В последний месяц в китайско-европейских отношениях обратили на себя внимание несколько мероприятий. Внешне они носили рутинный характер, поскольку проводятся в последнее десятилетие ежегодно. Примечательными они оказались главным образом актуальным геополитическим контекстом.
Речь идёт о проведенной 13 мая в Брюсселе конференции экспертов КНР и ЕС на тему “Стратегическая повестка дня кооперации между ЕС и Китаем” (EU—China 2020 Strategic Agenda Cooperation), в ходе которой обсуждались основные положения предварительно подготовленного 16-страничного доклада под тем же заголовком. 9 июня состоялся 10-й (видео)диалог министра иностранных дел КНР Ван И с европейским коллегой Жозепом Боррелем. 11 июня (и тоже в режиме видео) прошёл диалог китайского премьер-министра Ли Кэцяна с германским канцлером Ангелой Меркель.
Указанные мероприятия интересны в немалой степени тем, что легко просматривалось молчаливое присутствие в них третьей стороны в лице (всё ещё) ведущей мировой державы. У последней свои проблемы с каждым из участников очередных китайско-европейских диалогов и она, естественно, никак не заинтересована в разрешении проблем в отношениях между Китаем и Европой. Тем более в сколько-нибудь масштабном развитии того процесса, который обозначается обеими сторонами словом “кооперация”.
Ибо один из них, Китай, похоже, окончательно занял в глазах руководства США позицию главного геополитического оппонента, на которой в годы холодной войны находился СССР. Что же касается второго, то Вашингтон стремится удержать под контролем (остатки) “трансатлантической солидарности”, перенацелив её в сторону нового главного противника. Не оставляя без внимания и наследника прежнего в лице России, которая всё чаще упоминается (в негативном ключе) в тандеме с КНР.
Среди прочих радикальных отличий нынешней геополитической обстановки от периода холодной войны всё более заметным становится фактор возвращения в состав основных участников “Большой мировой игры” Японии и Германии, находившихся ещё 30 лет назад в полувассальном положении по отношению к США. Весомость их нынешних позиций подкрепляется лидерством в региональных объединениях, каковыми являются Транстихоокеанское партнёрство и Европейский союз.
О значимости Германии на мировой политической арене свидетельствуют, например, отказ той же А. Меркель от участия в очередном саммите “Группы семи” и обозначение ею же перспективы ответных санкций в отношении американских компаний, в случае возведения Вашингтоном новых препятствий на пути завершения строительства “Северного потока-2”.
Тем не менее преждевременными пока представляются нередкие разговоры о полной деактуализации фактора трансатлантических связей. Если, конечно, нынешняя политическая турбулентность внутри США не примет совсем уж катастрофического характера. Иначе говоря, в процессе оценок упомянутых выше китайско-европейских мероприятий следует принимать во внимание продолжающиеся фундаментальные изменения в глобальном треугольнике “США-Китай-ЕС”.
На содержании же двусторонних диалогов отразилось противоречивое сочетание факторов сотрудничества и соперничества. В китайских оценках как общего состояния дел с европейцами, так и итогов обсуждаемых мероприятий превалирует позитив. Что представляется естественным в условиях обострения отношений Пекина с Вашингтоном. Впрочем, первый отправляет в адрес Брюсселя прозрачные месседжи о желательности продолжения курса на отход Европы “от слепого следования” политике США.
В действиях ЕС на китайском направлении более заметно присутствие элементов соперничества, которое до сих пор почти полностью располагалось в сфере экономики. Поскольку в Европе опасаются потери контроля над ключевыми отраслями промышленности вследствие того, что европейские аналитики обозначают термином “шопинг-тур” китайских компаний на территории ведущих стран ЕС. Прежде всего, той же Германии, которая в последние два-три года оказалась главным инициатором введения со стороны ЕС заградительных мер на пути упомянутого “шопинг-тура”.
Однако заявление, прозвучавшее 10 июня от имени Комиссии ЕС о “внешней, целенаправленной кампании дезинформации” на тему развития в Европе пандемии SARS COV-2, привносит существенный политический элемент в проблематику китайско-европейских отношений.
Дело в том, что едва ли не впервые за всё время распространения коронавирусной эпидемии в заявлении (“необычайно резком”, по мнению Deutsche Welle) высшего исполнительного органа ЕС Россия и Китай обозначаются в качестве одних из главных источников “дезинформации”. Причём не только на пространстве ЕС, но и “в глобальных масштабах”.
Судя по всему, одним из авторов указанного заявления был тот самый Ж. Боррель, с которым днём ранее руководитель китайского МИД обсуждал вопросы укрепления “тесных связей по широкому кругу вопросов”.
Настороженную реакцию вызвал в Пекине акт ратификации в начале июня Вьетнамом (с которым КНР находится в сложных отношениях) соглашений с ЕС о свободной торговле и защите инвестиций, заключённых годом ранее. Отметим отсутствие пока видимого прогресса в многолетних переговорах самого Китая с ЕС по обоим подобным соглашениям.
В ходе состоявшихся 11 июня переговоров с премьер-министром КНР Ли Кэцяном канцлер ФРГ А. Меркель в очередной раз (как, например, и осенью прошлого года во время визита в Китай) подчеркнула “необходимость дальнейших шагов по доступу к китайскому рынку”, а также “заинтересованность в свободной торговле, основанной на правилах”.
Если судить по документам последних лет руководства КПК и правительства КНР, то указанная задача является одной из самых приоритетных и для них самих. В связи с этим примечательным оказался телефонный разговор (состоявшийся за день до видеодиалога Ли Кэцян–А. Меркель) заместителя руководителя МИД КНР Цинь Гана с одним из руководителей Volkswagen Group С. Валленштайном. В ходе беседы последний, во-первых, был проинформирован о состоянии совместных усилий по борьбе с коронавирусом и, во-вторых, получил заверения в надёжности инвестиций его компании в бизнес на территории КНР.
В целом же в ходе упомянутых мероприятий руководство КНР давало ясно понять, что оно уже далеко продвинулось на пути к заключению соглашений типа тех, которые ЕС имеет с рядом других азиатских стран. Например, с тем же Вьетнамом и ранее с Японией. Однако негласный лидер ЕС в лице германского канцлера, видимо, полагает, что её китайским коллегам ещё есть над чем поработать.
Отметим также перенос на неопределённое время запланированного первоначально на сентябрь в Лейпциге первого саммита КНР-ЕС с участием китайского лидера и руководителей всех 27-и стран-участниц Союза. Официальная причина всё та же: коронавирус свирепствует.
Он же, кстати, объявлен виновником и в переносе (тоже на неопределённое время) визита Си Цзиньпина в Японию. Указанному мероприятию совсем недавно уделялось особое внимание обеими ведущими азиатскими державами.
Создаётся впечатление, что пандемии SARS COV-2 разразилась очень вовремя для всех ведущих мировых игроков. Она позволяет взять паузу в сколько-нибудь решительных ходах и осмотреться на предмет, что же за позиция сложилась уже сейчас на мировом игровом столе.
Владимир Терехов, эксперт по проблемам Азиатско-Тихоокеанского региона, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».