В ходе визита в Японию (а также Республику Корея) госсекретаря и министра обороны США 16 марта с. г. в Токио состоялось очередное заседание американо-японского “Консультативного комитета 2+2”. Вновь отметим, что само наличие в комплексе взаимосвязей пары неких стран такого переговорного формата (за редким исключением) свидетельствует о высокой степени доверительности отношений между ними.
Данное утверждение в основном относится и к американо-японским отношениям, в рамках которых формат “2+2” функционирует свыше десяти лет. Для США это один из главных инструментов подержания связей с ключевым союзником в Азиатско-Тихоокеанском регионе, куда смещается центр тяжести глобальных политических процессов. И где теперь располагается главный же геополитический оппонент Вашингтона, каковым является Китай.
В данном случае особая значимость Японии подчёркивается тем фактом, что именно в эту страну состоялся первый выезд за границу двух из нескольких основных чиновников новой американской администрации. А также тем, что накануне поездки госдепартамент выступил со специальным заявлением под говорящим заголовком ”Нерушимость американо-японского союза”.
Сам факт его публикации, а также содержание, изложенное в виде тезисов, сгруппированных в пяти тематических разделах, подтверждают особую роль, которая сегодня на внешнеполитической арене отводится Вашингтоном именно Токио. В документе, в частности, отмечается, что в Японии размещается самая крупная зарубежная группировка вооружённых сил США.
Обращает на себя внимание тезис об “абсолютном” характере обязательств США в сфере обороны Японии. Особый интерес комментаторов вызвала констатация распространения на острова Сенкаку статьи V двустороннего договора о безопасности, первый вариант которого был заключён еще в 1951 г. в Сан-Франциско сразу после подписания там же мирного договора, юридически завершившего войну в Азии и на Тихом океане. В 1960 г. американо-японский договор о безопасности приобрёл действующий до настоящего времени вид.
Напомним, что обостряющаяся в последнее время ситуация вокруг этих островов из-за споров между Японией и КНР (где они называются Дяоюйдао) сегодня является едва ли не главным поводом для озабоченностей в регионе в целом. Что особенно заметно на фоне ослабления напряжённости в другой “горячей зоне” ИТР, расположенной на одном из высокогорных участков китайско-индийской границы.
Ситуация вокруг островов Сенкаку/Дяоюйдао заняла центральное место и в Совместном заявлении, принятом по итогам обсуждаемой встречи в формате “2+2”. Впрочем, в этом документе фактически воспроизводятся те же формулировки на данную тему, которые использованы цитировавшимся выше заявлением госдепартамента.
В комментариях как итогов в целом последней американо-японской встречи в формате “2+2”, так и (особенно) тезиса её итогового документа о распространении оборонных обязательств США перед Японией на острова Сенкаку/Дяоюйдао подчёркивается жёсткая определённость использованных формулировок.
Представляется, однако, что при этом упускается из виду крайне важный момент, связанный с официальной позицией США по вопросам владения теми же островами Сенкаку/Дяоюйдао в Восточно-Китайском море, а также Тайванем и островными архипелагами в Южно-Китайском море. Которая (позиция) определяется внешне парадоксальным положением об “отсутствии позиции”.
В этом плане показательной является пресс-конференция 2012 г. тогдашнего пресс-секретаря госдепартамента В. Нуланд, состоявшаяся после акта “выкупа” указанных островов японским правительством у некоего (японского же) их “владельца”. Что стало отправной точкой резкого ухудшения японо-китайских отношений в целом и в особенности обострения ситуации в районе этих островов. Некий настырный журналист так и не добился тогда от В. Нуланд никакой иной “конкретики” по вопросу принадлежности островов Сенкаку/Дяоюйдао, кроме приведенной выше.
Тезис официального Вашингтона об “отсутствии позиции” относительно права владения некими территориями вблизи КНР (статус которых не был прописан в том же Сан-Франциско) дополняется предостережением относительно попыток “одностороннего, а тем более силового” решения территориальных проблем и нарушения сложившегося статус-кво. Указанное предостережение воспроизводится в упомянутом выше документе госдепартамента и Совместном заявлении.
Сочетание “отсутствия позиции” по нерешённым территориальным проблемам и упомянутого “предостережения” тем, кто всё же попытается их “решить”, составляют вполне комфортную базу для проведения Вашингтоном “политики по обстоятельствам” в отношении как региональных союзников, так и ныне главного геополитического оппонента. То есть предоставляет достаточно широкий спектр возможностей воздействия на них обоих.
Как это было, например, в 2015-2016 гг., когда Япония в ходе общего курса на улучшение отношений с Россией, по мнению руководства США, “слишком затянула” с присоединением к антироссийским санкциям “из-за Крыма”. Всё это время Вашингтон тоже “затягивал” с подтверждением распространения действия статьи V двустороннего Договора о безопасности на острова Сенкаку/Дяоюйдао. Которое было сделано президентом Б. Обамой лишь в конце апреля 2016 г., то есть через месяц после того, как Токио, наконец, присоединился к указанным санкциям.
Сегодня трансформация “обстоятельств” в ИТР и в мире в целом побуждает Вашингтон к ещё большей определённости в позиции относительно указанных островов. Главное её (трансформации) содержание определяется, повторим, словом “Китай”, которое в комментариях ведущих мировых СМИ состоявшейся в Токио встречи упоминается в тесной привязке к ситуации вокруг островов Сенкаку/Дяоюйдао. В частности, обращается внимание на запись в Совместном заявлении об опасениях обоих участников встречи относительно потенциально серьёзных последствий для развития событий в районе указанных островов нового варианта закона КНР о пограничной службе.
Отметим, однако, что внешнеполитический курс в целом новой американской администрации всё ещё находится на стадии становления. На его “китайском ответвлении” не может не сказываться инерция жёсткой антикитайской политики предыдущей администрации. Особенно на заключительной стадии её правления.
Кроме того, пока можно говорить лишь о “политике госдепартамента” и трудно сказать что-либо определённое о “политике США” (подобные оговорки, впрочем, были обоснованы и для предыдущей администрации). Тем более что конгресс недавно, выражаясь специфическим сленгом, “поставил на счётчик” самого госсекретаря Э. Блинкена, резко сузив для него пространство маневрирования на внешнеполитической арене.
Так что вполне возможно, что все мы ещё понаблюдаем “открытия чудные” во внешнеполитическом курсе ведущей мировой державы. В ИТР в целом и на китайском направлении в частности. Нельзя исключать, что на каком-то этапе его (курса) трансформации Вашингтон вновь посчитает для себя полезным впасть в состояние амнезии по вопросу “каких-то Сенкаку”.
Свидетельством сложности, стоящих перед ним в регионе задач является неудача многолетних попыток создать тройственный союз “США-Япония-РК”. Главная проблема сводится к неприязненным отношениям между двумя последними странами. Причём вряд ли каждая из них сможет достаточно убедительно объяснить, что же ему так не нравится в соседе. Хотя и будут произноситься устоявшиеся мемы, типа “острова Токто”, “женщины для утешения”.
На авторский взгляд, всё это относительные мелочи, а истинные (серьёзные) причины “закопаны” где-то глубоко в истории, которые “в подходящий момент” появляются на поле текущей (внутри)политической борьбы. Главным образом в РК. Как бы то ни было, но поездка из Токио в Сеул двух высоких американских чиновников не привнесла (и не могла привнести) ничего нового в отношения между двумя основными союзниками Вашингтона. Негативную для него ситуацию в треугольнике “США-Япония-РК” достаточно точно (и, видимо, не без удовлетворения) проиллюстрировала китайская Global Times.
По окончании поездки в Японию и РК каждый из двух её американских участников отбыл по своему направлению: министр обороны Л. Остин отправился в Дели на встречу со своим индийским коллегой, а Э. Блинкен – в столицу штата Аляска Анкоридж на переговоры с высокой китайской делегацией.
Но каждая из этих встреч заслуживает своего отдельного комментирования.
Владимир Терехов, эксперт по проблемам Азиатско-Тихоокеанского региона, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».