Эта годовщина вновь напомнила миру о недавних турбулентных событиях, приведших к свержению лидера Ливийской Джамахирии в результате кровопролитной гражданской междоусобицы при внешнем вмешательстве стран НАТО и ряда арабских монархий.
Она заставляет задуматься над необходимостью международного сообщества действовать максимально ответственно в случае кризисов в странах-членах ООН. Ведь резолюции СБ ООН по Ливии зачастую принимались под давлением СМИ, а механизм международного мониторинга использовался неудовлетворительно.
Придя к власти, новые правители Ливии обзавелись государственными атрибутами: флагом, сменили название страны, переписали школьные учебники по истории, ввели перечень новых праздников в стране, прославляющих победы «революционеров над деспотическим режимом» и т. д.
В активе этой верхушки проведение первых выборов в Национальный совет (временный парламент) на многопартийной основе, появление независимых СМИ. Сегодня в Ливии около двух десятков каналов спутникового телевидения. Многие города, крупнейшие племена располагают собственной страницей Facebook.
Из уст западных политиков и комментаторов порою звучат дифирамбы созданию в Ливии парламента, образованию политических партий, правозащитных групп и неподконтрольных государству СМИ. Это расценивается как пример прогресса демократизации в стране.
В то же время приобщение Ливии к этим институтам нужно видеть через призму их совместимости с местными реалиями. Ливийское общество традиционно мозаичное ввиду этно-племенного состава (в стране около 140 племен и их ветвей), после войны еще более разделилось по линии: победивший-побежденный.
Вакуум безопасности, возникший после распада армии и сил безопасности, заполнили отряды «суваров»-революционеров. Новое руководство столкнулось с острой задачей интегрировать их в новые регулярные силовые структуры, способные восстановить законность, полную управляемость страны в противовес разгулу бывших боевиков и т. д.
Но процесс становления таких структур, несмотря на наличие у нынешней верхушки мощных финансовых и экономических козырей, благодаря большим доходам от нефти стопорится.
Для этого есть ряд причин. Сам стан революционеров, которые привели к власти новые силы и которых превозносит как «героев освобождения», крайне неоднороден. Он унаследовал от эпохи восстания против режима такие черты, как слабая структурированность и спонтанность действий.
В нем есть непримиримые враги прошлого режима, воевавшие против него в составе исламских военных групп еще в 90-х гг. прошлого века. Невеликие по численности, они задают тон, особенно в кругах религиозных фундаменталистов.
В целом же превалируют массы ливийцев, взявших в руки оружие после 17 февраля 2011 г., включая и тех, кто перешел на сторону восставших из правительственных военных и гражданских структур. Среди них много тех, кто стал попутчиками повстанцев после убийства полковника, когда режим уже был обречен.
В стане революционеров представлена и радикальная зарубежная оппозиция. Ее деятели хотят «до основания разрушить» наследие Джамахирии и требуют принятия в парламенте закона о «политической изоляции», чтобы лишить доступа «приспешникам прежнего лидера» во властные и прочие учреждения.
Исследователи утверждают, что недавно появившиеся политические партии слабы и завязаны на различные вооруженные формирования боевиков. Пример этого, когда несколько дней назад заседание парламента было сорвано въехавшими в зал на колясках ветеранами-инвалидами, вооруженными пистолетами, которые требовали выполнения своих требований.
Итак, нынешние власти вынуждены маневрировать, учитывать баланс сил суваров во избежание конфликтов с их разными фракциями. С другой стороны, они не могут игнорировать прессинга «улицы», особенно населения крупных городов: Триполи и Бенгази.
Ливийцы в ходе войны за смену режима заплатили высокую цену. Это — тысячи убитых, пропавших без вести людей, появившихся молодых инвалидов и калек. За границей Ливии оказалось 1,5 млн. вынужденных эмигрантов, помимо множества перемещенных гражданских лиц, пострадавших от внутренних разборок и насилия.
«Улица» требует от правительства, парламента и военного руководства более решительных шагов, чтобы нормализовать обстановку, решить их проблемы и двинуть развитие вперед. На Востоке Ливии растут настроения в пользу федеративного государства с широкой автономией для района Киренаики.
Власти вынуждены прислушиваться и к мнению своих западных партнеров. Те, с одной стороны, призывают соблюдать гражданские права и свободы, а, с другой, настраивают Триполи на более эффективные меры против экстремистских исламистских элементов, которых обвиняют в нападениях на посольства, иностранцев и т. д.
Сегодня к этому добавились опасения о влиянии внутреннего раздора в Ливии на сахаро-сахельский регион. До 17 февраля страна считалась одним из стабилизирующих факторов в североафриканском районе и его окружении. Затем стала играть противоположную роль и превратилась в экспортера неконтролируемых потоков оружия в разных направлениях.
Сегодня очевидно, что разнородный конгломерат сил, находящихся у власти, не в состоянии консолидироваться, поскольку их объединял лишь заряд ненависти и желание сбросить Каддафи, кстати, подстегиваемый из-за рубежа.
Теперь же речь идет о созидании, что требует иного мышления, общенациональной позитивной программы. Без них в будущем власти вряд ли смогут покончить с нынешними пертурбациями, справиться с досье безопасности, улучшить имидж страны на международной арене.
Зинин Юрий Николаевич, старший научный сотрудник МГИМО, специально для Интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение.
