Вообще, автор не раз сталкивался с тревожным мнением о том, что деятельность оголтелых протестантских сект не просто «перетягивает на себя одеяло» протестной и правозащитной деятельности, но и существенно выходит за рамки собственно правозащиты.
Сочетая фанатизм и прагматизм, корейские протестанты ведут свою собственную войну с КНДР, благо еще Мун отождествил коммунизм с поклонением Сатане. Именно из их кругов выходят самые страшные сказки про ужасы на Севере, — наподобие истории от Ким Кён Ок про то, как христианских младенцев варят в котлах, или от Ли Сун Ок, у которой христианских мучеников поливают расплавленным железом. И хотя многое из того, что их стараниями тиражируется в сети, невозможно просто с технической точки зрения, протестантские круги ответственны за большинство наиболее ярких пропагандистских фальшивок, превращающих КНДР в Империю Зла.
Но только этим их деятельность не ограничивается. Автору не раз попадалась информация о том, что некоторые группы данного толка пытались раскачивать лодку совсем всерьез, вербуя в Китае террористов из числа перебежчиков или китайских корейцев. Таковые должны были совершить в Северной Корее несколько громких терактов типа взрывов памятников Ким Ир Сену и Ким Чен Иру, что повлекло бы за собой два следствия. Во-первых, это можно было бы интерпретировать как признак того, что в Северной Корее существует «христианское сопротивление», которое срочно нуждается в поддержке по сирийскому или ливийскому образцу. Во-вторых, такие взрывы, безусловно, вызвали бы новый виток репрессий, который тоже можно было бы использовать в пропагандистских целях. Чем хуже, тем лучше.
Естественно, здесь автор вынужден опираться, в основном, на косвенные улики и информацию, не предназначенную полностью для открытой печати. Поэтому просто обратим внимание на несколько инцидентов.
Наиболее громкий связан с арестом 29 марта 2012 г. в китайском городе Даляне провинции Ляонин группы граждан РК — правозащитников, возглавляемых Ким Ён Хваном. Согласно сообщениям южнокорейских СМИ, их задержали во время собрания, на котором обсуждались проблемы помощи северокорейским перебежчикам, после чего обвинили в нарушении китайских законов о национальной безопасности, согласно которым Ким мог быть приговорён к десяти годам лишения свободы.
49-летний Ким Ён Хван, — личность весьма интересная. Ранее его называли отцом политического движения Чусапха, поддерживавшего северокорейскую идеологию чучхе. Его статьи были детонатором антиправительственных выступлений студентов в 1980-е годы, однако в середине 1990-х Ким Ён Хван изменил свои взгляды и начал бороться за гражданские права на Севере: «мы покончили с диктатурой в Сеуле, теперь пора покончить и с куда более кровавой диктатурой в Пхеньяне».
Переговоры об освобождении Ким Ён Хвана и его «сподвижников» шли тяжело. Было много информационного шума, писем родственников задержанных на имя председателя КНР Ху Цзиньтао, голодовки депутатов от правящей партии перед посольством КНР. Вопрос обсуждался даже во время визита в РК министра общественной безопасности КНР Мэн Цзянь Чжу, после чего 7 июля 2012 г. южнокорейцев освободили.
После освобождения Ким обвинил китайские власти в пытках по отношению к нему и его коллегам и заявил, что вероятно, в жестоком обращении с ними виновата Северная Корея, но поддержать этим должный градус интереса к проблеме ему не удалось.
Далее следует отметить разрекламированные северокорейской стороной признания человека по имени Чон Ён Чхоль, который по поручению американских и южнокорейских сотрудников разведслужбы собирался совершить особую диверсию на территории КНДР и дал 19 июля 2012 г. по этому случаю пресс-конференцию.
52-летний Чон заявил, что в 2010 г. он поддался посулам группы антисеверокорейских активистов и предложениям заработать легкие деньги и перебежал из КНДР в Южную Корею, где его стали склонять к тому, чтобы он вернулся в Северную Корею для проведения серии диверсионных актов. Задание, которое якобы поставило Чон Ен Чхолю южнокорейская разведка при согласии властей США, заключалось во взрыве на территории КНДР статуй основателя северокорейского государства Ким Ир Сена. Подрывы должны были быть проведены в феврале, затем их перенесли на апрель, но потом вновь отложили, так как «не были готовы специальные взрывные устройства». В итоге сам Чон ушел обратно на родину, где и сдался властям.
Северокорейские СМИ дают немного иную версию (Чон не сдался, а был задержан во время рекогносцировки), называя заказчиков более точно — Ким Сон Мин, представитель так называемого «Фронта освобождения северокорейского населения», и существующая при этом фронте организация Тонкамо (корейская организация разрушителей бронзовых статуей). Они же приводят весьма интересный текст, который будто бы принадлежал нанимателям: «Занимались распространением прокламационных листовок и изданий против Севера страны, — говорили они, — но от этого ничего не вышло. Если ты совершишь диверсию именно 15-го апреля, мир будет в шоке!… Диверсия должна показать всем, как будто она совершилась не внешними силами, а руками самих северокорейских жителей. Понял?».
Конечно, надо отметить, что, по словам прочих перебежчиков, Чон участвовал в перевозке наркотиков и контрабанде людей, работая на китайских «брокеров», думая только о том, как можно побыстрее и попроще заработать денег». Такая плохая репутация свидетельствует против него и поэтому нельзя полностью исключить версию оговора. Но с другой стороны, на задания, в которых жизнь исполнителя не важна, очень часто вербуют именно таких.
Наконец, стоит отметить серию инцидентов на фоне межкорейского обострения. Будь то случившийся через пять дней после обстрела острова Енпхендо инцидент в Пхачжу, когда с южнокорейской стороны «непроизвольно выстрелила» гаубица, снаряд которой разорвался на южнокорейской половине ДМЗ, чудом не долетев до Севера. Или обстрел морскими пехотинцами РК южнокорейского самолета, принятого за северокорейский военный транспортник.
Конечно, возможности для чего-то совсем серьезного у этой группировки нет. Однако благодаря пониманию ситуации в РК и в США ей вполне по силам организовать провокацию, развернув затем события так, чтобы и официальный Сеул, и официальный Вашингтон были вынуждены пойти у них на поводу. Например, случись в апреле 2013 г. на фоне ракетного обострения очередной инцидент, похожий на потопление корвета «Чхонан», это событие вполне могло бы перерасти в ответный удар по северокорейской территории. О возможности подобного автор предостерегал не раз.
И, возможно, не случайно, когда волна кризиса стала спадать, Соединенные Штаты серьезно урезали финансирование антикоммунистических организаций в РК. Среди специально упомянутых жертв урезания — North Korea Intellectuals Solidarity (NKIS), прославившаяся новостями о преследованиях христиан или утками о голодной смерти солдат КНА, охраняющих ядерные полигоны.
Кое-что похожее можно проследить и в действиях официального Сеула. Хотя 15 апреля протестанты устроили дежурный митинг с сжиганием портретов Кимов, запустить воздушные шары с листовками из закрытой для гражданских зоны им в этот раз не дали. Группа перебежчиков была блокирована полицией и отправлена обратно.
Поэтому посмотрим, как будут развиваться события после судебного процесса над Кеннетом Пэ. Есть некоторый шанс, что этот инцидент может перерасти в определенные изменения региональной политики и отделение от нее любителей раскачивать лодки, какими бы лозунгами они не прикрывались.
Константин Асмолов, кандидат исторических наук, ведущий научный сотрудник Центра корейских исследований Института Дальнего Востока РАН – специально для Интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».
