Сегодня, когда происходит переориентация векторов политического, экономического и военного сотрудничества в Европе из-за выхода Британии из ЕС, можно наблюдать четкое сближение позиций по многим направлениям Лондона и Анкары. Британия является вторым по величине импортёром товаров из Турции после Германии, ежегодно около 2,5 млн британцев проводят отпуск в Турции и порядка 100 тысяч турок ежегодно посещают королевство. Для Лондона прочные связи с Анкарой сегодня особенно важны, чтобы не только доказать целесообразность Brexit, но и заручиться хорошими торгово-экономическим связями с ней на фоне потери таковых с Европой.
В значительном укреплении отношений двух стран в последние годы немаловажную роль сыграл назначенный недавно главой британской внешней разведки МИ-6 Ричард Мур, являвшийся с января 2014 года послом Британии в Турции. Через два года после его назначения в Турции произошла попытка военного переворота. Под предлогом чрезвычайных мер Эрдоган смог расправиться с большинством своих оппонентов, журналистов, военной и политической элитой страны, выступавшей с критикой в его адрес, добиться перехода к президентской форме правления и расширения полномочий главы страны. Новые поправки в Конституцию, помимо прочего, заложили основу для будущего правления Эрдогана, который теперь может оставаться у власти вплоть до 2029 года.
Реакция турецких властей на указанные события и усиление авторитаризма в действиях президента Эрдогана заметно испортили его отношения со многими европейскими лидерами, сократившими контакты с Турцией из-за позиции недопустимости систематического нарушения прав человека под предлогом ЧП. Однако реакция Британии была совсем иной, во многом из-за действий британского посла Ричарда Мура, занявшего решительную позицию против мятежников. Именно Р.Мур, заявивший, что «Лондон будет стоять бок о бок с Анкарой», организовал тогда приезд в Анкару Бориса Джонсона, занимавшего на тот момент пост главы МИД, чтобы продемонстрировать солидарность с Турцией. Этот жест окупился и увеличил политический капитал Британии в Турции. Когда же Борис Джонсон победил в гонке среди консерваторов за пост премьер-министра, Эрдоганом было направлено ему весьма теплое поздравление, которое турецкая пресса особо отмечала как не простой жест протокольной дипломатической вежливости, а свидетельство того, что турецкие власти не забыли поддержку Бориса Джонсона. Сам британский премьер-министр Б.Джонсон часто с гордостью вспоминает, что его прадед по отцовской линии Али Кемаль был министром внутренних дел Османской империи, и демонстрирует свою готовность способствовать и дальше развитию многопланового сотрудничества Лондона и Анкары.
В результате даже неглубокий анализ опубликованных ведущими британскими СМИ в последнее время материалов по Турции свидетельствует, что Лондон, в отличие от Западной Европы, отошел от критики Эрдогана как автократа, его действий в Восточном Средиземноморье, в ливийском кризисе. В Лондоне весьма быстро укрепилось понимание, что Турция за последние годы стала ключевым игроком на Ближнем Востоке, способна взять под контроль часть ливийского пространства и Восточного Средиземноморья, поэтому правильный подход к выстраиванию дальнейших отношений с ней может сыграть на руку Британии. В частности, British Gas и другим британским компаниям, имеющим свои интересы в регионе в вопросах добычи природного газа на шельфовых месторождениях Средиземного моря, где уже стал формироваться конкурентный им так называемый Энергетический треугольник — альянс Греции, Кипра и Израиля.
Вступая в зону турбулентности после выхода из ЕС, Лондон, на фоне отсутствия удовлетворяющих его результатов в переговорах об экономическом сотрудничестве с содружеством после фактического Brexit, намеревается выстраивать дальнейшие партнерские торгово-экономические отношения на основе ВТО. И в этом случае Британии особенно необходимы будут успешные торговые сделки с другими игроками, причем такие, чтобы экономика королевства стала более эффективной, чем во времена членства в ЕС. И в этом плане Турция представляется для Лондона особенно привлекательным партнером, в том числе и для контроля над средиземноморским пространством.
На заметно укрепляющиеся в последнее время отношения между Анкарой и Лондоном, особенно в преддверии Brexit, обратил внимание в ходе июльского визита в Британию министр иностранных дел Турции Мевлют Чавушоглу. При этом он подчеркнул, что укрепление сотрудничества между Британией и Турцией важно для обеих стран, причем не только в коммерческом аспекте, но и в геополитическом, поскольку оно может распространиться также на Украину, Черноморский бассейн и быть обращено, в частности, против интересов России в этом регионе.
Дополнительным импульсом развитию торгово-экономических и даже военных связей с Британией послужил разрыв поставок Турции из Канады вооружений, когда канадский премьер-министр Джастин Трюдо принял такое решение из-за вмешательства Анкары в войну между Азербайджаном и Арменией. Как недавно стало известно, турецкие дроны Bayraktar использовали компоненты, поставляемые девятью иностранными компаниями, в том числе и канадской, а поэтому решение Джастина Трюдо стало весьма болезненным для Турции и принятой ею программы особого упора на производство именно беспилотных летательных аппаратов. И в данном вопросе «на помощь Анкаре» в очередной раз пришла Британия, предложившая заменить канадского поставщика.
Хотя формирующийся британо-турецкий альянс пока ограничивается экономическим и военно-техническим сотрудничеством, наблюдается и их растущее геополитическое сплочение, в частности, на украинском направлении. Особенно после появившихся сообщений о том, что британские войска будут размещены в украинском порту Николаев на Черном море, а Турция намеревается развить не только экономическое, но и военное сотрудничество с Киевом. О последнем обстоятельстве свидетельствует, в частности, тот факт, что в 2019 году украинская компания «Укрспецэкспорт» и турецкая «Baykar Makina» создали в Стамбуле совместное предприятие «Black Sea Shield» для разработки беспилотных летательных аппаратов, развития технологий двигателестроения и создания высокоточных управляемых боеприпасов. Фактически Турция даже позволит Украине продавать произведенные на ее территории беспилотники Bayraktar, которые теперь будут выпускаться с британскими комплектующими.
Развитие и укрепление отношений Лондона с Анкарой вписывается в контекст концепции «глобальной Британии», системы альянсов, которую королевство хочет построить после выхода из ЕС, где Турции отведена роль опоры, плацдарма для будущего возобновленного международного влияния Британии. Сегодня Лондон остается одним из немногих друзей Анкары на Западе, и для Эрдогана британо-турецкий альянс является важным свидетельством того, что у Турции сохраняются тесные экономические и политические связи с крупной европейской страной, которая все еще пользуется международным влиянием.
Владимир Данилов, политический обозреватель, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».
