Для понимания корейского политического ландшафта надо знать, что хотя внешне он выглядит как две основных партии и несколько маргинальных групп по периметру, каждая из этих партий на самом деле представляет собой довольно рыхлую коалицию из фракций, завязанных на влиятельных политиков. Именно договоренности между политиканами обуславливают внешний облик партии и ее политический курс. Так, до недавнего времени в правящей партии, кроме фракции Пак Кын Хе, были фракции Ли Мен Бака, Ким Ен Сама (оба – экс-президенты разных лет) и несколько групп поменьше. Например, группа Чон Мон Чжуна – правого популиста, который откровенно призывает к созданию Южной Кореей своего собственного ядерного оружия.
Лидеры фракций нередко перебегают из одного лагеря в другой. Чон Мон Чжун начинал свою политическую карьеру как левый и союзник Но Му Хена перед выборами 2002 г. Правда, потом не сложилось: когда стало понятно, что тот не сделает его следующим президентом, за считанные дни до выборов разорвал договоренность и призвал своих сторонников голосовать против Но. А впоследствии и вовсе перешел на консервативные позиции.
Нет внутри тренда и единой поддержки. О трениях между Пак Кын Хе и Ким Ен Самом мы писали, – Ким Ен Сам начинал свою политическую карьеру как оппозиционер и противник Пак Чон Хи, и во время предвыборной кампании 2012 г. Ким и его фракция оказывали поддержку не дочери Пака, а центристу/попули
Большую роль играет и регионализм. Так, юго-запад страны (регион Хонам) является традиционной базой оппозиционеров, значительная часть которых родом оттуда, а юго-восток (регион Ённам) выбирает консерваторов. Серьезная конкуренция проходит в основном в столичном регионе.
Пока еще ни левый, ни правый лагерь не выдвинул четко определенную кандидатуру в президенты. В правоконсерватив
Насколько вероятна победа умеренных неясно, так как кандидатура представителя из лагеря Пак Кын Хе (не забудем, что конституция РК запрещает баллотироваться на второй срок), способного включиться в президентскую гонку, пока не просматривается. С другой стороны, кончина Ким Ен Сама, который был главой влиятельной фракции, может привести к некоторому перетряхиванию состава фракций, так как клиенты будут искать себе нового патрона.
На левом фланге ситуация похожая. Есть Мун Чжэ Ин, который считается главным лидером, но устраивает далеко не всех – многие считают, что в качестве руководителя оппозиции Мун исчерпал свой лимит компетентности. Возможно, в президентскую гонку включится принадлежащий к оппозиции мэр Сеула Пак Вон Сун, однако пока он не выказывает такого желания, считая, что будет более полезен народу на посту мэра, чем на посту президента. Это похвально, однако для корейской политической культуры, часто бывает характерен прием, когда человек, желающий войти в политику, ритуально отнекивается до последнего. Дескать, «желания у меня нет, понимаю, что могу и не справиться, и, вообще, политика это грязь… но в нынешней тяжелой ситуации я вынужден отринуть сомнения и включиться в гонку, ибо кто, если не я».
При этом, представителю «третьей силы» обычно бывает непросто вклиниться между двумя основными трендами. В 1992 году это не вышло у Чон Чжу Ёна, хотя это был глава корпорации Хёндэ. В 2012 у Ан Чхоль Су, который позиционировал себя как нейтральный кандидат, не связанный ни с тем, ни с другим лагерем, но, в итоге, был вынужден уйти к левым. Отчасти это связано с особенностями политической системы, отчасти с тем, что в современной корейской истории минимум дважды случалась ситуация, когда из-за фракционной борьбы идеологически близкие силы не могли выставить единого кандидата, и, в итоге, побеждала не та сторона.
Например, в самом начале Шестой Республики, когда на пост президента претендовали Ким Ён Сам, Ким Тэ Чжун и Но Тхэ У (порой он более известен как Ро Дэ У). Ро представлял правящий режим, два Кима были оппозиционерами и вместе их электорат был больше, чем электорат Ро. Однако из соображений фракционной борьбы и нежелания одного уходить в тень другого, они пошли на выборы одновременно и раскололи электорат, обеспечив победу Ро. Потому ряд экспертов полагает, что раскол в оппозиции и выделение партии Ана даст о себе знать, и на парламентских выборах левые успеха не добьются.
Однако на президентских выборах у них, возможно, есть шанс. Пока же 40% участников последнего опроса поддержали правящую Сэнури, 21% – оппозиционную коалицию. Однако политику президента РК Пак Кын Хе поддержали 43% респондентов, против неё – 46%.
В следующем материале мы более подробно поговорим о кандидате от «третьей силы».
Константин Асмолов, кандидат исторических наук, ведущий научный сотрудник Центра корейских исследований Института Дальнего Востока РАН, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».
