В ответ на проводимую в последний период Турцией политику в странах Леванта против действий Анкары растет критика в регионе.
Так, представленный в парламенте Ирака блок Ан-Наср призвал в конце июля покончить со всеми видами вмешательства Турции во внутренние дела Ирака, в первую очередь с турецкой военной оккупацией и другими формами вмешательства в политику, безопасность и экономические дела страны. Ан-Наср возглавляет бывший иракский премьер-министр шиит Хайдер аль-Абади, критикующий военное присутствие Турции на границе Ирака. Он выражает особую обеспокоенность по поводу заявлений и действий турецких провластных группировок, стремящихся восстановить турецкий контроль над Киркуком и Мосулом.
Многие другие политики Ирака выражают разочарование разгоревшимся между Турцией и Ираном скандалом после высказываний иранских дипломатов о том, что Анкара подрывает суверенитет Ирака, в то время как сам официальный Багдад, похоже, встал на сторону Тегерана. Заявление было сделано послом Исламской Республики в Ираке Ираджем Масджеди, который публично подчеркнул, что руководство его страны выступает категорически против турецкой интервенции в Ирак, а также призывает президента Реджепа Тайипа Эрдогана свернуть военное присутствие на территории этого государства и соблюдать международные границы. Особое раздражение этим высказываниям придало в Анкаре то, что они были сделаны в интервью курдскому новостному агентству Rudaw. После этого турецкий МИД перевел этот скандал в дипломатическую плоскость, сделав представление иранскому послу в Анкаре Мохаммаду Феразменду. А посол Турции в Багдаде Фатих Йылдыз публично высказался о том, что Тегеран будет последним, кто прочтёт лекцию об уважении международных границ.
Этому скандалу предшествовали жёсткие заявления главы иранского МИД Мохаммада Джавада Зарифа по поводу Сирии, несмотря на то, что на протяжении последних лет прослеживалось тесное тактическое партнёрство двух государств и иранская сторона некоторое время назад, по неподтверждённым сообщениям, поддерживала турецкие действия против курдских боевиков, представляющих собой угрозу и для Тегерана. Так, по сообщениям ряда СМИ, в феврале Мохаммад Джавад Зариф назвал ошибочным подход Турции к выстраиванию отношений с соседними арабскими государствами. «Мы отвергаем военное присутствие Турции в Сирии и Ираке и считаем политику Анкары в отношении Дамаска и Багдада ошибочной», — заявил Зариф. Разногласия Ирана и Турции по поводу региональной политики наиболее заметны в Сирии, где Турция поддерживает сирийскую оппозицию в гражданской войне, которая началась в 2011 году, в то время как Иран оказывает всемерную поддержку правительству президента Башара Асада.
Однако, как видно, приходит время, когда пути Тегерана и Анкары расходятся. Сейчас же Иран, похоже, отказался поддерживать увеличение числа турецких операций в Ираке и Иракском Курдистане, ужесточил свой подход к турецкому влиянию в Синджаре, где действует езидская ветвь РПК. Что же касается Турции, то она в последние годы расширила своё присутствие и свои базы в регионе Курдистана на фоне операций против РПК. Между Эрбилем и Багдадом в октябре прошлого года было достигнуто соглашение об удалении поддерживаемых Ираном и лояльных РПК ополченцев из Синджара, и Турция поддержала это, однако Иран и РПК выступили категорически против. Несмотря на то, что Турция и Иран образуют тактический альянс и вместе с Россией входят в «астанинский формат» сирийского урегулирования, аналитики считают, что противоречия двух ближневосточных государств со временем могут только обостриться. Потенциал конфликта увеличивают цели, сформированные общими географическими условиями, хотя ни одна, ни другая страна открыто не стремятся к конфликту.
К противодействию арабских государств предпринимаемым Турцией шагам в Сирии в последний год подключился также Каир. Лидеры Египта и Ирака Фаттах ас-Сиси и Бархам Салех считают, что турецкая антитеррористическая операция, направленная прежде сего против курдов, только усугубляет и без того кризисную ситуацию в регионе, оказывая негативное влияние на территориальную целостность Сирии, ее региональную безопасность, а также ход политического процесса. Египет и Ирак проводят регулярные двусторонние консультации в целях поддержки усилий арабов для противодействия этому шагу Турции и сохранения целостности и единства Сирии.
В последнее время особым поводом для обвинения Анкары стало размещение ею еще дополнительных групп военных в Сирии и Ираке «для борьбы с курдскими вооружёнными формированиями» и строительство там двух военных баз. При этом в региональных СМИ стала появляться информация, что Турция, не без явного участия Лондона и Вашингтона, якобы устанавливает контроль за поставками нефти из Сирии в Ирак для США и из Ирака и Сирии к ним, в Турцию. Причем активную роль в этом якобы играет турецкая военная база в Ираке, находящаяся именно на пересечении двух потоков в Мосуле.
Согласно докладу «Глобальные оборонные перспективы 2017», опубликованному британским Pricewaterhouse Coopers (PwC), Турция является второй самой активной армией за рубежом после США, имеющей в регионе ряд военных баз. Так, в Ираке Турция имеет несколько военных баз в различных городах этой страны, размещение которых Анкарой объясняется «борьбой с курдской группировкой Рабочая партия Курдистана». Из них особо выделяется база «Башика», которая время от времени вызывает споры между руководством Турции и Ирака. Численность турецких военнослужащих — 2500 человек. Еще в 2017 году Багдад заявил, что Турция выведет свои войска из «Башика» после операции в Мосуле. В начале января 2020 года правительство Ирака потребовало вывода войск всех иностранных государств с территории страны, чьи военнослужащие находятся в стране без запроса на это иракских властей. Однако, судя по ситуации, Турция пока не планирует официально прекращать свое военное присутствие в этой стране.
В Сирии Турция после 2016 года провела несколько крупных военных операций: «Щит Евфрата», «Оливковая ветвь», «Источник мира», «Весенний щит». Каждый раз Анкара наращивала свою военную мощь, оставляя под своим контролем обширную территорию на севере Сирии вдоль своих южных границ. По приблизительным оценкам, в Сирии находятся более 30 тыс. турецких военных.
Помимо турецкого военного присутствия, со стороны населения в Сирии и Ираке периодически возникают претензии к Анкаре в искусственном использовании фактора водоснабжения ряда городов региона для влияния на ситуацию там. Как сообщалось в заявлении внешнеполитического ведомства Дамаска 25 апреля, турецкие военные оставили без питьевой воды свыше 1 млн жителей города Хасеке — административного центра одноименной сирийской провинции. «Турецкие оккупационные силы и их наемники перекрыли на 16 дней водоснабжение города и прилегающих к нему районов, остановив работу водонапорной станции в Аллюке к северу от Хасеке», — указывается в документе. Очередная критика Анкары по этому вопросу прозвучала 3 августа из-за того, что Турция и подконтрольная ей сирийская оппозиция продолжают лишать воды миллион жителей сирийской провинции Хасака, о чем сообщило сирийское информационное агентство САНА. По словам Махмуда Окла, директора Hasaka Water Corporation, вода поступает на станцию Аль-Хеммех нестабильно, так как турки контролируют операцию по перекачке воды и не разрешают сотрудникам станции находиться внутри неё более двух часов.
Владимир Одинцов, политический обозреватель, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».
