Важным и в разных смыслах примечательным событием на современном этапе мировой политики стали переговоры, которые 18-19 марта провели в столице американского штата “Аляска” Анкоридже представительные делегации двух ведущих мировых держав. От США в них участвовали помощник президента по национальной безопасности Дж. Салливан и госсекретарь Э. Блинкен, КНР представляли Ян Цзечи, отвечающий в ЦК КПК за внешнеполитическую сферу в целом, и руководитель МИД КНР Ван И.
Первый день переговоров начался с жёсткой взаимной пикировки, поставившей на грань срыва всю встречу. Насколько можно понять, взаимные словесные выпады прозвучали в связи с постановкой в центр внешней политики новой администрации США проблематики прав человека. Которые, согласно американской риторике, “вообще нарушаются в КНР, но особенно вопиющим образом в национальных окраинах и Гонконге”. В частности, накануне встречи в Анкоридже США ввели санкции в отношении ряда высших чиновников КНР, прямо или косвенно связанных с принятием нового закона о проведении выборов в Гонконге.
Здесь важно отметить несколько моментов. Во-первых, как сказал официальный представитель МИД КНР Чжао Лицзянь, встреча состоялась по инициативе американской стороны. Впрочем, отметим, что принципиальная договорённость о её проведении была достигнута ещё 11 февраля в ходе телефонного разговора лидеров обеих стран. Во-вторых, Анкоридж оказался первой переговорной площадкой, на которой новая американская администрация получила возможность обсудить весь комплекс (весьма сложных) отношений с главным геополитическим оппонентом.
В-третьих, обратил на себя внимание отказ официального представителя госсекретаря Н. Прайса каким-либо образом комментировать случившееся в первый день переговоров. В этом плане представляется вполне уместным проведение МИД РФ аналогии с известным выпадом в адрес российского президента со стороны его американского коллеги и, в частности, с отказом Дж. Псаки, то есть официального представителя первого, от каких-либо последующих комментариев.
Невольно возникает вопрос: это теперь стиль поведения на международной арене ведущей мировой державы? Неужели подобные выпады и составляют содержание заявления “Америка возвращается”? Что-то похожее, видимо, предвидели в КНР. Обратим внимание на выражение лиц Меркель и Макрона на иллюстрации к статье в газете Global Times, наблюдающих за “возвращающимся Байденом” (“тебя только тут не хватало”). Действительно, пока для Европы подобное “возвращение” является скорее источником дополнительной головной боли. Которой и “на месте” вполне хватает.
Однако вызывает сомнение использование категорий из области бытового этикета (типа “хамство”) к неким действиям, целиком находящимся в сфере “реальполитик”. Последние, как правило, носят тщательно продуманный характер и представляют собой заранее подготовленный экспромт, имеющий совершенно определённую уязвимую цель. В случае РФ такой целью был (сомнительный) тезис: “Есть Путин – есть Россия”. Контрпродуктивна эмоциональная реакция на подобного рода акции в стиле обидчивых детей в песочнице или студентки института благородных девиц с многочисленными и постоянно кем-то оскорбляемыми “чувствами”.
Такая реакция должна напрочь отсутствовать у ответственных политиков, к каковым, несомненно, относится нынешнее руководство КНР. На очевидную провокацию в Анкоридже последовало упоминавшимся выше разовое заявление представителя МИД КНР. Не исключившего, кстати, возможность конструктивного продолжения переговоров во второй запланированный день.
Ибо их цель (для обоих участников, подчеркнём это) заключалась в преодолении весьма противоречивого наследия политики предыдущей администрации на китайском направлении.
Вообще, позитив на внешнеполитической арене слабо связан с искусством в дипломатической символике. Поскольку, согласно популярной формуле, внешняя политика есть продолжение внутренней. Успехи же последней обеспечиваются, как говорили ещё относительно недавно, “на полях, заводах и в научных лабораториях”. Всё это вполне присутствует в современном Китае, который может позволить себе игнорировать риторические колкости оппонента и не биться в падучей после неких “обидных” слов.
Обращают на себя внимание различия в подготовке сторон к предстоящим переговорам. Все предварительные мероприятия в США должны были подкрепить “позицию силы”, с которой новая администрация намерена вести дела с внешним миром вообще и с ведущими оппонентами в особенности.
В этом ряду находились выступление на слушаниях в сенате отставного генерала Г. Макмастера, в прошлом советника по национальной безопасности президента Д. Трампа, проведение первого видеосаммита участников “Четвёрки”, очередная американо-японская встреча в формате “2+2”. В ходе последнего мероприятия США подтвердили распространение на спорные острова Сенкаку/Дяоюйдао оборонных обязательств перед Японией.
Впрочем, отметим, что вызывающие внешнеполитические акции (пока в основном на уровне риторики) новой администрации существенным образом имеют и внутреннюю природу. Э. Блинкен — опытный дипломат, прекрасно осведомлённый о том, как надо себя вести на ответственных переговорах. Но комитет по международным отношениям палаты представителей конгресса поставил его недавно в положение новобранца (“мистера Питкина”), выслушивающего на плацу наставления сержанта на тему искусства пешей атаки: “Делай зверскую рожу. Рожу давай! Рожу!!”. И что остаётся Э. Блинкену делать в Анкоридже, как не строить эту самую “рожу”?
Совершенно иной характер носила подготовка в КНР к предстоящей встрече с представителями главного геополитического оппонента. Наряду с констатацией намерения твёрдо противодействовать попыткам вмешательства во внутренние дела, выражалась готовность к налаживанию (в определённой мере восстановлению состояния до “периода Трампа-Помпео”) двусторонних отношений. Примерно в таком духе выступил 11 марта перед журналистами премьер-министр КНР Ли Кэцян.
Наметился и некий конкретный конструктив в двусторонних отношениях. Речь идёт о создании совместной группы экспертов по снятию ограничений на разработку и торговлю полупроводниковой элементной базой, то есть в самой передовой сфере современного промышленного производства.
Правда, наряду с этим позитивом, продолжился и негатив, особо проявившийся в период нахождения у власти предыдущей американской администрации. В частности, американским госчиновникам запретили пользоваться аппаратурой китайского IT-гиганта Huawei по причине возможной утечки через неё “секретной” информации.
В ответ последовало ограничение на пользование китайскими чиновниками электромобилями Tesla. При том что Китай является одним из главных производителей этой самой “Теслы”, а её владелец И. Маск был вынужден заявить, что в продукции его компании нет никаких “шпионских закладок”.
Вновь невольно возникает ряд риторических вопросов. Кому нужен весь этот сумасшедший дом? Почему бы США не стать столь же весомым (как и КНР) участником глобального проекта “Сообщество единой судьбы”? Почему он рассматривается в качестве “вызова национальным интересам”? У США какие-то свои интересы, отличные от общечеловеческих? Что это за интересы, кто их выразители, и что о них знает американский народ?
Не будем утруждать себя поисками ответов на них и просто констатируем крайнюю своевременность запланированного визита руководителя российского МИД С.В. Лаврова в КНР. Отметим в связи с этим три принципиальных момента.
Во-первых, в Пекине не должно создаться впечатление, что нынешняя заинтересованность РФ в углублении сотрудничества с КНР обусловлена текущими внешнеполитическими проблемами. Данный тренд давно назрел и мотивируется в основном общим смещением в Азию фокуса “Большой мировой игры”. В Азии свои крайне сложные и опасные проблемы. Но это неотъемлемая характеристика реальной жизни, которая “продолжается” (после “завершения истории” в Евро-Атлантике) именно в Азии. Поэтому естественным выглядит стремление РФ к укреплению связей с ведущей азиатской державой.
Во-вторых, в основе нового этапа российско-китайского сближения должна находиться некая согласованная концептуальная база, в которой оборонная компонента может присутствовать, но совсем необязательно на первых ролях. Ибо в фокусе современной глобальной игры располагаются другие крайне актуальные вопросы и проблемы. Хотя именно сейчас очень неплохо смотрелся бы, например, заход в акваторию Чёрного моря (с посещением Севастополя и Новороссийска) группы кораблей (особенно новейших) ВМС КНР. Схожая акция трёхлетней давности на Балтике имела позитивно-умиротворяющие последствия.
Наконец, в-третьих, одной из таких базовых концепций должен стать тезис о борьбе не “против”, а “за”: Индию, Японию и даже, не побоимся этих слов, США. О том, что в Китае последнюю перспективу отнюдь не относят к области фантазий, cвидетельствуют текст и иллюстрация к нему в той же Global Times.
Ибо, как говорил один из самых выдающихся государственных деятелей России, «кто-то там приходит и уходит, а народ (в данном случае американский) остаётся».
Владимир Терехов, эксперт по проблемам Азиатско-Тихоокеанского региона, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».