На протяжении последних сорока лет трагической военной истории Афганистана (война 80-х, гражданская война 90-х и оккупация США с 2001 года) опиум всегда играл важную роль в судьбе этой страны. Печальная ирония заключается в том, что уникальная экология Афганистана в тандеме с американской военной политикой здесь превратили эту не имеющую выходов к морю страну в первое наркогосударство в мире. Оборот незаконных наркотиков влияет на экономику, политические решения как Афганистана, так и многих стран региона, волею судеб оказавшихся втянутых в афганскую наркоторговлю.
США впервые вмешались в политику Афганистана еще во времена холодной войны и стали поддерживать исламских боевиков, используя их в борьбе с присутствием в стране военнослужащих СССР. С декабря 1979 года и на протяжении последующих 19 лет ЦРУ предоставило афганским боевикам около 3 млрд долларов только на вооружение. Караваны, привозившие оружие ЦРУ, на обратном пути загружались опиумом с дозволения пакистанских и американских спецслужб. Эти финансовые «вливания», вместе с растущим урожаем опиума, весьма быстро стали важным источником существования афганских боевиков, а суррогатная война, запущенная ЦРУ в этой стране, не мешала афганским союзникам Вашингтона, как и самим США, также участвовать в наркотрафике. В результате производство опиума здесь выросло от 180 тонн в 2001 году до свыше 3000 тонн после вторжения США и составило 8000 тонн в 2007 году. Каждую весну опиумный урожай наполняет карманы Талибана (движение запрещено в РФ – ред.), обеспечивая деятельность боевиков, а также США.
В интервью 1995 года бывший руководитель афганской операции ЦРУ Чарльз Коган признался, чем руководствовались США в Афганистане: «Наша главная задача заключалась в том, чтобы нанести Советам максимальный ущерб. Нам действительно не хватало ресурсов и времени на расследование наркоторговли в этом регионе. Не думаю, что мы должны извиняться за это… Существовали негативные последствия от наркотиков, это так. Но мы выполнили нашу главную задачу. Советы покинули Афганистан». При этом Чарльз Коган умышленно не стал говорить, что СССР (в отличие от последовавшей затем политики США в Афганистане) активно поддерживал экономику этой страны, одним из первых признал ее независимость, построил здесь 142 промышленных объекта, среди которых электростанции и многое другое. Чего, кстати, так и не было сделано на «мирном поприще» Соединенными Штатами за 19 лет их военного присутствия здесь и неизвестно куда ушли миллиарды долларов.
С уходом СССР из Афганистана хаос и разруха вновь вернулись в эту страну. В июле 2000 года голод и разрушительная засуха, длившаяся уже второй год, вынудили правительство Талибана запретить разведение мака, явно пытаясь изменить международное отношение к стране. Проведенное тогда в более чем 10 тысячах афганских деревень исследование ООН показало, что после этого запрета производство наркотиков сократилось на 94%.
В октябре 2001 года США начали бомбить страну, а затем, при поддержке британских войск, развернули полноценное вторжение в Афганистан, после чего режим Талибана стремительно рухнул и начался новый рост производства наркотиков в этой стране.
Социально-экономический фактор, который в Афганистане последние двадцать лет стал выражаться в виде растущей нищеты, побудил многих афганских крестьян заменить нерентабельное традиционное сельское хозяйство (например, производство зерна) финансово выгодным для них производством опиума, заложив тем самым прочную базу для развития наркотрафика.
Доходы от наркотиков были и остаются главным внутренним источником дохода почти всех основных афганских политических акторов, будь то полевые командиры или талибы, в течение последних двух десятилетий. В октябре 2001-го года, в самый разгар интервенции США, ЦРУ выделило 70 миллионов долларов для мобилизации племенных военачальников Афганистана, которые работали в коалиции с США во времена холодной войны для борьбы с талибами. В частности, значительное финансирование от ЦРУ получили лидеры Северного Альянса, в который входили этнические таджики, сражавшиеся против СССР в 80-х и неподдерживавшие правительство Талибана в 90-х. Со своей стороны, союзники коалиции США контролировали большую часть наркотрафика на северо-востоке Афганистана ещё со времён правительства Талибана. ЦРУ также обратилось к группе влиятельных пуштунских полевых командиров вдоль границы с Пакистаном, которые активно работали в качестве контрабандистов наркотиков в юго-восточной части страны. В результате когда Талибан рухнул, уже были заложены основы для возобновления выращивания опия и торговли наркотиками в крупном масштабе. Как следствие — малоэффективные программы по борьбе с наркотиками стали значительно уступать растущим прибылям от наркотрафика у военачальников, а затем и у боевиков Талибана, а запрещённый наркобизнес стал составлять 62% от ВВП страны. Не сумев искоренить урожай мака, который финансировал новых боевиков каждую весну, операция США в Афганистане по «борьбе с терроризмом» становилась все более провальной.
Но для этой истерзанной войной, со сложной политической ситуацией страны всегда существовала альтернатива, которой в Вашингтоне, также явно завязанном на прибыли от наркоторговли, откровенно пренебрегали. В частности, инвестирование даже небольшой части всего потраченного грантового военного финансирования в сельское хозяйство страны могло бы привести к большим экономическим возможностям для миллионов фермеров, которые зависят от опийного урожая. Именно этим можно было восстановить разрушенные сады, уничтоженные отары скота, как и уничтоженные войной системы орошения, которые когда-то поддерживали здесь разнообразное сельское хозяйство. Если бы международное сообщество смогло понизить зависимость страны от незаконного наркобизнеса, усилив устойчивое развитие сельских районов, то, возможно, Афганистан перестал бы быть главным наркодельцом планеты и, возможно, уровень насилия упал бы здесь навсегда.
И подтверждением этому является пример последнего сотрудничества России и Афганистана в сфере борьбы с наркобизнесом и завершившийся прошедшей зимой пятилетний пилотный этап проекта «Амарант» — организации пробных посадок в северных афганских провинциях одноименной продовольственной культуры. Проект «Амарант» начал реализовываться на практике в 2014 году, его авторами являются фонд ЕВРАЗИС, Международная академия информатизации и Российская сельскохозяйственная академия имени К.А.Тимирязева (РГАУ-МСХА имени К.А.Тимирязева). Кроме того, с российской стороны в проекте участвуют ученые и специалисты-аграрии из Южной Осетии. В течение пяти лет участники проекта осуществляли в качестве эффективной замены посевам опиумного мака пробные посадки нетрадиционной сельхозкультуры амарант на небольших площадях в различных провинциях Афганистана. В 2019 году российские специалисты совместно с сотрудниками афганской компании Zaher Imran Quraishi Ltd осуществили уже промышленную посадку амаранта на площади в 30 га. По заключениям афганских силовиков, амарант (в Афганистане его называют инге) в результате реализации приносит прибыль, вполне сопоставимую с продажей опиумного сырья, а то и превосходит ее, причем при этом крестьяне в случае выращивания амаранта вместо мака избегают уголовного преследования. Кроме того, выращивающие амарант не имеют проблем со сбытом продукции: амарантовое масло активно используется в медицине и косметологии, а жмыховая мука идет на приготовление диетического питания для детей и больных сахарным диабетом. Крупнейшим потребителем амарантового сырья в регионе является фармакологическая индустрия Индии.
По оценкам российских и афганских экспертов, проект по посадкам амаранта вместо опиумного мака может быть в дальнейшем успешно реализован, прежде всего, в северных афганских провинциях Балх, Тахар, Бадахшан, где для этого существуют самые подходящие климатические и природные условия. Сложнее проект может пойти на западе Афганистана, например, в провинции Герат, однако там сейчас в качестве заменителя опиатам достаточно широко используется шафран.
Одним словом, помимо усиленно проталкиваемого по миру американского военного решения проблем, всегда существуют другие решения. Только они, безусловно, не принесут нынешней политической элите США тех прибылей, которые они получают от войн и наркоторговли в Афганистане.
Владимир Одинцов, политический обозреватель, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».
