Выступая 30 июня с.г. в Канберре, премьер-министр Австралии С. Моррисон изложил основные положения долгосрочной стратегии оборонного строительства, подготовленной министерством обороны в виде “Голубой книги”. Подобного рода документы составляются с интервалом в несколько лет по мере накопления изменений вне и внутри страны. Что диктует необходимость корректировки прежних стратегических установок.
Их предпоследняя редакция была изложена тоже в “книге” (но “белой”) в 2016 г. То есть до того, как в начале 2017 г. президентский пост главного союзника Австралии занял Д. Трамп. Новый американский президент озвучил курс, с одной стороны, на сокращение американских внешнеполитических обязательств и масштабов военного присутствия за границей. Но в тоже время военно-политическое внимание США теперь концентрируется на парировании главной угрозы, исходящей, по мнению Вашингтона, от Китая.
Впрочем, в порядке следования истине, отметим, что с новым президентом указанный курс скорее отчётливо проявился. Ибо его обозначил уже предшественник Д. Трампа — Б. Обама, который, в частности, инициировал постепенный военный уход США из Афганистана, сократив численность американской военной группировки в этой стране на порядок.
Но в Канберре, неизменно участвовавшей во всех американских военных акциях (в частности, в том же Афганистане) на удалении многих тысяч километров от территории страны, в 2016 г. вряд ли могли прогнозировать, что едва наметившиеся ранее новые тренды в политике ключевого союзника примут столь стремительное развитие.
Поэтому, как представляется, “Белая книга 2016” составлялась на период последующих 20-и лет. Во вступительной статье к ней тогдашний министр обороны (и нынешний руководитель МИД) Австралии М. Пейн указывала: “Важным элементом правительственной стратегии является продолжение курса на укрепление нашего союза с США…”.
Однако сегодня, продолжая следовать союзническому долгу, видимо, не потребуется отправлять военнослужащих уж очень далеко за пределы Австралии. Первое, на что обратили внимание комментаторы “Голубой книги 2020”, сводится к констатации сокращения географии ответственности вооружённых сил страны, которая ограничивается пространством, более или менее непосредственно прилегающим к австралийскому континенту. По словам С. Моррисона, оно будет включать в себя “северо-восток Индийского океана, проходить через сушу и море Юго-Восточной Азии в сторону Папуа – Новой Гвинеи и юго-запада Тихого океана“.
Но всё это сократившееся пространство оборонной компетенции Австралии накладывается на те зоны, которые в Пекине рассматривают либо как “исторически принадлежащие” Китаю (например, порядка 80% акватории Южно-Китайского моря), либо рассматриваются в качестве крайне важных с позиций обеспечения национальной безопасности. Во всех этих зонах в последние годы резко возросло присутствие НОАК и, прежде всего, стремительно развивающихся ВМС КНР.
Таким образом, правительство Австралии оказывается перед фундаментальным вопросом: как далеко страна готова следовать за ключевым союзником в процессе его обостряющегося военно-политического противостояния со второй глобальной державой? Сложность и тяжесть для Австралии данного вопроса усугубляется тем фактом, что экономическое процветание страны существенным образом обусловлено торгово-экономическими связями с тем же Китаем.
Ответу на этот вопрос поможет наблюдение за судьбой проекта Вашингтона середины нулевых годов по формированию военно-политической конфигурации с участием также Японии, Индии и Австралии, получившей у журналистов обозначение “Четвёрка” (Quad). Целевая направленность данного проекта уже тогда не вызывала сомнений и заключалась в противодействии расширению влияния в регионе и в мире в целом новой глобальной державы в лице КНР, пришедшей на смену СССР.
До сих пор этот проект не вышел за рамки планов, которые, однако, никуда не исчезли со стола глобальной игры. Тем более что всё более заметной становится разнообразная активность в парных связках с участием той же Австралии. Таких как “США-Австралия”, “Япония-Австралия” и в последнее время (что особенно примечательно) “Индия-Австралия”.
Но, повторим, до межгосударственной институализации проекта Quad дело не дошло, поскольку выжидательную позицию продолжают занимать все его потенциальные участники. Представляется, что существенным образом этот факт обусловлен продолжающимися радикальными подвижками в мироустройстве в целом, особенно в регионе Индийского и Тихого океанов. Во время резких перемен, когда повышается уровень неопределённости в различных аспектах игры, её участники чаще всего не осмеливаются на решительные шаги, последствия которых невозможно предугадать.
Тем не менее в НВО уже не раз отмечался достаточно устойчивый тренд ухудшения общеполитического фона отношений Австралии с КНР. Причём по внешне достаточно второстепенным поводам. В последние месяцы таковым оказался, например, крайне политизированный вопрос места и причин зарождения пандемии SARS COV-2.
Самым последним поводом для уплотнения туч над китайско-австралийскими отношениями послужило присоединение Канберры к пропагандистской атаке на Пекин в связи с принятием в КНР “Закона о безопасности Гонконга”. Вслед за высказыванием на данную тему премьер-министра С. Моррисона, австралийский МИД выступил с предупреждением гражданам страны (численностью порядка 100 тысяч человек), пребывающих по разным причинам на территории Гонконга. Смысл предупреждения сводится к тому, что упомянутые граждане могут теперь оказаться объектами “произвольного задержания” полицией города.
Очередной недружественный дипломатический выпад со стороны Австралии вызвал понятную реакцию в КНР.
Сразу отметим неочевидность распространённого мнения в стиле: “Ну, что вы хотите. Австралия является органичной частью англосаксонского мира и просто вынуждена следовать за “старшими братьями”. Так было, во-первых, не всегда и, во-вторых, “работоспособность” приведенного тезиса прямо определяется партийной принадлежностью правящей в данный момент парламентской коалиции.
Политические отношения Австралии с КНР начали постепенно ухудшаться с 2013 г. после прихода к власти право-центристской коалиции во главе с Либеральной партией. Затем дважды (в 2016 и 2019 гг.) подтверждавшей свои полномочия по итогам очередных парламентских выборов.
Что же касается предыдущего периода (2007-2013 гг.), когда страну возглавлял блок левоцентристских партий, то тогда было не вполне ясно, кого считать внешнеполитическими “братьями” австралийцев. В период же премьерства (2007-2010 гг.) в прошлом школьного учителя К. Радда, иногда создавалось впечатление, что для него “братьями” являются совсем не англосаксы, а вовсе даже китайцы.
Поэтому ждём итогов следующих парламентских выборов, которые, видимо, состоятся в конце весны 2022 г. Как бы не пришлось наблюдать появления внеочередной “книги” в сфере обороны Австралии, естественно, нового цвета. Несмотря на то, что нынешняя “голубая” составлена на период последующих 10-и лет.
Владимир Терехов, эксперт по проблемам Азиатско-Тихоокеанского региона, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».
