Помимо происходящего в последнее время активного развития отношений и сотрудничества между США и Катаром, внимание наблюдателей обращено и на крепнущие связи Катара и Турции, что неоднозначно воспринимается в регионе.
Сегодня Турция и Катар связаны в военном, интеллектуальном и идеологическом аспектах, соглашение о сотрудничестве в сфере безопасности, подписанное в 2014 году, привело к военному присутствию Турции на Ближнем Востоке — на юге Дохи.
Весьма важным фактором укрепления в последние годы отношений Турции с Катаром стала, безусловно, позиция Анкары в июне 2017 года — после решения шести арабских государств (Бахрейн, Саудовская Аравия, Египет, ОАЭ, Йемен и Ливия) разорвать дипотношения с Дохой. Тогда «арабский квартет» ввёл санкции и установил транспортную блокаду в отношении Катара, утверждая, что Катар поддерживает террористические группировки, действующие в ближневосточном регионе, а также способствует распространению экстремистской идеологии, вмешивается во внутренние дела государств региона. Однако президент Турции Реджеп Эрдоган предотвратил вторжение войск арабских стран в эмират, открыто вмешавшись в конфликт Дохи со всем остальным арабским миром и отправив в Катар войска под предлогом антитеррористических учений. В итоге Реджеп Эрдоган сумел получить больше всех политических бонусов, показав себя надежным союзником Катара.
Помимо схожести отношения Анкары и Дохи в использовании исламистских организаций в своих политических целях и акциях в регионе, в частности, таких как «Братья-мусульмане» (запрещена в РФ), укреплению сотрудничества этих двух стран способствовало совпадение их взглядов в отношении событий в Ливии и в противоборстве Ливийской народной армии (ЛНА) под руководством генерала Хафтара. Роль Катара в свержении ливийского лидера Каддафи сложно переоценить, поскольку эмир сделал все от него зависящее для этого. Ведь именно Катар стал первым из арабских государств, которое признало Переходный Национальный Совет Ливии и одним из главных инициаторов военной операции в Ливии. В марте 2011 г. эмир послал 6 самолетов «Мираж» для участия в компании НАТО, а для того, чтобы обойти санкции и обеспечить повстанцев дизелем и газом, Катар помогал оппозиции продавать нефть, добытую на отвоеванной у Каддафи территории. Кроме того, именно войска специального назначения Катара занимались тренировкой повстанцев в горах Нафуса, а при финальном штурме резиденции Каддафи специальные войска Катара были замечены воюющими на стороне «революционеров».
Сохраняет Катар свою активность и в нынешних событиях в Ливии, совместно с Анкарой пытаясь не допустить укрепления в этой стране позиций ЛНА и лично Х.Хафтара. Об этом, в частности, свидетельствуют попытки подконтрольной Катару террористической организации «Братья-мусульмане» (запрещена в РФ) сорвать переговоры по урегулированию кризиса в Ливии, которые недавно состоялись в Берлине и в которых явно не были заинтересованы Катар и Турция. О тесных связях Дохи с Правительством национального согласия Ливии (ПНС) свидетельствует также и недавнее представление официальным представителем Ливийской национальной армии (ЛНА) Ахмадом аль-Мисмари документов, которые стали подтверждением, что члены группировки из руководящих структур ПНС сотрудничают со спецслужбами Катара.
Но не только общность позиций по Ливии сегодня объединяет Анкару и Доху. И это продемонстрировал визит 8 октября президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана в Доху и его переговоры с эмиром Катара Тамимом бин Хамадом аль-Тани. Состав высокопоставленной турецкой делегации, в которую входили министр казначейства и финансов Берат Албайрак, министр молодежи и спорта Мехмет Касапоглу, министр национальной обороны Хулуси Акар, глава Национальной разведывательной службы Хакан Фидан, глава Управления по связям администрации президента Фахреттин Алтун и пресс-секретарь президента Ибрагим Калын говорит сам по себе о тематике и направленности прошедших переговоров по дальнейшему развитию двустороннего сотрудничества.
В 2015 году на территории Катара была создана турецкая военная база «Тарек бин Зияд», где размещены сухопутные войска и ВВС. Всего на этой базе находятся порядка 3 тысяч солдат из Турции. В настоящее время, по сообщениям СМИ, Анкара завершает строительство в Катаре второй военной базы, с вводом в действие которой численность турецких военных в Катаре «значительно возрастет». Два государства регулярно проводят совместные маневры. Еще в ноябре 2019 года, в ходе своего визита в Катар, президент Реджеп Эрдоган заявил, как сообщало агентство Anadolu, что безопасность этой страны для Анкары не менее значима, чем защита интересов самой Турции.
8 октября 2020 года на турецкой частной судостроительной верфи Anadolu Deniz Insaat Kızakları San. ve Tic. A.S., находящейся в Тузле на южной окраине азиатской части Стамбула, состоялся спуск на воду головного строящегося для ВМС Катара в серии из двух единиц учебного корабля QTS 91 Al-Doha. На церемонии присутствовали министры обороны Турции Хулуси Акар и Катара Халид бин Мухаммед аль-Аттия, а также глава управления оборонной промышленности Турции (SSB) Исмаил Демир. По данным Министерства обороны Катара, хотя этот корабль и предназначен для учебных целей, но также может использоваться для патрулирования и операций по поддержке военно-морских сил, является одним из двух кораблей, контракт на которые был подписан в 2018 году между Катаром и Турцией.
Оценивая развитие военного сотрудничества между Турцией и Катаром, министр ОАЭ по международным делам А. Гаргаш считает, как сообщило 11 октября агентство Reuters, что турецкая военная база в Катаре является «дестабилизирующим элементом» в районе Залива, военное присутствие Анкары в регионе способствует его поляризации.
Наряду с отмеченными выше аспектами, в последнее время все большее значение для Ближнего Востока и мусульманских стран стало приобретать политическое сотрудничество Дохи и Анкары. В частности, помимо их совместных действий в продвижении «цветных революций» в Египте, Ливии, Сирии, нельзя забывать также и фактор Ирака, где Катару, имеющему колоссальные политические амбиции в целом и стремление усилить свое влияние на суннитские круги этой страны, выгодно максимально «задействовать» Турцию на иракском направлении.
Кроме того, Анкара и Катар, совместно с Исламабадом и Куала-Лумпур в качестве партнеров недавно представили новую формирующуюся цепочку власти, построенную вокруг общей ориентации на консервативный суннитский политический ислам. Их врагами являются Индия, Израиль и (на риторическом уровне) христианский Запад. Кристаллизация нового союза стала очевидна в конце сентября 2019 года, когда Эрдоган, премьер-министр Малайзии Махатхир Мохамад и премьер-министр Пакистана Имран Хан встретились на 74-й Генеральной ассамблее ООН в Нью-Йорке и договорились создать англоязычный телеканал для борьбы с исламофобией на Западе. Этот формирующийся сегодня между Турцией, Пакистаном, Малайзией и Катаром союз имеет как стратегический, так и идеологический смысл с точки зрения его членов, отражающий происходящую в настоящее время в Азии переориентацию вслед за отступающей после окончания холодной войны гегемонией США. Эти страны объединены схожим базовым мировоззрением, и у них есть общие противники.
Платов Владимир, эксперт по Ближнему Востоку, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».
