Периодически отмечая перлы южнокорейского национализма, автор не может обойти аналог российско-украинских споров о принадлежности борща, связанных с корейской капустой кимчхи, которую Сеул активно рекламирует как национальное достояние и символ.
Продовольственная и сельскохозяйственная организация (ФАО), орган при ООН, официально признала промышленный стандарт для кимчи в 2001 году, в котором указывались ингредиенты, маркировка пищевых добавок и название продукта.
Весь процесс приготовления кимчи был объявлен ЮНЕСКО нематериальным культурным наследием человечества в 2013 году как «неотъемлемая часть корейской кухни».
Однако, поскольку корейское слово «кимчхи» не записывается иероглифами, в Китае для его обозначения используется слово «пао цай», которое означает маринованные овощи, сделанные по несколько иной технологии. В результате довольно часто при переводе на английский пао цай исправляют на кимчхи, после чего националисты начинают обвинять Китай в культурной апроприации и попытке украсть культурное достояние.
С ноября 2020 г. в отношениях КНР и РК наблюдается очередное капустное обострение. Все началось с заявления китайских СМИ о том, что правительство провинции Сычуань получило сертификат Международной Организации по стандартизации (ISO) на свой процесс изготовления кимчхи (на самом деле пао цай). Однако ошибка перевода была превращена корейскими националистами в скандал, разлетевшийся по всему интернету. В СМИ РК утверждалось, что англоязычная государственная пропагандистская газета Global Times сообщила об этом в статье под названием «Китай устанавливает международный стандарт кимчи; Корея, ее суверенная страна, посрамлена».
Девять дней Южная Корея бурлила. Как сообщило министерство сельского хозяйства РК, кимчхи — центральная часть корейской пищевой культуры, и процесс ее приготовления уже почти два десятилетия признан мировым стандартом. Правительство пообещало активизировать усилия по продвижению кимчи, проводя научные исследования о его пользе для здоровья и поддерживая культурные мероприятия для развития связанного бизнеса.
Чхве Хак Чон, исполняющий обязанности генерального директора Государственного Всемирного института кимчхи, заявил, что после роста популярности кимчхи на международном уровне она стал предметом споров из-за необоснованных претензий китайских СМИ.
Как заявил профессор женского университета Сунсин Со Гён Док, Китаю не хватает усилий для понимания культуры и истории окружающих народов, и потому как правительство, так и гражданские группы должны принять решительные меры против действий Китая по изъятию культурных ценностей из Кореи. «Поскольку культурное содержание Южной Кореи расширяет свое влияние в глобальном масштабе, похоже, что Китай предпринимает усилия, чтобы утверждать, что такое содержание было прослежено до них».
Кстати, профессор Со отвечал за проведение различных рекламных кампаний, направленных на повышение «глобальной осведомленности о корейской истории и культуре», особенно о «Восточном море» (так, по мнению националистов, надо называть Японское) и островах Токто.
К дискуссии подключился даже покидающий страну посол США Гарри Харрис. 10 декабря 2020 года он появился в видео, размещенном Азиатским обществом Кореи, где выяснял, как приготовить кимчхи со знаменитым шеф-поваром Ли Хе Чжуном. Харрис описал Южную Корею как родину кимчхи, которую он приготовил с хэштегом #originalKimchifromKorea.
Интернет тоже стал полем битвы. Патриоты РК увидели в этом «часть Северо-Восточного проекта, амбиции Китая включить корейскую культуру в свою и исказить историю», заявляя, что вскоре Пекин припишет себе изобретение пиццы. Между тем китайские пользователи Сети утверждали, что кимчхи — китайское блюдо, и это общеизвестно.
Вопрос, как выяснилось, имел и экономическую подоплеку: корейцы все чаще потребляют продукты, сделанные в Китае. Корейский экспорт кимчхи продолжал расти, но в то же время импорт кимчхи из Китая также растет. И, как говорят, существенно превосходит количество кимчхи, которую готовят в Корее.
С одной стороны, экспорт кимчхи из Южной Кореи в 2020 году достиг рекордного уровня. По данным Корейской таможенной службы, на ноябрь объем продаж кимчхи за границу составил $131,52 млн, что превысило $106 млн за весь 2019 год. На долю Японии приходилось 49,3% на сумму $64,95 млн. Далее следуют США и Гонконг с продажами на сумму $21,04 млн и $7 млн.
С другой — дефицит торгового баланса кимчхи в период с января по октябрь 2020 г. составил $7,82 млн, так как экспорт подскочил на 36% до $119 млн, а импорт — на 20% до $126 млн. Дефицит продолжается уже 10 лет подряд, и 99% импортного кимчхи приходится на Китай.
Всплеск экспорта кимчхи эксперты связали с популярностью ферментированной пищи, которая, как считается, повышает иммунитет организма во время вспышки COVID-19.
Более поздние данные не особо скорректировали картинку. Зарубежные поставки кимчхи за весь 2020 г. составили $144,51 млн, что на 37,6% больше, чем годом ранее. Эта сумма побивает предыдущий годовой рекорд в размере $106,61 млн, зарегистрированный в 2012 году. Импорт кимчхи в РК вырос на 16,4% до $152,43 млн в прошлом году, в результате чего дефицит достиг восьмилетнего минимума в $7,91 млн.
В декабре Global Times объяснила проблему ошибкой перевода, отметив, что речь идет про разные блюда. Кроме того, газета сообщила, что Baidu Baike, китайский аналог Википедии, удалил фразу «корейское кимчи произошло из Китая” по просьбе упомянутого выше Со Гён Дока, добавив, что Baidu Baike — это сайт, который может быть отредактирован любым зарегистрированным пользователем. В то же время статья перекладывала ответственность за провокацию полемики на Южную Корею.
Но тут в январе топ-блогер Ли Цзыци (14 млн подписчиков на YouTube и 27,3 млн подписчиков на Weibo — китайском аналоге Твиттера) опубликовала видео, в котором готовит кимчхи. В описании видео указан хештег #ChineseFood. В комментариях корейские интернет-пользователи обвинили Ли в краже их национального блюда, а китайские напомнили корейским, что кимчхи едят не только в Корее, и что когда Ли Цзыци снимала видео про приготовление пива, но никто из европейцев на нее не нападал.
Почти одновременно 3 января 2021 г. представитель Китая в Организации Объединенных Наций Чжан Цзюнь опубликовал фотографию с кимчхи в своем аккаунте в Твиттере. «Зимняя жизнь также может быть красочной и приятной. Один из вариантов — попробовать домашнее кимчхи самостоятельно. Не слишком сложно. Мои коллеги сказали, что это очень вкусно».
В ответ Сеул запустил встречную акцию. Посольства Венгрии, Дании и Бельгии разместили видео и фотографии приготовления блюда своими послами с помощью набора, предоставленного Корейской службой культуры и информации. Разумеется, подчеркивалось, что это «вкус Кореи». Правда, как выяснилось позднее, филиал министерства культуры опросил десятки иностранных посольств в Сеуле, чтобы узнать, будут ли они заинтересованы в приобретении набора с маринованной капустой и специями в честь празднования Лунного Нового года. Восемнадцать приняли предложение, а нужный отклик дали только три, не считая Харриса.
18 января 2021 г. Со Гён Док объявил, что газетная реклама, пропагандирующая кимчхи, была напечатана в американском и международном изданиях New York Times: «Культура изготовления кимчи была внесена в список нематериального культурного наследия ЮНЕСКО в 2013 году. Исторически эта культовая еда Кореи и ее культура насчитывает тысячи лет». «Вместо того чтобы пытаться опровергнуть каждое заявление Китая по поводу кимчи, мы решили, что более отточенным ответом будет сообщить миру точные факты об этом блюде в краткой и визуально поразительной форме», — сказал Со в интервью газете Korea Times. — Вот почему мы даже не упомянули Китай в объявлении. Мы хотели, чтобы это послужило для Кореи шансом разработать свою собственную эффективную PR-стратегию, а не просто быть охваченной гневом». Кроме того, штатный патриот планирует выпустить серию видеороликов на YouTube на разных языках, чтобы рассказать о точной истории и культуре этого блюда.
И все это было бы смешно, если бы не было так грустно, а о более серьезных вопросах отношений Сеула и Пекина – уже в следующем материале.
Константин Асмолов, кандидат исторических наук, ведущий научный сотрудник Центра корейских исследований Института Дальнего Востока РАН, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».
