Касаясь вопроса развития отношений КНР и РК, уделим особое внимание четырехдневному государственному визиту южнокорейского лидера на китайскую землю, начавшемуся 13 декабря.
Перед этим Мун Чжэ Ин дал интервью китайскому телеканалу CCTV, где выразил надежду на то, что его визит в КНР поможет восстановить доверие между двумя странами, одновременно укрепив дружеские отношения корейского и китайского народов. Говоря о председателе Китая Си Цзиньпине, Мун Чжэ Ин отметил сходство в философии ведения государственной политики и заявил, что хотел бы наладить с Си Цзиньпинем отношения старых друзей, поскольку предстоящая встреча будет третьей по счёту. Коснувшись проблемы THAAD, глава РК сказал, что стороны понимают позиции друг друга и с течением времени спор по данной проблеме будет разрешён. «Нам нужно использовать мудрость, чтобы пройти милю в ботинках друг друга и уделить время, чтобы решить проблему, которая не может быть решена мгновенно». Также Мун Чжэ Ин призвал Китай оказать поддержку в проведении предстоящей зимней Олимпиады в Пхёнчхане.
Однако некоторым (консервативным) СМИ РК не понравилось поведение журналиста и то, как в итоге выглядело интервью, после чего соответствующие СМИ назвали политику КНР в отношении РК «пренебрежительной», а китайская газета «Хуанцю шибао» заявила, что корейская сторона придерживаются слишком пессимистических оценок саммита. Как кажется автору, это было связано с тем, что Голубой дом заранее заявил, что, с учётом различия позиций в вопросах размещений ПРО THAAD, после саммита не будет опубликовано совместное заявление, а Мун и Си не будут обращаться к СМИ на совместной пресс-конференции, — обычно такое происходит, когда ожидаются весьма жесткие переговоры.
В преддверии визита эксперты пытались обозначить темы переговоров лидеров, например, ожидалось возобновление переговоров по условиям действующего соглашения о свободной торговле. Дело в том, что 20 декабря ему исполняется два года, и, согласно условиям, должны начаться дополнительные переговоры, касающиеся сферы услуг и инвестирования (на данный момент соглашение больше затрагивает снятие таможенных ограничений для различной продукции). До настоящего момента этот процесс никак не продвигался из-за нежелания КНР развивать тему, и предполагалось, что переговоры затронут сферу услуг и инвестиций, в том числе южнокорейские культурные контенты, логистику, продажи, а также финансовые, юридические и медицинские услуги.
Кроме того, РК надеялась на расширение двустороннего сотрудничества в тех сферах, которые пострадали из-за ответных мер Китая в связи с установкой в РК комплексов ПРО THAAD. Таковыми являются продукты «корейской волны» («халлю»), а именно кинофильмы, телесериалы, музыка, концерты, а также логистика и транспортные услуги.
Наконец, ждали обсуждения путей мирного урегулирования ядерной проблемы Пхеньяна и установления мира на Корейском полуострове.
13 декабря Мун прибыл в сопровождении внушительной делегации — 160 руководителей всех крупных корпораций (представители примерно 260 предприятий, в том числе Samsung, Hyundai Motor, LG, SK, Hanwha и др.), ведущих звезд кино и эстрады.
Первым мероприятием стала встреча с соотечественниками, проживающими в Китае, а также круглый стол с участием представителей финансовых и промышленных кругов двух стран, после которого состоялся бизнес-форум. Здесь Мун сразу же обозначил повестку дня: за 25 лет, прошедших после установления дипломатических отношений между РК и Китаем, экономическое сотрудничество между двумя странами достигло высокого уровня развития, однако отношения в сферах политики и безопасности не соответствуют этому уровню. Президент РК пообещал работать над укреплением двусторонних отношений, чтобы они не зависели ни от каких внешних факторов, и напомнил, что на протяжении всей истории Корея и Китай были вместе. Они вместе испытали взлёты и падения, вместе боролись против японского колониального ига. «Как земля твердеет после дождя, так же и мой визит поможет восстановить доверие между двумя странами и открыть новую эру в отношениях между РК и Китаем».
Тут, правда, недруги Муна сразу же высказались в том ключе, что действия корейских националистов на китайской территории непросто назвать совместной борьбой, а совместные взлеты и падения, видимо, относились к периоду, когда страна была вассалом Китая, но серьезного влияния в прессе у них не было.
14 декабря состоялся собственно саммит: переговоры проходили в общей сложности 2,5 часа сначала в расширенном формате, а затем в закрытом режиме. Здесь Мун начал с заявления о том, что совместным усилиям двух стран в деле мирной денуклеаризации Корейского полуострова нужен новый старт, а «доверие необходимо не только в отношениях между людьми, но и между странами». Требуется «закрепить фундамент новой эры в отношениях между двумя странами на основе доверия и дружбы между их лидерами». Учитывая общую историю двух стран, на основе философии двух лидеров пора достичь совместного процветания. В свою очередь, председатель КНР отметил, что саммит позволит закрепить успехи двух стран и их народов, достигнутые благодаря стратегическому сотрудничеству, и выразил надежду на то, что главам двух стран удастся реализовать взаимные интересы, укрепить двусторонние отношения и направить их в правильное русло посредством стратегического диалога.
Северокорейская тема также обсуждалась; стороны пришли к единому мнению о недопустимости войны на Корейском полуострове; подтвердили необходимость денуклеаризации Корейского полуострова и стремление решать все региональные проблемы с помощью диалога и консультаций; согласились с тем, что улучшение межкорейских отношений поможет решить все проблемы, и отметили, что участие Севера в зимней Олимпиаде в Пхёнчхане будет способствовать достижению этой цели. Помимо этого, Пекин и Сеул договорились использовать «горячую линию» для решения неотложных двусторонних проблем.
Что же до проблемы ПРО США, то президент РК отметил, что она дала возможность сторонам лучше понять позиции друг друга, а председатель КНР сказал, что визит президента РК в Китай и южнокорейско-китайский саммит станут хорошим шансом для улучшения отношений, которые ухудшились «по понятным причинам».
В рамках саммита в присутствии лидеров двух стран состоялось подписание двусторонних документов. В частности, министр продовольствия, сельского и лесного хозяйства РК Ким Ён Рок и его китайский коллега Хань Чанфу подписали меморандум о взаимопонимании в вопросах сотрудничества в сферах охраны и карантина животных. Председатель оргкомитета зимних Олимпийских игр в Пхёнчхане Ли Хи Бом и председатель оргкомитета зимних Олимпийских игр 2022 года в Пекине Цай Ци подписали меморандум о взаимопонимании в сотрудничестве и обменах между оргкомитетами зимних Олимпийских игр 2018 года в Пхёнчхане и 2022 года в Пекине. Также были меморандумы о взаимопонимании в вопросах сотрудничества в области здравоохранения.
В тот же день Мун позавтракал в обычной столовой, поев среди обычных китайцев, и выступил на открытии южнокорейско-китайской торговой ярмарки, где призвал стремиться к «подлинному» экономическому партнёрству между Сеулом и Пекином, которое не могли бы поколебать никакие посторонние факторы: «Как говорится, путь кажется короче, если идти вместе с другом. Есть и такая китайская поговорка, которая гласит, что прежде чем начинать общее дело, нужно подружиться» — в ходе ярмарки представители двух стран обретут надёжных партнёров, которые станут их друзьями на всю оставшуюся жизнь.
Однако данное мероприятие ознаменовалось дракой между охраной мероприятия и южнокорейскими журналистами из президентского пула, которые пытались прорваться через кордон, в ответ на что охранники применили силу. В итоге дерущихся разняли после вмешательства охраны президента, нескольким пострадавшим журналистам оказали медицинскую помощь, а МИД РК заявило китайским властям официальный протест, потребовав провести тщательное расследование.
Информация о потасовке не особенно проникла на страницы центральных газет, но вызвала изрядное возмущение в корейском интернете пополам с антикитайскими настроениями: «Наших бьют, чтоб им, и вообще они Северную Корею поддерживают, чтоб им дважды…».
15 декабря южнокорейский лидер выступил с лекцией перед студентами Пекинского университета, ведущего китайского вуза, впервые за последние девять лет (в мае 2008 года во время своего визита в Китай там выступал тогдашний президент РК Ли Мён Бак). Мун представил видение будущего отношений двух стран, подчеркнув важную роль молодёжи, и довольно подробно высказался по ЯПКП. С одной стороны, он подчеркнул неприемлемость ядерного статуса Севера и указал на то, что ракетная и ядерная проблемы КНДР являются угрозой миру и развитию Китая. С другой — что данная проблема должна решаться мирно.
Затем Мун провёл встречу с премьером Госсовета Ли Кэцяном, который указал на широту возможностей для сотрудничества двух стран, выразив надежду на улучшение отношений между Сеулом и Пекином. Ли Кэцян предложил вести тесный гуманитарный обмен, выразил надежду на укрепление взаимного доверия, решение «чувствительных проблем», а также важность развития делового сотрудничества, в том числе в рамках соглашения о свободной торговле, в области новейших технологий, взаимных инвестиций, кадрового обмена и других. Мун Чжэ Ин, в свою очередь, также выразил надежду на расширение реального сотрудничества двух стран в различных сферах и на скорейшее начало дополнительных переговоров по условиям соглашения о свободной торговле.
Незадолго до этого Мун Чжэ Ин провёл встречу с председателем Постоянного комитета Всекитайского собрания народных представителей Чжан Дэцзяном, на которой отметил, что парламент РК и Всекитайское собрание народных представителей могут сыграть большую роль в укреплении обмена двух стран. Чжан Дэцзян указал на то, что стороны сошлись во мнении о поэтапном решении спора вокруг американских комплексов ПРО THAAD, а визит Мун Чжэ Ина в КНР имеет большое значение для восстановления отношений между Сеулом и Пекином.
Ночью 15 декабря президент РК прибыл в город Чунцин, который считается отправной точкой политики Си Цзиньпина «Один пояс, один путь». Там он осмотрел ряд объектов, относящихся к находившемуся там в свое время Временному правительству РК, и завод Hyundai Motor. Мун встретился с южнокорейскими рабочими и предпринимателями, работающими в КНР, а равно — с секретарём горкома КПК Чэнь Миньэром, который является одним из давних сподвижников Си Цзиньпина.
Вернувшись домой, 18 декабря президент РК провел совещание, где объявил, что в ходе визита в Пекин ему удалось решить важную внешнеполитическую задачу (правда, отчего-то не сказал, какую же именно). По его мнению, саммит создал условия для формирования более зрелых и крепких отношений двух стран не только в сфере экономики, но также в политике и безопасности.
В администрации президента РК визиту главы государства также дали положительную оценку, указав, что он положил начало полномасштабному восстановлению отношений двух стран: Мун Чжэ Ин сумел обеспечить защиту интересов безопасности РК и заручиться пониманием китайской стороны. А вот позиции ведущих партий разделились – если правящая Тобуро сочла, что Мун Чжэ Ину удалось предотвратить дальнейшее ухудшение отношений двух стран из-за спора вокруг THAAD, в оппозиционной партии Свободная Корея заявили, что это была позорная и унизительная поездка.
Рассмотрев хронику визита и ключевые высказывания, посмотрим, однако, не на слова, а на дела.
- Главным итогом визита подается «возобновление ранее прерванного сотрудничества» и укрепление стратегического диалога между главами двух стран по вопросам Корейского полуострова, как если бы кризис между двумя странами находился на уровне современных отношений с Японией, но это не так. Даже договоренность об использовании горячей линии прозвучала так, как будто бы этого канала связи ранее не было вовсе.
- Главная экономическая проблема не решена. «Ожидается, что переговоры об условиях соглашения о свободной торговле начнутся в начале следующего года». Все остальное, включая повышение уровня экономического сотрудничества, только предполагается. Много протоколов о намерениях, 19 меморандумов о взаимопонимании, решения развивать взаимодействие в сфере энергетики или в области четвёртой промышленной революции, но все это не тождественно конкретным подписанным соглашениям. Единственная зримая договоренность — сотрудничество по проблеме микропыли.
- Хотя южнокорейская сторона заявляет, что «китайская сторона объявила о свёртывании мер давления», проблемы, связанные с работой южнокорейских компаний в Китае, только собираются решать, «принимая меры по реализации достигнутых договоренностей».
- Мун Чжэ Ин и Си Цзиньпин сошлись во мнении о необходимости создания совместного промышленного комплекса, формировании фонда сотрудничества в сфере инвестиций и других сферах, но, повторимся, пока, как и в предыдущем пункте, речь идет о намерениях, а не о конкретных делах. Чуть лучше можно охарактеризовать новость о «возобновлении работы 77 каналов сотрудничества правительственных ведомств». В итоге даже южнокорейские СМИ полагают, что «экономический эффект от государственного визита Мун Чжэ Ина в КНР составит (всего) 0,2 %».
- То, что стороны договорились о поэтапном решении спора вокруг американских комплексов ПРО THAAD, де-факто не значит ничего – скорее, эту проблему заморозили и замели под ковер, но данная договоренность была достигнута ранее. Си Цзиньпин просто выразил надежду на то, что РК примет нужные меры по этому вопросу.
- Есть договорённость по четырём принципам, направленным на обеспечение мира и стабильности на Корейском полуострове: а) недопущение войны, б) стремление к денуклеаризации КНДР, в) решение проблемы Севера через диалог и консультации, г) улучшение межкорейских отношений для решения проблем Корейского полуострова. Но ничего нового в ней нет – «лучше быть здоровым и богатым, чем бедным и больным», а о конкретных шагах или поддержке Сеулом «двойной заморозки» мы так и не услышали.
- Вероятность восстановления доверия между РК и Китаем и укрепления личных контактов между их лидерами есть, но после визита особенных заявлений друг о друге не прозвучало. Опять-таки, хорошие личные отношения Си Цзиньпина и Пак Кын Хе, о которых одно время активно говорили, не особенно повлияли на прогресс в отношениях двух стран.
Так что решающего изменения в отношениях двух стран после данного визита автор не наблюдает.
Пока статья писалась по горячим следам, между РК и КНР случился показательный инцидент, аналогичный тому, что случался на пике обострения вокруг ПРО США в январе 2017 г.
18 декабря в 10:10 утра пять китайских военных самолётов (два бомбардировщика Н-6, два истребителя J-11 и разведывательный самолёт TU-154) вошли в зону опознавания противовоздушной обороны РК (KADIZ) и находились там несколько часов. Южнокорейские военные подняли в воздух свои истребители и связались с китайской стороной, однако та спокойно известила о проведении обычных учений и о том, что самолёты не пересекут воздушную границу РК.
Да, идентификационная зона ПВО отнюдь не тождественна воздушному пространству страны, однако с точки зрения РК и, как пишут их СМИ, «по существующим правилам» для вхождения в ее пределы необходимо уведомить об этом заранее за 24 часа. Было ли это простым совпадением или указанием на недостаточную эффективность визита – судить читателям.
Константин Асмолов, кандидат исторических наук, ведущий научный сотрудник Центра корейских исследований Института Дальнего Востока РАН, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».
