В предыдущих текстах автор не раз обращал внимание на то, что китайско-корейск
Напомним также, что после четвертого ядерного испытания Пекин сначала занял не очень жесткую позицию, однако, когда, несмотря на его предостережения, Северная Корея запустила спутник, присоединился к американским санкциям и, более того, фактически принял участие в разработке утвердившей их резолюции.
Предполагается, что за этим шагом стояло либо желание использовать подобную ситуацию как рычаг давления на Пхеньян, либо договоренность с Соединенными Штатами об обмене уступками, в рамках которой Китай делал этот «шаг навстречу» в обмен на учет китайских региональных интересов, в первую очередь, в вопросах о ситуации в Южно-Китайском море или о размещении в Южной Корее американской ПРО. Однако в обоих случаях эти интересы учтены не были. Гаагский арбитраж принял жесткое антикитайское решение, решение о размещении THAAD принято, при этом целый ряд представителей американского истеблишмента открытым текстом заявил, что позиция Китая их не интересует.
В результате руководство Китая, возможно, получило предметный урок того, чего стоят американские обещания, и есть ли смысл в будущем придерживаться аналогичного курса.
Тем не менее Соединенные Штаты активно и разносторонне давят на Китай с тем, чтобы именно он взял на себя решение северокорейской проблемы в выгодном Штатам ключе. Это и обвинения в том, что северокорейский режим на самом деле зависит от Китая и действует с его попущения, и игра на державных чувствах: будучи не в состоянии урезонить Северную Корею, Китай, таким образом, теряет региональный престиж, нужный ему как сверхдержаве.
Судя по разговорам автора с рядом китайских специалистов, в Пекине понимают, что «хорошего» решения у проблемы нет. Призывать к решению ядерной проблемы Корейского полуострова (ЯПКП) политико-диплома
Все, о чем мы говорили выше – это рамка, контекст, в котором китайскому руководству надо принимать решение, и пояснение, почему оно в любом случае будет трудным. Потому что большая политика – это не выбор между хорошим и плохим решением, – иначе бы все легко выбирали хорошее. Не является она и выбором очевидного меньшего зла. Как правило, это выбор между двумя типами зла, из которых надо пытаться выбрать меньшее. Каждое из подобных решений плохое, каждое несет определенный букет неприятных последствий, и ниже мы попробуем разобраться, какой из вариантов решения более или менее неприятен для Китайской Народной Республики.
Если смотреть в среднесрочной перспективе и вывести за скобки вариант, при котором Китай продолжает откладывать свой выбор, то направлений принятия решений – три (хотя на самом деле два):
- Либо Китай сохраняет Северную Корею, но меняет тамошний режим на прокитайский;
- Либо Китай признает ядерный статус КНДР и отказывается от мер, направленных на ее сдерживание, подталкивая, таким образом, существенные изменения в миропорядке;
- Либо в союзе с Соединенными Штатами Китай ведет дело к смене режима, а точнее – к неизбежному в подобных условиях поглощению Севера Югом.
Всерьез надо рассматривать второй и третий варианты, потому что в первом встает вопрос о методах. Допустим, Китай начнет «воздействовать» на КНДР, но как? Как показывает опыт, политические уговоры не действуют, потому что, когда речь идет об обеспечении суверенитета страны, КНДР не слушает никого, а развитие ракетно-ядерной программы не без оснований воспринимается Пхеньяном как единственный работающий способ избежать силовых действий по смене режима. Об этом, как, видимо, кажется руководству КНДР, говорит не только опыт Ирака, Ливии и Сирии, но и ощущение того, что только благодаря тому, что оно придерживается подобного курса и всякий раз «вовремя показывало зубы», очередные крупномасштабные американо-южноко
Да, Китай может перекрыть Северной Корее кислород с тем, чтобы вызвать там полномасштабный экономический кризис, ожидая, что после этого северокорейское руководство придет к нему на коленях, либо прокитайское лобби осуществит там переворот. Но такая политика довольно сильно бьет по интересам китайских граждан, которые в настоящее время и активно инвестируют в Север, и для которых Северная Корея является важным внешнеторговым направлением, что особенно справедливо для северо-восточног
Еще важнее то, что курс на дестабилизацию ситуации на Севере имеет слишком высокую вероятность того, что плодами этой дестабилизации воспользуются не Китай, а Вашингтон и Сеул, и мы вынужденно переходим к варианту три.
Если Пекин будет поддерживать Север против США или откажется от тактики «давайте разменяем наше согласие по корейскому вопросу на ваши уступки в вопросах более принципиальных», неприятности могут заключаться в следующем.
1. Используя северокорейскую угрозу как повод, Соединенные Штаты будут усиливать свои позиции в регионе и наращивать там военную инфраструктуру, направленную не столько против КНДР, сколько против КНР.
2. Упорствовани
3. Более активная поддержка Северной Кореи в том или ином смысле может повлечь за собой распространение на Китай тех или иных санкционных мер – например, под предлогом того, что Китай не исполняет в должной мере санкционные резолюции ООН или потворствует нарушению там прав человека. Китайско-америка
4. Между тем, по мнению ряда китайских экспертов, с которыми общался автор, открыто бросать вызов Америке Китай пока не готов. Теоретически, время работает на него, но чем раньше дело дойдет до военного столкновения, тем меньше Китай будет к нему готов, и в этом контексте автор даже сталкивался с тезисом, что американцы уже используют северокорейский козырь для того, чтобы навязать Китаю противостояние на более выгодных условиях.
5. Кроме того, поддержка ядерных амбиций Севера размывает статус-кво, построенный как на авторитете ООН, который китайская позиция будет нивелировать, так и на концепции нераспространени
Соответственно, главный риск для КНР в этом варианте – втянуться в конфликт в невыгодной для себя позиции либо разрушить тот миропорядок, который дает ему определенные бонусы, разменяв его на неизвестность.
Вроде бы, отказаться от поддержки Севера хватает весомых причин. Однако возникает вопрос: что если линию на противодействие Китаю Соединенные Штаты будут продвигать вне з
Если же Китай начинает сотрудничать с США против Севера (что, по мнению автора, приведет к смене режима, а точнее, к ликвидации КНДР), его ждет иной пакет неприятностей.
1. Вариант, при котором в ходе военного конфликта на территории северной части полуострова или поглощения Севера Югом Китай становится объектом не только для потока беженцев, но и для потенциальной организованной преступности или террористических организаций, которые будут пытаться «бороться с южнокорейскими оккупантами с его территории», для Пекина малоприемлем. Все это будет вынуждать Китай тратить на урегулирование проблем большой объем сил и ресурсов, которые, возможно, гораздо нужнее дома.
2. В случае «расширения РК на Север» буферная территория в лице КНДР теряется, а Соединенные Штаты получают в свои руки чрезвычайно удобный политический плацдарм, с которого можно эффективно угрожать китайским интересам в северо-восточном регионе. Сомневаюсь, что в случае объединения Кореи американские войска немедленно покинут ее. Наоборот, скорее всего, они переберутся и на Север, например, «для борьбы с незаконными вооруженными формированиями прежнего режима», и американские военные базы могут оказаться и на границах страны. В случае конфликта – это очень серьезное усиление американской позиции.
3. Объединенная Корея сама по себе не очень устраивает Китай как региональную державу. Во-первых, утрата условного вассала – это еще больший удар по престижу, чем неспособность его полностью контролировать. Во-вторых, идеологией объединенной Кореи, скорее всего, будет агрессивный национализм, и это может означать интенсификацию попыток превращения корейской диаспоры КНР в пятую колонну. Можно ожидать даже оживления территориальных споров вплоть до реанимации претензий на район Цзяньдао или, как минимум, государственной поддержки исторических претензий, включающих представления о том, что древнекорейские государства занимали значительную часть современного Китая.
4. После исчезновения Северной Кореи следующей по «уровню нарушений прав человека» страной оказывается Китай. Если раньше разнообразные «утки» про изуверские казни, массовые изнасилования и т. п. касались Северной Кореи, то без нее «главным негодяем региона» будет КНР, в отношении которой уже существует целый ряд расхожих мифов, начиная от поедания младенцев и заканчивая распиливанием на органы политических заключенных. Фалуньгун может оказаться куда более серьезным дестабилизирующи
Но и тут есть каверзный вопрос: насколько нынешний тренд на противостояние Америке неизменен? Точно ли ситуация катится под откос или шанс все исправить все-таки существует?
Тяжесть выбора, по мнению автора, связана со следующим. Хотя, согласно российской поговорке «лучше ужасный конец, чем бесконечный ужас», психологически тяжело принять решение о том, что мир безвозвратно изменился и никогда не будет прежним. Сердцем очень хочется надеяться, что возможности для мирного урегулирования региональных проблем не исчерпаны. Однако анализ, который делается на трезвую голову, говорит о том, что пространство достижения консенсуса стремительно сокращается, и в обстановке усиливающейся конфронтации вопрос стоит не в том, «будет ли конфликт», а «когда он будет» и «какой остроты». Новый миропорядок, естественно, требует новой политики, и если в условиях неизбежности мира концепция уступок и поисков консенсуса была разумной и актуальной, в ситуации, когда мир точно не сохранить, можно вспомнить высказывание, которое приписывали ряду исторических личностей: «Страна, решившая предпочесть войне унижение, получит и то, и другое».
Как историк по образованию, автор вспоминает ситуацию, когда руководство КНР стояло перед похожим выбором, принимая решение об участии китайских добровольцев в Корейской войне 1950-1953 гг. Тогда Китай только что вышел из гражданской войны, и хорошо было бы тратить силы не на новую войну, а на обустройство; война в Корее означала гарантированную конфронтацию с Америкой и де-факто ставила крест на возможности быстрого присоединения Тайваня хотя бы потому, что вместо Юга приоритетным направлением становился северо-восток. Однако Мао, возможно, задавался вопросом о том, где гарантия, что руководимые Макартуром и воодушевленные успехами над коммунизмом войска ООН, победив Северную Корею, не двинутся дальше, и тогда Китай все равно получит войну с Америкой, но на гораздо менее выгодных условиях.
Так чего же ждать? Конечно, сложно представить, какое решение в итоге примет китайское руководство, и какой груз неприятностей покажется ему меньшим. Из Пекина многие проблемы наверняка видятся иначе, чем из Москвы, но автор полагает, что рано или поздно Китай должен принять это «тяжелое решение», каким бы оно ни было.
Константин Асмолов, кандидат исторических наук, ведущий научный сотрудник Центра корейских исследований Института Дальнего Востока РАН, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».
