По оценкам турецких и иностранных аналитиков, внешнеполитическое положение Турции в наступившем году обещает быть непростым, причем не только из-за новых гипотетических вызовов избранного американского президента Джо Байдена в отношении турецкого руководства, но также и наследия предыдущих проблем в Восточном Средиземноморье, в Ливии, в отношениях с ЕС.
В ноябре 2020 года министр иностранных дел Турции М.Чавушоглу, выступая перед парламентской комиссией по бюджету, обрисовал основные принципы и направления «активной внешней политики страны» в 2021 году. В числе главных приоритетов министр, помимо традиционных направлений (Запад, Россия, Ближний Восток и Средиземноморский регион в целом), назвал поддержку турок – Ahıska (то есть всех этнических турок, проживающих на территории бывшего СССР) и признался в особой важности для нынешней Анкары «тюркского» направления.
Как известно, значительное место в этом «тюркском» направлении стали занимать в последние годы идеи создания «Армии Турана», которые Анкара пытается наделить вполне осязаемыми чертами. В конце предыдущего года в составе такого военного блока турецкий лидер, одержимый идеями неоосманизма, видел, прежде всего, Азербайджан, Казахстан, Узбекистан, Туркмению, Киргизию и Таджикистан, а также непризнанную мировым сообществом Турецкую Республику Северного Кипра, под прямым военно-политическим руководством Турции.
Пытаясь смягчить внешнюю отрицательную для себя реакцию на подобные попытки создания «Армии Турана», Анкара через подконтрольные властям СМИ пытается нивелировать упреки в стремлении создать некое значительное под управлением Турции войско, на которое возлагаются надежды объединения всех народов Турана. В частности, представить все таким образом, что современные запросы армии якобы совершенно иные, да и сама война изменилась, поэтому «Армию Турана» нужно воспринимать лишь как систему связи, контактов, передачи информации и совместной координации между армиями разных национальных государств, интересы которых будут «размываться» во имя реализации каких-то общих задач.
Однако отчетливым сигналом об истинных целях создания «Армии Турана» стала декламация президентом Турции Реджепом Эрдоганом во время недавнего военного парада в Баку стихотворения азербайджанского поэта Бахтияра Вагабзаде «Араз-Араз», негласно являющегося манифестом и лозунгом носителей идеи объединения тюркских народов.
В информационном освещении официальной Анкарой процессов объединения тюркских народов и создания «Армии Турана» в качестве значимого этапа на этом направлении в последнее время выделялось октябрьское турне министра обороны Турции Хусули Акар по странам Средней Азии и подписание им соглашения о военно-техническом сотрудничестве с Узбекистаном и Казахстаном. При этом подобных пропагандистов даже не смущало то обстоятельство, что вхождение Казахстана в «условный Туран» противоречит вектору Нур-Султана, декларирующего о своем стремлении быть своеобразной среднеазиатской Швейцарией – посредником в местных региональных конфликтах.
В этой связи министерство обороны Казахстана было даже вынуждено официально развеять такие предположения турецких СМИ и сообщить, что в адрес казахстанского оборонного ведомства предложений об участии в единой армии тюркских государств не поступало. На повестке дня международного военного сотрудничества Казахстана такой вопрос не стоит.
Что же касается в целом активных попыток Анкары по созданию своего военного союза с «Армией Турана», то удивляет отсутствие какого-либо смущения со стороны проталкивающих эту идею СМИ из-за того, что Турция – это член НАТО, Киргизия и Казахстан связаны договором ОДКБ, а Азербайджан и вовсе возглавляет Движение неприсоединения, куда входят страны, обязавшиеся не вступать в какие-либо военные блоки.
Тем не менее, в развитие проводимой Анкарой политики укрепления своего влияния, тема расширения Турцией своего военного союза в регионе остается весьма актуальной. И наглядным подтверждением этому может служить недавнее подписание министрами иностранных дел Турции, Азербайджана и Пакистана «Исламабадской декларации». Как следует из ее текста, эта трехсторонняя декларация должна обеспечить углубление сотрудничества во многих областях, прежде всего в политической, экономической сферах, в сфере укрепления мира и безопасности. Стороны условились прилагать совместные усилия на международной и региональной арене по борьбе с исламофобией, дискриминацией и притеснением мусульман, а также в совместном отстаивании позиций подписавших декларацию сторон в конфликтных вопросах: в Карабахе, кипрской проблеме, в Эгейском море и Восточном Средиземноморье, вокруг проблемы Джамму и Кашмира.
Что же касается развития военных связей между странами, подписавшими «Исламабадскую декларацию», то обращает на себя внимание сообщение азербайджанских СМИ, прокомментировавших встречу министра обороны Азербайджана генерал-полковника Закира Гасанова с новоназначенным чрезвычайным и полномочным послом Исламской Республики Пакистан Билалом Хайе, в ходе которой состоялся обмен мнениями по сотрудничеству в военной и военно-технической сферах между тремя государствами.
Наряду с полным одобрением действий турецкого руководства со стороны проправительственных СМИ, некоторые оппозиционные издания (в частности, Gazete Duvar, Cumhuriyet) все чаще в последнее время стали выражать свой пессимизм в отношении проводимой Эрдоганом политики и громче заявлять: для того, чтобы с надеждой смотреть в наступивший год, без смены власти в стране не обойтись. О возможности политического устранения Эрдогана заявил в беседе с турецким телеканалом Karar и бывший премьер-министр страны, а ныне лидер оппозиционной Партии будущего Ахмет Давутоглу.
Так что еще не известно, принесут ли Эрдогану в 2021 году успех его попытки создать военный союз на пространстве Турана.
Владимир Одинцов, политический обозреватель, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».
