подтверждения того, что в скором времени Ким устроит новый ракетный салют, чтобы в Вашингтоне зашевелились. 18 марта министр обороны РК Чон Гён Ду сообщил, что военные фиксируют в КНДР активность, связанную с ядерной программой, однако конкретных данных о том, что Север готовится к ракетным пускам, нет, и он не может убедительно подтвердить, что полигон восстановлен.
Также Чон отказался комментировать утверждения New York Times о том, что между двумя саммитами Пхеньян накопил урана и плутония на шесть новых боеголовок.
С похожим заявлением 20 марта выступили и эксперты Центра стратегических и международных исследований (CSIS), которые не нашли свидетельств какой-либо значительной активности на испытательном полигоне Сохэ, говорящей о возможности проведения там в ближайшее время новых ракетных пусков. Хотя полигон снова находится в рабочем состоянии, ракеты-носителя там нет.
Все это, тем не менее, заставляет автора поднять вопрос, как долго будет продолжаться разрядка на полуострове.
Несмотря на то, что между Кимом и Трампом, возможно, действительно сложились личные отношения, способность Трампа продавить итог гипотетической договоренности невысока, ибо на него наседают со всех сторон. Консерваторы недовольны тем, что переговоры не превратились в капитуляцию КНДР, и сам факт того, что президент США и лидер страны-изгоя сидят за одним столом, является для них репутационной потерей. У демократов любое неоднозначное действие Трампа – знак его позора и некомпетентности. В такой ситуации и на фоне периодических разговоров о том, что пора начинать процедуру импичмента, Ким не может не задумываться о том, как долго «курс Трампа» останется прежним.
Заметим, что здесь имеется в виду не только вариант, когда Трамп не пойдет на второй срок или будет отстранен ранее, но и ситуация, при которой под влиянием внутриполитической конъюнктуры и неких «свидетельств» Дональд Трамп сочтет, что ему будет выгодно вернуться на позиции максимального давления, «разочаровавшись в Киме» и переложив ответственность за сорванный диалог на Пхеньян. Взяв за основу очередной сомнительный доклад вроде тех, которые один за другим публикует Виктор Чха, всегда можно объявить его содержимое доказательством того, что КНДР не собиралась разоружаться.
Преемник Трампа также, скорее всего, хотя бы из логики фракционной борьбы, не будет продолжать курс на сближение с Севером.
Ким Чен Ын не может не учитывать этот достаточно вероятный прогноз развития событий. Поэтому, декларируя неизменность курса на денуклеаризацию, он будет как минимум торговаться и затягивать время, чтобы не остаться ни с чем. Для него как прагматика это вполне разумная стратегия – избегать односторонних уступок.
Так возникает порочный круг, который может разрушить и доверие, и разрядку. С одной стороны, Ким понимает, что курс Трампа-президента не вечен, и учитывает это в своей стратегии. Но при этом и недруги Кима, и просто прагматики согласны, что Ким это понимает. И это дает им возможность обвинять Кима в том, что на самом деле он просто тянет время.
Обратим внимание на то, что пока ни одна сторона не пошла на необратимые действия или действия, которые наносят ее стране реальный репутационный или оборонный урон. Декларации можно дезавуировать, отмененные учения или санкции – вернуть, демилитаризованную территорию снова насытить войсками. Ликвидация старых объектов при наличии более новых современных мощностей или возможности проводить испытания в более совершенном виде также имеет не столько стратегическое, сколько символическое или психологическое значение.
Еще одна трудность – это недостаток доверия на системном, а не личном уровне. Из-за этого каждая уступка принимается за слабость, и планка требований поднимается до малоприемлемой. Это хорошо видно по тому, как люди из консервативного окружения Трампа трактуют смысл слова «денуклеаризация». Хотя буквально, это означает ядерное разоружение, и иной трактовки быть не может, в их интерпретации КНДР должна отказаться не только от ядерного оружия, но и от химического и бактериологического, а равно – от программы создания баллистических ракет.
Непростая ситуация и в Республике Корея, где президент Мун Чжэ Ин сталкивается с ухудшающейся экономической ситуацией, где достаточная доля проблем порождена не только наследием предыдущих президентов, но и его популистскими мерами. Рост политического рейтинга президента из-за этого оказывается тесно связан с успехами разрядки на полуострове, в которых Сеул пытается приписывать себе ведущую роль. Однако как только появляется возможность прямой коммуникации между Вашингтоном и Пхеньяном, Сеул отодвигают, а консерваторы уже открыто называют Муна «спикером Ким Чен Ына».
Такое положение дел может означать, что преемник Муна вряд ли будет придерживаться его курса. И хотя до президентских выборов 2022 года, казалось бы, еще далеко, парламентские выборы 2020 года уже могут существенно изменить ситуацию.
Наконец, на региональной ситуации могут отразиться противоречия более широкого порядка – как то усиливающаяся конфронтация между США и Китаем. Как торговые войны, так и прагматичная политика Трампа в отношении Тайваня содержат вероятность возникновения условного «четвертого кризиса в Тайваньском проливе», развитие которого при неблагоприятных обстоятельствах может дойти и до силовых столкновений.
В этом смысле автор внимательно следит за новостями вроде переброски на территорию РК дополнительных средств разведки с целью наблюдения за КНДР (стратегические самолеты-разведчики, беспилотники Global Hawk, самолеты дальнего радиообнаружения и наведения E-3 AWACS) или информации о том, что послы КНДР в России, Китае и ООН вернулись во вторник Пхеньян. Эксперты РК полагают, что целью поездки является участие в ежегодном совещании глав зарубежных дипломатических представительств или в первой сессии Верховного народного собрания КНДР, которая запланирована на начало апреля, а автор думает, что примерно тогда Ким Чен Ын объявит свою позицию о перспективах диалога.
Константин Асмолов, кандидат исторических наук, ведущий научный сотрудник Центра корейских исследований Института Дальнего Востока РАН, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».
