К ведущим игрокам следует отнести США, Китай, Японию, Индию, Россию, Европу, которые, вступая друг с другом во взаимодействие, образуют разнообразные геополитические конфигурации. Динамичную систему отношений в каждой из них можно представить в виде отдельных фрагментов формирующейся глобальной игры. По мере смещения центра тяжести мировых событий в АТР особый интерес приобретают процессы в конфигурации “США-Китай-Япони
Однако в последнее время вновь заявляет о себе Европа в качестве одного из “углов” крайне важного треугольника, двумя другими “углами” в котором выступают США и Китай. При этом подразумевается, что, несмотря на определённую условность обобщения ведущих европейских держав (Германии, Франции, Великобритании) единой категорией “Европа”, её использование пока представляется оправданным.
В НВО ранее отмечалось, что нередкие в России оценки Европы, как абсолютного сателлита США, вряд ли верны. Они базируются главным образом на характере поведения европейцев в конфликтах на Украине и в Сирии, а также на неких словах, как правило, произносимых в кулуарной обстановке и адресованных российским слушателям разного уровня служебной значимости.
Но из того факта, что стратегии США и Европы отчасти совпадают на территориях Украины и Сирии (двух “черных дыр” современного глобального политического пространства), вовсе не следует, что европейцы действуют исключительно “под американским давлением”. Вполне возможно, что нынешнее поведение европейцев в ходе украинского и сирийского кризисов отвечает интересам по крайней мере части европейского истеблишмента. Также как развязывание ливийского конфликта отвечало, скорее, интересам некоторых из европейцев.
Что же касается слов, то почему бы не сказать некоторому слушателю нечто, чего он хочет услышать, объяснив неприятные для него собственные действия непреодолимой волей злого заокеанского “господина”. Тем более что слушатель, кажется, до сих пор окончательно не отказался от (изначально бредового) проекта “встраивания в Европу”.
Факт вступления ведущих европейцев в патронируемый Пекином Азиатский банк инфраструктурных инвестиций (АИИБ), наряду с интенсивным развитием сотрудничества с Китаем в сфере экономики, свидетельствуют о том, что фрагмент глобальной игры, разворачивающийс
О степени серьёзности ситуации в этом треугольнике свидетельствуют последние коллизии в его американо-европе
В частности, о готовности европейцев предоставить MES китайцам заявил канцлер британского казначейства Джордж Осборн в ходе поездки в КНР, состоявшейся в сентябре 2015 г. Спустя месяц подобным же образом высказалась канцлер ФРГ Ангела Меркель.
Оба указанных заявления примечательны тем, что они были сделаны сразу после того, как было опубликовано авторитетное исследование группы экспертов от европейской промышленности на предмет последствий для стран ЕС возможного предоставления Китаю MES. Основной вывод исследования сводился к тому, что возможное снятие в отношении КНР антидемпинговых барьеров (которые, согласно правилам ВТО, страны с “рыночной” экономикой имеют право ставить на пути товаров из “нерыночных” экономик) грозит европейцам потерей до 3,5 млн рабочих мест.
В связи с этим не может не возникнуть предположение о наличии политического мотива ожидаемого решения ЕС поддержать стремление КНР получить MES. Наряду с желанием стимулировать (в качестве ответной акции) приток китайских инвестиций в европейскую экономику, находящуюся в сложном положении.
Следует напомнить, что в 2001 г. ВТО предоставила Китаю 15 лет на перестройку своей экономики под требования, выполнение которых соответствовало бы неким “рыночным” лекалам. В конце 2016 г. переходный период завершается и для КНР крайне важно осуществить прорыв в Европе “общезападного” фронта (который, на самом деле, трещит по швам) на пути получения MES.
Здесь к месту будет отметить, что рассуждения на тему “рыночной экономики” (а также “демократии”, “тоталитаризма”, “прав человека” и прочих симулякров) в нынешних реалиях всё больше напоминают шаманское камлание. Вопрос о том, на каком минимальном уровне должно находиться участие государства в национальной экономике, чтобы её можно было записать в категорию “рыночных”, решает записывающий.
В данном случае это бремя пытается возложить на себя Вашингтон, который, однако, также руководствуется, скорее, политическими соображениями, а не абстракциями экономической (квази)науки. Ибо развитие китайско-европей
А как же “западная солидарность перед лицом общих угроз”? Или эти угрозы становятся всё более разными? – Для США в качестве её главного источника очевидным образом выступает КНР. А для европейских союзников Вашингтона? – Совершенно определённо, нет. Ту же А. Меркель в ходе каждого её посещения Пекина едва не носят в паланкине (и на плечах членов политбюро КПК). Столь же помпезно в Берлине (Лондоне, Париже) принимают Си Цзиньпина.
28 декабря 2015 г. британская Financial Times опубликовала статью под заголовком “США предупреждают Европу в связи с предоставлением Китаю MES”. В ней отмечалось, что Вашингтон указывает на опасные последствия возможного “одностороннего разоружения европейской торговой обороны” от беспошлинного потока на европейские рынки китайских товаров с низкой демпинговой стоимостью. По мнению Вашингтона, европейцам придётся заплатить слишком высокую цену за (гипотетическое) увеличение китайских инвестиций в экономику стран ЕС.
Реакция в КНР на эту публикацию не замедлила себя ждать. В публикации Global Times на указанную тему отмечается, что уже свыше 90 стран, включая Австралию и Южную Корею (то есть тех из них, “рыночность” экономик которых не подвергается сомнению), предоставили КНР MES. В статье китайского полуофициоза не без удовлетворения указывается на очевидное расхождение позиций США и ЕС по данному крайне важному вопросу (добавим от себя, и с позиций новой глобальной игры). Отмечается также, что “европейские страны во главе с Великобританией, Германией и Францией активно развивают в последние годы связи с Китаем, полагая, что для этого имеются критически благоприятные условия”.
Уж в наступившем 2016 г. та же Global Times (и с тем же удовлетворением) посчитала необходимым ещё раз констатировать “обречённость на неудачу” попыток США предотвратить предоставление ЕС Китаю статуса “рыночной экономики”.
Наконец, крайне важно лишний раз отметить условность обозначения ведущих мировых игроков некими обобщающими категориями, типа “американцы”, “китайцы”, “европейцы”. Не только из-за нежелания некоторых из реальных игроков находиться в поле общественного внимания, но и вследствие повсеместно отмечаемого раскола элит. Включая те, которые стоят во главе США, Китая, Великобритании.
Например, в конце ноября 2015 г. в ходе обсуждений в парламенте Великобритании ежегодного доклада министерства финансов прозвучали обвинения того же Дж. Осборна в “распродаже британских активов” иностранным владельцам, под которыми подразумевался прежде всего Китай.
Ранее в прессе появлялись намёки на связи этого британского политика с семейством Ротшильдов, штаб-квартира которых якобы перебралась недавно в “Специальный административный район” Гонконг, входящий (на особых условиях) в составе КНР. Едва ли случайным является и то, что тема “распродажи британских активов” была поднята спустя месяц после триумфальной поездки председателя КНР Си Цзиньпина в Великобританию, ранее обсуждавшуюся в НВО.
И всё же, несмотря на присутствие в проблематике анализа ситуации в критически важном треугольнике “США-Китай-Европ
Что, конечно, не отменяет значимость оценок ситуации в других сторонах не только данного треугольника, но и геополитического многоугольника в целом. В формате которого ведущие мировые игроки неким образом участвуют в новой глобальной игре.
Владимир Терехов, эксперт по проблемам Азиатско-Тихооке
