Продолжая серию материалов «навстречу парламентским выборам 15 апреля 2020 г. в Республике Корея», на этот раз поговорим о том, какое влияние на политику оказывает эпидемия коронавируса.
Для этого приведу один пример. 4 марта 2020 г. на сайте Голубого дома был завершен сбор подписей под онлайн-петицией с требованием объявить Мун Чжэ Ину импичмент за провал системы здравоохранения. За 30 дней её подписали 1 млн 469 тыс. 23 человека.
Но обо всем по порядку. Первый случай заболевания в РК произошел 20 января 2020 г. и до 30-ого заболевшего ситуация казалась совершенно подконтрольной.
30 января, выступая на совещании по вопросам борьбы с распространением коронавируса, Мун Чжэ Ин заверил народ в том, что правительство примет все необходимые меры и поручил незамедлительно пресекать распространение панических настроений и ложных слухов. Уже тогда Корейское общество инфекционных заболеваний начало требовать более жестких карантинных мер. Кроме того, предлагалось ввести для прибывших 14-дневный карантин, но правительство лишь попросило приезжих из Китая оставаться дома, звонить на горячую линию или обращаться к врачу, если у них развиваются симптомы.
Наконец, правительство предупреждали о надвигающейся нехватке карантинных коек, но правительство не предприняло никаких шагов для их обеспечения. Однако в ответ на все подобные рекомендации правительственные чиновники отвечали, что они «рассматриваются».
Оппозиционные политики обвиняли власть в том, что она боится испортить отношения с Пекином, а потому не идет на запрет, ставя тем самым под угрозу здоровье и жизни корейцев.
На этом фоне 4 февраля и появилась упомянутая выше петиция про импичмент, в которой указывалось, что правительство запретило въезд только жителям Хубэя, хотя уже 62 страны ввели запрет на въезд из всего Китая. Правда, в тот же момент 1 млн 255 тыс. человек подписались под петицией в поддержку Мун Чжэ Ина, полагая, что президент и правительство прилагают максимум усилий для борьбы с вирусом.
13 февраля президент РК Мун Чжэ Ин в ходе встречи с представителями отечественного бизнеса в Корейской торгово-промышленной палате заявил, что распространение вируса скоро прекратится и эпидемия будет остановлена к концу месяца.
К 17 февраля в РК 30 заболевших и ни одного умершего. А потом вскрылась ситуация с сектой Синчхончжи. Это довольно типичная для Южной Кореи протестантская секта, являющаяся христианской только по названию и стоящая в одном ряду с церковью объединения Муна или «сектой спасения», имеющей прямое отношение к гибели парома Сэволь. Лидер, утверждающий, что он новый Мессия; весьма оригинальное и иносказательное толкование Библии; представление о том, что если ты заболел, Господь наказал тебя за то, что ты мало молился и жертвовал; игры в тайные общества, благодаря которым принадлежность к секте надлежит скрывать даже от родственников. Именно ее представители были ответственны за небывалую вспышку в Тэгу, где в данный момент находится подавляющее большинство заболевших.
С момента обнаружения «суперраспространительницы», число заболевших подскочило с 30 до 977 за восемь дней и стало расти ураганными для РК темпами. Коек ожидаемо не хватало, масок – тоже, хотя власти относительно быстро решили вопрос.
К концу февраля 2020 г. Южная Корея вышла на второе место после Китая по числу инфицированных, а более трети стран мира ввели ограничения на въезд иностранцев из Страны утренней свежести. 29 февраля число заболевших достигло пикового значения в 909 новых случаев в день.
И уже не только консервативные СМИ писали, что «чрезвычайная ситуация в области национального здравоохранения, развязанная вирусом, нанесла сокрушительный удар президенту Мун Чжэ Ину, причем общественная критика его слабого потенциала по управлению кризисами и лидерства растет по мере того, как эпидемия далека от сдерживания».
В начале марта даже автору казалось, что если эпидемия коронавируса будет распространяться такими же темпами и выйдет из-под контроля, у Муна есть шанс однозначно потерять доверие масс, после чего он окажется в положении Пак Кын Хе после трагедии парома «Севоль». А некоторые конспирологи предполагали, что Мун воспользуется эпидемией, чтобы не только запретить любые массовые мероприятия, которые в этой ситуации будут иметь скорее антиправительственную направленность, но и может заговорить о чрезвычайной ситуации, в которой парламентские выборы можно будет перенести на более поздний срок.
Но ценой напряжения всех сил после 10 марта взрывной рост прекратился. К этому времени число заболевших равнялось 7 513, но страна уже съехала со второго места на третье после Китая и Италии.
Помимо ужесточения карантинных мер и пропаганды социального дистанцирования власти начали активную пропагандистскую кампанию со следующими тезисами:
- Большое число заболевших – наоборот, признак того, что мы провели много тестов и хорошо выявляем тех, кто болел. Ура системе здравоохранения, которая интенсивно занимается диагностикой вируса. Только на 29 февраля в стране было взято в общей сложности 90 905 анализов, из которых на обработке находилось более 35 тысяч, что в десятки или в сотни раз перекрывает то, что делают лаборатории других стран.
- А в других странах (особенно в Японии!) ситуация может быть хуже, просто она не отражается в статистике: меньшее число заболевших, это число официально заболевших, а на самом деле зараженных гораздо больше, просто их никто не выявил.
- Главные виновники вспышки, которая вызвала кризис — сектанты, попутно добавляя, что руководство Синчхончжи придерживалось консервативных взглядов и, о ужас, несколько раз встречалось с Пак Кын Хе. Таким образом, между понятием сектанты, консерваторы и распространители вируса пытаются поставить знак равенства.
- Связями с сектой пытаются замазать и некоторых консервативных политиков типа мэра Тэгу Квон Ен Чжина.
- А еще консервативные политики и пресса — китаефобы и расисты, которые упорно называют Уханьской пневмонией, чтобы подчеркнуть его происхождение.
Правда, если бы связи секты и экс-президента были бы такими, то во время «свечной революции» (когда в дело шли даже совершенно безумные истории о Пак Кын Хе), они не могли бы не всплыть. Скорее речь идет о попытке манипулировать информацией.
28 марта правительство заявило, что оно достигло 50-процентного уровня выздоровления, и, хотя 2-3 апреля число больных перешло психологически важную отметку в 10 тысяч, на фоне ситуации в США и Европе корейские цифры зараженных или погибших утратили сенсационность и уже не смотрелись зомби-апокалипсисом.
Конечно, это может не означать полной победы. Сокращение числа зараженных может означать только то, что удалось более или менее взять под контроль очаги массового заражения. Однако массы, если верить правительственным социологическим исследованиям, готовы аплодировать Муну. Согласно опросу от 27 февраля, его работу одобряло 44,7% корейцев, но 51% были настроены критически. Но по опросу от 18 марта положительную оценку действиям правительства на почве борьбы с вирусом дали уже 58,4% респондентов, а отрицательную — 39,9%. А 26 марта общий рейтинг одобрения президента Муна вырос до 52,5%, — тоже из-за представлений о том, что его администрация упорно и относительно хорошо работает над проблемой.
Влияние вируса на политику проявляется и в другом. Меняется способ предвыборной кампании – так как правительство призывает к социальному дистанцированию, привычные варианты предвыборной агитации (встречи с избирателями, рукопожатия и публичные выступления) больше не встречаются. Вместо этого политики сосредоточивают свое внимание на онлайн-агитации и волонтерской работе, связанной с коронавирусом.
Отдельно отметим то, как будущие депутаты стараются показать себя на фоне борьбы с эпидемией. Так, множество политиков были замечены дезинфицирующими улицы. Другая группа политиков пропиарилась на жестких действиях в отношении сектантов из Синчхончжи, и тут особо прославился губернатор провинции Кенги и один из главных конкурентов Муна внутри демпартии Ли Чжэ Мён. Глава Народной партии Ан Чхоль Су и его жена работали врачами-добровольцами в Тэгу, эпицентре распространения вируса. Это больше, чем дезинфекция, так как Ан — единственный политик с действующей лицензией врача, и это позволило ему занять четвертую строчку в указанном выше опросе.
В целом эпидемия пока больше бьет по консерваторам, потому что их руководство уделяет больше внимания таким электоральным приемам, как митинги. В то время как демократы полагаются не только на них, но и на мобилизацию в интернете. Работает на них и обещание властей выплатить всему населению помощь «на борьбу с коронавирусом».
Это означает, что если к апрелю недовольство эпидемией не удастся превратить в недовольство Муном, его сторонники имеют большие шансы на выигрыш. Форсмажоры новых скандалов, конечно, возможны, и один из таковых – весомо выглядящая информация о том, что позитивную статистику специально занижают на период перед выборами, а потом она рванет вверх. Или – реальная новая вспышка.
Но как бы ни закончились выборы, автор надеется, что после 15 апреля позитивные данные статистики не поменяются в худшую сторону или исчезнут из новостей, что тоже станет тревожным знаком. Использовать в политических играх здоровье людей – нехорошо.
Константин Асмолов, кандидат исторических наук, ведущий научный сотрудник Центра корейских исследований Института Дальнего Востока РАН, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».
