Их появление, пусть и в небольшом количестве (150-200 человек), ознаменовало собой серьезное изменение не столько в расстановке сил в самом Кобане и вокруг него, сколько в тактическом рисунке операции против ИГ. Ведь ранее турецкие власти категорически сопротивлялись направлению любой помощи курдам, воюющим с исламскими радикалами, считая террористами и тех, и других.
Любопытно, что кульбит турецкой позиции на 180 градусов произошел в одночасье. Еще 19 октября, сразу после своего возвращения из Кабула, турецкий президент Т.Р.Эрдоган заявлял, что курды, сражающиеся в Кобане, являются всего лишь крылом Курдской рабочей партии, а те, мол, — террористы. А уже 20 октября мининдел Турции Д.Чавошоглу говорил: «Мы помогаем иракским курдам-пешмерга пересечь границу, чтобы попасть в Кобане».
Очевидно, что это решение далось турецким властям нелегко, потому что прошло еще долгих десять дней, прежде чем отряды курдов из Эрбиля прибыли в Кобане. Так чем же объяснить такой резкий поворот в политике Анкары, которая в течение более чем месяца боев вокруг Кобане держала нейтралитет?
Наиболее простое и очевидное объяснение – давление американских союзников. Первым его актом стал сброс помощи с самолетов, тогда же 19 октября, сражающимся курдам, что немедленно прозвучало прямым упреком Турции, чья граница проходит на расстоянии прямой видимости от Кобане. Понятно, что через нее доставлять грузы проще и легче, да и не будут они попадать в руки ИГ, как это случилось с частью первой партии американской помощи из 27 контейнеров с оружием и боеприпасами.
Уламывали американцы турок и другими, более прямыми методами. Были и звонки Б.Обамы турецкому президенту, и заявления госсекретаря США Дж.Керри, что «повернуться спиной к общине, которая борется с ИГ, было бы безответственным». Наиболее убедительными аргументами, похоже, переломившими ход американо-турецкой дискуссии, по мнению международных экспертов, стали следующие: помощь защитникам Кобане будет краткосрочной и пойдет только через верного союзника Анкары, президента Иракского Курдистана Масуда Барзани.
Есть и другое мнение: турецкий президент был вынужден принять предложение американцев, поскольку по Турции прокатилась волна недовольства курдов политикой властей, не дававших возможности оказывать помощь Кобане, и Р.Т.Эрдоган не смог проигнорировать угрозу внутренней дестабилизации страны.
Однако в последние дни на Ближнем Востоке заговорили и о других «аргументах», вынудивших Анкару поменять курс, а именно о будто бы имеющемся намерении США разместить в иракском Курдистане, на аэродроме Харир близ Эрбиля свою военно-воздушную базу. Якобы на нем уже начались работы по подготовке к приему американских военных.
Кому как не туркам не знать, что между Курдистаном и США существуют тесные связи еще со времен войны 2003 года, когда американцы установили над курдскими районами бесполетную зону, а позднее в обмен на поддержку в борьбе против Саддама Хусейна чуть ли не пообещали курдам признать независимость иракского Курдистана (автономию – и более чем широкую – от иракских центральных властей они уже получили).
Сегодня в Анкаре могут предположить, что конечной целью американской операции против ИГ является полное переформатирование региона и Вашингтон может действительно поддержать (теперь уже не на словах, а на деле) требование курдов о независимости в обмен на поддержку ими не только борьбы с ИГ, но в дальнейшем и свержения режима Башара Асада. Для этого и строит базу.
И вот тут-то Турции предстоит пройти по лезвию ножа. Она не только не против, но горячо за свержение ставшего ненавистным Анкаре сирийского режима. Однако самой послать свои войска в Сирию ей не позволяет ее имперское прошлое и растущее в арабском мире недоверие к политике Р.Т.Эрдгана, которую считают «неоосманской», да и длительная помощь той же ИГ в период становления этой группировки. Другое дело, если борьбу с ИГ, а затем и с Асадом будут вести курды, но и здесь велики риски того, что «освобождение» Кобане станет прологом к широкому курдскому движению в самой Турции. – Есть от чего обеспокоиться. Ведь новое курдское государство будет создаваться за счет не только Сирии, Ирака и Ирана, но и за счет Турции.
Поэтому принятое Р.Т,Эрдоганом «соломоново решение» – курдам помочь, но только тем, кому Анкара доверяет, а именно людям Масуда Барзани, есть результат глубокого компромисса с собственными политическими устремлениями. Отказывать же Вашингтону в его просьбах после появления американской базы в районе Эрбиля турецким властям будет уже совсем затруднительно.
Эта база, находящаяся на стыке четырех ближневосточных государств может стать мощным аргументом в руках американцев для оказания военно-политического давления на все эти страны – Иран, Турцию, Сирию и сам Ирак. Причем в любом направлении, в зависимости от желания «стратегов» из Вашингтона.
Сегодня они уверяют, что главной задачей «антитеррористической коалиции» является борьба с ИГ, а затем с режимом Б.Асада. Но завтра взбалмошному и переменчивому «мировому жандарму» могут не понравиться уже его ближайшие союзники, или же он обратит свой гнев на неуступчивый Тегеран. В любом случае – бояться надо будет всем, а это и есть конечная цель Вашингтона, для которого запугивание и угрозы применения силы стали главными инструментами удержания ускользающей мировой гегемонии.
Вне зависимости, верны или нет слухи об американской базе в иракском Курдистане (а почему нет, если турки отказали США в праве использовать базу Инчирлик), действия Вашингтона продолжают глубоко дестабилизировать ближневосточную ситуацию, содействовать распространению в регионе еще большего хаоса.
В конце концов даже у самых верных союзников США может возникнуть вопрос: а зачем такой покровитель, который постоянно тебе угрожает и вместо поддержания хоть какого-то порядка разрушает все основы мира и стабильности в регионе?
Максим Егоров, политический обозреватель по Ближнему Востоку, специально для Интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».
