В январе 2020 г. состоялся визит китайского лидера Си Цзиньпина в Мьянму. Там он встретился с главой мьянманского правительства Аун Сан Су Чжи. По итогам переговоров было подписано более 30 соглашений. Все они касались инфраструктурных проектов Китая в Мьянме, которые тот намерен осуществить в ходе сотрудничества двух стран в рамках китайского транспортно-экономического проекта «Один пояс – один путь» (ОПОП), в котором, помимо Мьянмы, участвует еще множество государств Евразии и который в наши дни фактически тождественен всей внешнеэкономической политике КНР.
Китай заинтересован в Мьянме из-за ее географического положения: танкеры с нефтью и сжиженным природным газом, идущие в Китай с Ближнего Востока и из Африки, могут разгружаться в портах Мьянмы, после чего углеводороды подаются по трубопроводам через территорию страны в КНР, благодаря чему кораблям не приходится идти через Малаккский пролив – узкие морские ворота между Индийским и Тихим океанами, которые теоретически в любой момент могут быть заблокированы противниками Китая. И это одна из главных причин, по которым Мьянма всегда может рассчитывать на внимание и экономическую поддержку со стороны Китая, как бы ни складывались ее отношения с оставшейся частью международного сообщества, в том числе с Западом.
А отношения эти складываются скверно: долгие годы Мьянма, управляемая военной хунтой, была в частичной изоляции, поскольку находилась под действием международных санкций. В 2000-е гг. руководство Мьянмы предприняло ряд шагов по демократизации, что улучшило его отношения с международным сообществом и с Западом и привело к отмене некоторых санкций.
В ноябре 2015 г. в Мьянме состоялись парламентские выборы, которые привели к власти «Национальную лигу за демократию» (НЛД) во главе с лауреатом Нобелевской премии мира Аун Сан Су Чжи, которую тогда очень уважали на Западе. Ожидалось, что после этого произойдет стремительное сближение Мьянмы с международным сообществом и окончательный выход из изоляции. Однако уже вскоре, в октябре 2016 г., в Мьянме произошло очередное обострение ситуации с рохинджа – мусульманским этническим меньшинством, которое проживает в мьянманском штате Ракхайн.
Рохинджа считают себя коренным населением этой земли, а правительство Мьянмы считает их пришельцами из Бангладеш, переселившимися на мьянманскую территорию в годы британского колониального владычества. С последним мнением согласно большинство историков, изучавших вопрос. По мере роста мусульманского населения на территории нынешнего штата Ракхайн, все напряженнее становились его отношения с местными буддистами. В конце концов между рохинджа и буддистами начались вооруженные столкновения, унесшие тысячи жизней.
После обретения Мьянмой (которая тогда называлась Бирмой) независимости в 1948 г. многие рохинджа не пожелали оставаться в составе страны. Группировки сепаратистов пошли на вооруженное противостояние с властями, в результате чего на территории Ракхайна было введено военное положение, сильно отразившееся на жизни простого населения. Власти Мьянмы до сих пор отказываются признавать рохинджа полноценными гражданами страны, в результате чего рохинджа на территории Мьянмы имеют меньше прав, чем представители других народов. Например, рохинджа запрещено иметь более двух детей, получать высшее образование, занимать государственные посты, свободно передвигаться по стране и др.
Вооружённые столкновения между рохинджа, мьянманскими буддистами и правительственными войсками Мьянмы происходят до сих пор. Последнее обострение произошло в октябре 2016 г., менее чем через год после прихода к власти НЛД. Тогда боевики сепаратистской группировки рохинджа «Армия спасения рохинджа Аракана» (ARSA) атаковали несколько полицейских постов в Ракхайне, убив девятерых мьянманских полицейских. После этого ВС Мьянмы начали в Ракхайне военную операцию, в ходе которой, по сообщениям СМИ, погибло или подверглось насилию множество мирных рохинджа, а соседние с Мьянмой государства наводнили сотни тысяч беженцев-рохинджа.
В августе 2017 г. ARSA вновь нанесла удар. Погибло 15 мьянманских силовиков. Власти ответили новой антитеррористической операцией. Сведения о потерях среди мирного населения разнятся: одни источники заявляют о десятках, другие – о тысячах невинных рохинджа, убитых или пострадавших от рук военных и полицейских.
На власти Мьянмы обрушилась критика со стороны ООН, Amnesty International и прочих правозащитных организаций, а также Госдепартамента США, правительств других стран и представителей мусульманского мира. Мьянманское руководство обвинили в геноциде.
В августе 2018 г. Управление Верховного комиссара ООН по правам человека сообщило СМИ, что миссия ООН по сбору фактов о нарушениях прав человека в Мьянме пришла к следующим выводам: жертвами геноцида стали 10 тыс. рохинджа; виновными в этом должно быть признано высшее военное руководство Мьянмы (которое даже после выборов 2015 г. сохраняет в стране особый статус); а Аун Сан Су Чжи виновна в том, что не использовала свои полномочия и авторитет для того, чтобы остановить кровопролитие.
В сентябре 2018 г. миссия по расследованию в Мьянме представила в ООН расширенный доклад по делу рохинджа, а также свои окончательные выводы и рекомендации. По мнению экспертов миссии, все высшее военное руководство Мьянмы должно быть отстранено от власти и пойти под суд, в отношении виновников преступлений против рохинджа должны быть введены санкции, и должна произойти реформа ВС Мьянмы под гражданским контролем. Дело о геноциде должно быть передано в Международный уголовный суд, а в отношении Мьянмы должно быть введено эмбарго на торговлю оружием.
Несомненно, все преступления в отношении мирных людей должны быть прекращены, а лица, в них виновные, должны предстать перед судом. Однако есть мнение, что ситуация с рохинджа сложнее, чем ее представляют ООН и западные СМИ. Так, члены миссии ООН по расследованию в Мьянме сами признают, что их выводы построены на показаниях свидетелей – в основном самих рохинджа, а также на анализе фото и видеоматериалов, поскольку в зону боевых действий они не были допущены мьянманскими властями. Что касается СМИ, то, освещая преступления в отношении рохинджа, они при этом не всегда достаточно внимания уделяют преступлениям экстремистов-рохинджа в отношении мьянманских буддистов, и даже нападениям на силовиков, с которых начались нынешние этапы конфликта. Также довольно мало внимания уделяется имеющимся сведениям о том, что лидеры ARSA проходили обучение военному делу на территории Пакистана, получают финансирование из Саудовской Аравии и могут иметь связи с международным террористическим подпольем, в том числе с такими группировками, как Аль-Каида и ДАИШ (запрещены в РФ). Как известно, ДАИШ (запрещена в РФ) ставит своей целью создание глобального халифата, включающего все территории, население которых исповедует ислам. Поэтому мьянманский штат Рокхайн теоретически тоже может рассматриваться руководством ДАИШ (запрещена в РФ) как «свое поле боя». Кроме того, после разгрома российскими и сирийскими войсками в Сирии, у ДАИШ оказалось немало «безработных» боевиков, которых можно отправить, в том числе, в Мьянму.
Все это дает обширную пищу для ума и даже для фантазий и приводит к появлению конспирологических теорий.
Так, некоторые эксперты, привыкшие думать, что за исламистскими группировками, в том числе ДАИШ, стоят США, считают, что кризис рохинджа был спровоцирован Америкой, чтобы ослабить Китай, поскольку трубопроводы, несущие в КНР нефть и газ, идут как раз через Рокхайн, и если там разгорятся серьезные боевые действия, поставки углеводородов в Поднебесную прекратятся.
Прямо противоположная теория гласит, что кризис выгоден именно Китаю, который в случае окончательной ссоры Мьянмы с Западом останется для нее едва ли не единственным партнером, а в случае серьезных боевых действий, под предлогом защиты своих трубопроводов, может ввести в Мьянму войска и окончательно взять под контроль эту стратегически важную для себя территорию.
В любом случае пока что можно сказать одно: ожидавшегося еще в 2015 г. сближения Мьянмы с Западом, по-видимому, не будет. Как и прежде, между ними стоят неразрешимые противоречия. Как и прежде, Мьянме остается только движение в сторону Китая, который нуждается в ее территории и ресурсах и не особенно озабочен судьбами рохинджа, предпочитая считать это внутренними делами Мьянмы.
Дмитрий Бокарев, политический обозреватель, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».
