Вопрос об отношении администрации Д.Трампа к Африке и ее проблемам длительное время оставался на периферии интереса мировых СМИ во многом из-за скандалов, которые сотрясали Вашингтон после вступления нового американского президента в должность по причине якобы существующего «русского следа» в его избрании. Многие события рассматривались в мировой политике именно через эту призму. Однако связи США с африканским континентом от этих ассоциаций оказались далеки.
Тема состояния американо-африканских отношений привлекла внимание экспертов в последнее время лишь потому, что во второй декаде марта, непосредственно перед своей отставкой, в ряде африканских стран побывал теперь уже бывший госсекретарь Р.Тиллерсон.
Как и многие другие американские внешнеполитические сюжеты недавнего времени, эта поездка была окутана множеством слухов и некоей завесой таинственности. Изначально было неясно, какие страны посетит Р.Тиллерсон. В феврале многие журналисты полагали, что он побывает в Либерии, Кении, Уганде, ЮАР и Сенегале. Утечка в СМИ конфиденциально обсуждавшихся маршрутов передвижения госсекретаря вызвала бурю негодования в Вашингтоне
Однако, на деле он посетил в период с 6 по 13 марта совсем другие страны: Нигерию, Чад, Джибути, Эфиопию, включая штаб-квартиру Афросоюза, где были предусмотрены встречи с руководством Сомали и Уганды. Таким образом, из первоначальных предположений верным оказалось лишь упоминание Уганды, да и то, встреча с ее руководством состоялась в Эфиопии. Зачем Вашингтону понадобилась эта интрига, так и осталось непонятным, как и многие другие гримасы нынешней американской дипломатии.
Другой пикантной загадкой стала возможность встречи Р.Тиллерсона с министром С.В.Лавровым, который приблизительно в то же время совершал турне по ряду стран Африки (с 5 по 9 марта он посетил Анголу, Намибию, Зимбабве, Мозамбик и Эфиопию) и совершенно случайно (?!) 7-8 марта оказался в Аддис-Абебе вместе с Р.Тиллерсоном. Причем оба руководителя внешнеполитических ведомств ночевали буквально в одном отеле! Но прогнозируемая многими встреча так и не состоялась. Однако, даже если бы она произошла, то вряд ли имела бы отношение к Африке после известного выступления президента В.В.Путина в Федеральном собрании.
Возвращаясь к африканским заботам Вашингтона, надо сказать, что поездка Р.Тиллерсона укладывалась в логику действий США на африканском направлении и стала продолжением встреч как самого Д.Трампа, так и Р.Тиллерсона с руководством африканских государств осенью 2017 года, когда новая администрация впервые обозначила свои приоритеты на африканском направлении.
США лишь частично пересмотрели свои приоритеты в отношении африканского континента, по сравнению с предыдущими администрациями, как показали встречи Д.Трампа еще в ходе 72-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН 20 сентября с лидерами Ганы, Гвинеи (на тот момент — председатель Афросоюза), Кот Д`Ивуара, Намибии, Нигерии, Сенегала, Уганды, Эфиопии, ЮАР. Главный компонент пересмотра — резкое снижение затрат Вашингтона на миротворческие операции ООН в Африке.
Сделано это под красивым соусом: мол, миротворчеством должны заниматься сами африканцы, как это и провозгласил в 2002 году Африканский союз, тогда только-только преобразовавшийся из Организации африканского единства.
Уже в конце 2017 года стало очевидно, что курс Д.Трампа в Африке тесно связан с затеянными им преобразованиями внутри страны, с одной стороны, и жестким противостоянием с Китаем – с другой. Концентрируя усилия на внутренних преобразованиях в США, администрация Д.Трампа существенно сокращает расходы не только на миротворчество, но и на внешнюю финансовую помощь, в том числе и африканским государствам. Так, финансовая помощь с 8 млрд. долл. в 2017 году сокращается до 5,2 млрд. долл. в 2018 году. США намерены поддерживать только тех, кто следует их «демократическим» стандартам. На них же они намерены и опираться.
Кроме того, Вашингтон требует от своих африканских партнеров усилить борьбу с коррупцией, без чего, грозит он, не будет инвестиций, и настаивает активно сотрудничать с американскими иммиграционными и другими властями в деле депортации незаконных иммигрантов. Помощь же США будут продолжать оказывать в сельском хозяйстве, энергетике, развитии транспортной инфраструктуры африканских государств. К примеру, Агентство по международному развитию выделило Южному Судану, Нигерии и Сомали 575 млн. долл. на гуманитарное содействие.
Вернемся к визиту теперь уже бывшего госсекретаря. Практически всё последнее зарубежное турне Р.Тиллерсона в Африку было построено вокруг тезисов об антитерроре и задачи противодействия росту влияния в регионе КНР. Характерный пример – его приезд 9 марта в маленькую, но стратегически важную страну Африканского рога Джибути, где находится единственная полноформатная военная база США на африканском континенте Кэмп-Леммонье (используется для транзита спецназа; там на постоянной основе находится 4 тысячи военнослужащих США и 20 беспилотников). Если верить официальным пресс-релизам, то в ходе переговоров с джибутийским руководством обсуждались вопросы военно-технического сотрудничества, обеспечения безопасности, борьбы с терроризмом и насильственным экстремизмом. Р.Тиллерсон на пресс-конференции высказал готовность Вашингтона продолжать поддержку странам региона в борьбе с «Аш-Шабаб», которая будет координироваться с АМИСОМ (миротворческая миссия Афросоюза в Сомали), а также отметил желание США сохранить и укрепить свое военное присутствие в стране и субрегионе в целом. Публично о роли Китая ничего не говорилось, но эта тема, конечно же, обсуждалась, особенно с учетом того, что Пекин строит в Джибути свою военно-морскую базу и осуществляет в этой маленькой африканской стране крупные инфраструктурные проекты.
По похожему сценарию были построены переговоры 12 марта в Нигерии. Они заняли всего несколько часов и результатов, судя по всему, принесли мало. Главный итог «на публику» — решение США оказать гуманитарное содействие Нигерии и другим странам бассейна озера Чад на сумму 128 млн. долл. Но основной пафос речей Р. Тиллерсона был все же антикитайским. Своим нигерийским партнерам он прочитал нотацию по поводу «вредоносности» китайских инвестиций и настраивал их отказаться от финансово-инвестиционного сотрудничества с Пекином.
Под теми же лозунгами прошел визит американского политика в Чад 12 марта. Р.Тиллерсон много говорил об укреплении двусторонних отношений, но опять же, прежде всего, в сфере борьбы с террористической угрозой. Причем, со стороны Чада были большие ожидания от приезда американского вояжера, но совсем по другим вопросам, Там надеялись в первую очередь на снятие ограничений по миграции, введенных администрацией Д.Трампа. На итоговой пресс-конференции мининдел Чада М.З.Шариф выразил сожаление по поводу включения Чада в список «миграционно опасных для США стран», поскольку Чад «глубоко вовлечен в борьбу с терроризмом». Р.Тиллерсон пространно отвечал, что этот вопрос-де будет заново изучен в апреле после получения совместного отчета ФБР и госдепартамента о мерах, принятых властями Чада для усиления безопасности. Глава госдепартамента заявил, что при налаживании с Чадом эффективного информационного обмена по вопросам безопасности и после завершения разработки службами безопасности Чада современной системы выдачи защищенных с использованием современных технологий паспортов, возвращение позитивного миграционного статуса стране будет осуществлено в самое ближайшее время.
В контексте визита Р.Тиллерсона Вашингтон в марте 2018 года дал также понять, что намерен наряду с Эфиопией, Чадом и Нигерией активизировать программы военной помощи Найроби и подготовку кенийских военнослужащих, а также усилить потенциал развернутых в Кении американских баз БПЛА. Объявленная цель — использовать Кению для борьбы с «Аш-Шабаб» и другими террористическими группировками.
Первые впечатления от итогов последней поездки Р.Тиллерсона в Африку состоят в том, что убедить африканцев в необходимости пересмотра связей с Китаем (а за всеми разговорами о помощи скрывался именно этот вопрос) пока не получается. На все эти потуги там смотрят с недоверием. И это несмотря на то, что в ход были пущены все «зубодробительные» аргументы: торговые связи с Китаем подавались как чреватые долгосрочными негативными последствиями; Пекин обвинили в желании финансово закабалить регионалов через предоставление крупных кредитов под низкий процент и заключение сделок на «нечестных» условиях; Китай, мол, вторгается в традиционные зоны интересов США, занимается колониальной экспансией, превращает регион в свой сырьевой придаток, подрывает суверенитет стран континента.
Параллельно с этим Р.Тиллерсоном продвигался тезис о готовности американских компаний активнее выходить на африканские рынки, но лишь по мере улучшения там инвестиционного климата, который тесно связан с уменьшением масштабов коррупции. От стран региона Вашингтон требует структурных реформ и всего, что предполагает подчинение требованиям МВФ.
Но если с антикитайским запалом американского госсекретаря все понятно, то что означает огромное внимание, которое было уделено в ходе поездки антитеррору?
С этим несколько сложнее. Похоже, антитеррористическая риторика и конкретные предложения оказать содействие африканцам в борьбе против экстремистов продиктованы сразу несколькими мотивами.
Первый из них – легитимизировать свое военное присутствие в Африке. Оно и так надо сказать немаленькое. В дополнение к вышеупомянутой базе в Кэмп-Леммонье Вашингтон создал более 60 своих форпостов на африканском континенте в 34 или 35 странах (в зависимости от того, как считать). Часть из них используется, часть – закрыты или законсервированы, но могут быть активизированы в любой момент. Формально эти пункты не считаются базами, а «точками сотрудничества в области безопасности» (Co—operative Securitylocation CSL).
США заявляют, что эти «точки» защищают критически важные коммуникации, задействованы в поддержании мира, предотвращении конфликтов в Африке и борьбе с угрозой терроризма и пиратства. США заявляют, что ведут борьбу против 4 основных (ИГИЛ, Боко Харам, Аль-Каида исламского Магриба и Аш-Шабаб) и еще 48 аффилированных с ними организаций террористического характера.
До конца 2018 года Вашингтон планирует запустить «западноафриканскую логистическую систему», обеспечивающую тыловое снабжение контингентов США в 13 странах Западной и центральной Африки. Будет расширена сеть «центров коллективной безопасности» – военных объектов, находящихся в совместном с вооруженными силами стран пребывания пользовании. В качестве узлового военного хаба в этой части континента рассматривается Нигер. В Нигере уже размещены 800 американских военнослужащих, дислоцированных на 4 опорных пунктах спецназа; там также существуют два аэродрома для запусков БПЛА. США форсируют строительство военной базы в Агадесе для запуска беспилотников.
В рамках программы «транссахарского контртеррористического партнерства» Пентагон форсирует подготовку кадров для африканских вооруженных сил и поставку им вооружений. Чаду только за 2017 год было передано 60 БМП. В Западной Африке американцы планируют нарастить военно-техническое сотрудничество с Нигерией.
Для «борьбы с террористами» у Вашингтона есть базы БПЛА не только в Нигере, но и Камеруне. А ведь есть еще самолеты-разведчики в Буркина Фасо. Операции американцами проводятся открыто во всей Западной Африке и скрытно — в Мали, Нигере, Камеруне и Чаде.
Масштабным является военное присутствие США на Африканском роге. В Сомали, например, находятся 400 американских военнослужащих (примечательно, что президент Сомали М.Мохамад имеет американское гражданство). После масштабного теракта в Могадишо в октябре 2017 США решили еще больше усилить там свое военное присутствие, на что власти, естественно, согласны. Осуществляются поставки вооружений США для АМИСОМ,
На территории Уганды, а это уже Центральная Африка, Минобороны США хочет развернуть диагностическую лабораторию «для противодействия возможности распространения инфекционных заболеваний». В октябре 2017 года США успешно, вслед за Россией испытали вакцину против Эболы.
В рамках программы Cooperative Biological Engagement Program (CBEP) США завершили модернизацию медицинских и ветеринарных лабораторий в Кении, Уганде, Танзании. Началось переоснащение биологических центров в Эфиопии, Камеруне, Сенегале, Габоне, Сьерра-Леоне, и Либерии.
С 2009 года американцы подготовили более 250 тысяч африканских солдат и офицеров для Операций по поддержанию мира и контингента сил постоянной готовности Африканского союза, затратив на это 892 млн. долл.
Как видим, военное присутствие США на африканском континенте носит масштабный и все более разнообразный характер, не говоря уже о 12 крупных программах военного сотрудничества, которые реализуются совместно с африканскими странами.
Есть все основания полагать, что эти базы, лаборатории и программы, кроме борьбы с терроризмом, который зачастую используется как жупел, имеют задачу укрепления военно-политического присутствия США на континенте и недопущения проникновения туда конкурентов, прежде всего того же Китая, а также обеспечения своих интересов, касающихся сырьевых ресурсов Африки, интересующих Вашингтон. Ведь США критически зависят от поставок из Африки многих полезных ископаемых, в том числе графита, магния и тантала, металлов платиновой группы, короче многих минералов, которые важны для обеспечения военно-промышленного комплекса и перехода страны к новому технологическому укладу. Характерно, что Пентагон в последние годы все более активно привлекается для защиты национальных интересов США в регионе, охраны месторождений стратегических ресурсов и их транспортировки в США.
Наряду с борьбой с террором, усилением своего военно-политического присутствия на континенте, защитой стратегических запасов минеральных ресурсов, необходимых США, вытеснения КНР, у Вашингтона есть и другая задача – не допустить прихода к власти в тех или иных африканских государствах неугодных режимов. Имея в своем активе сотни тысяч подготовленных солдат и офицеров из стран континента, США считают, что располагают достаточными ресурсами для того, чтобы с их помощью предотвратить неугодные для себя «перемены».
Однако есть риск, что неспособность Вашингтона, несмотря на все свои усилия, остановить триумфальное продвижение КНР на континенте, причем мирное, экономическое, торговое, инвестиционное, толкнет его к опробованной на Ближнем Востоке практике «цветных революций». США будут провоцировать нестабильность и дробление африканских государств, как это уже произошло не без вмешательства Вашингтона в Ливии и Судане, ослабляя возможности Китая по долгосрочному утверждению на континенте.
Судя по всему, планировщики в Вашингтоне подготовкой этих разрушительных сценариев уже занялись и африканцы должны это понимать.
Погос Анастасов, политолог, востоковед, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».
