15 апреля 2020 г. в Республике Корея состоятся проходящие каждые четыре года парламентские выборы, исход которых окажет очень большое влияние на политику страны. На фоне непростой внутриполитической ситуации они станут вотумом (не) доверия правительству. В случае победы консервативных сил президент Мун Чжэ Ин рискует досрочно оказаться «хромой уткой», а то и разделить судьбу Ли Мен Бака или Пак Кын Хе. Мы же частично касались этой темы, но представим более подробный анализ.
Новые правила игры
Как, возможно, помнит аудитория, на нынешних выборах впервые применяется взаимосвязанная представительная система распределения парламентских мест в соответствии с уровнем поддержки политической партии: 253 законодателя будут избраны по избирательным округам и 47 — по пропорциональным партийным спискам. Кроме того, возрастной ценз избирателей будет снижен до 18 лет.
Одновременно с парламентскими выборами в 58 округах пройдут повторные и дополнительные выборы глав местных администраций и депутатов местных законодательных собраний.
Среди мер, подготовленных для обеспечения безопасных условий голосования, — проведение дезинфекции избирательных участков, создание отдельных временных участков для избирателей, имеющих схожие с вирусом симптомы, гарантия права голоса инфицированных граждан, пресечение незаконной агитационной деятельности, недопущение вмешательства госслужащих в выборы.
Перетасовка партий
Преддверие выборов несколько перетасовало расклад политических партий, которые в рамках местной политической культуры во многом являются группировками вокруг лидера, а не вокруг идеологии. До начала интенсивного периода «слияний и поглощений» из основных игроков на арене присутствовали:
- Правящая Демократическая партия Тобуро, или демократическая партия Кореи (ДПК) – 129 мандатов: некоторые полагают их левыми, но автор считает их скорее популистами.
- Свободная Корея – 108 мандатов. Консерваторы.
- Правоцентристская партия Справедливого будущего (ПСБ) – 20 мандатов. Образовалась из партии Парын, которая откололась от основного консервативного тренда, и Народной партии, которая похожим образом откололась от демократов. Те, кто не захотел вливаться, образовали партию Мира и Демократии – самую маленькую на данный момент по числу мандатов и условно левоцентристскую.
- Новая Консервативная партия – бывшие 8 депутатов ПСБ.
- Партия Справедливости – 6 мандатов. В отличие от демократов, действительно может быть названа левой.
9 февраля депутат Национального собрания РК от Новой консервативной партии Ю Сын Мин созвал срочную пресс-конференцию, предложив крупнейшей оппозиционной партии Свободная Корея объединиться. Чтобы это не выглядело политическими играми, Ю заявил, что не будет принимать участия в предстоящих парламентских выборах и не будет требовать никакой должности в руководстве новой партии.
Более интересен выдвинутый не только им лозунг «ухода от тени импичмента», — хотя взаимная ненависть сторонников и противников Пак Кын Хе не меньше, чем общая ненависть к Муну, среди правых крепнет понимание, что раскол все-таки надо преодолевать.
13 февраля 2020 г. «Свободная Корея» одобрила план слияния с Новой консервативной партией Ю Сын Мина и партией Onward for Future 4.0 Ли Ын Чжу (тоже бывший правоцентрист с одним мандатом). Соединение дало правым 115 (108+ 8+1) мест, но большинства они все равно не добились – у демократов 129.
Новая Объединённая партия будущего (ОПБ) сохранила лидерство партии Свободная Корея. Ее лидером стал лидер Свободной Кореи Хван Гё Ан, который был последним при Пак Кын Хе премьер-министром Южной Кореи.
Кроме того к консерваторам присоединился Ким Чжон Ин, бывший временный руководитель Демократической партии, который обеспечил победу ДПК на всеобщих выборах 2016 года. 79-летний Ким является опытным экономистом и политиком, который поддерживает идею экономической демократизации. Он пять сроков был депутатом и имеет репутацию «делателя королей», поскольку он помог выиграть президентские выборы что Пак Кын Хе, что Мун Чжэ Ину.
Главной задачей для новой партии является попытка избавиться от имиджа, связанного с наследием Пак Кын Хе, и привлечь умеренных избирателей. Ибо сторонников Пак в ОБП много, + есть еще откровенно ультраправая и «пакистская» Наша Республиканская партия. Однако представители Новой консервативной партии, которые ранее настаивали на импичменте, не хотят принимать их.
Правоцентристский проект Партии Справедливого будущего, по сути, умер: правые во главе с Ю Сын Мином ее покинули, Ан Чхоль Су тоже вышел и работает над формированием Народной партии. В результате 17 февраля остатки ПСБ под руководством Сон Хак Кю, Новая партия Тэан и партия Демократии и Мира договорились о слиянии в Объединённую демократическую партию, общим числом 28 депутатских мандатов, 7 из которых 23 февраля стали членами Народной партии, созданной Ан Чхоль Су.
Партии-спутники и их проблемы
Однако перетасовка партий не удовлетворила амбиций всех лидеров. И у консерваторов, и у демократов есть проблемы с тем, кого предпочесть и кого куда поставить. Например, кандидат хочет баллотироваться от родных мест, а его хотят поставить на знаковое место в столице. В результате политик «уходит в независимые» и таки баллотируется дома. Так случилось с Хон Чжун Пхё, кандидатом от правых на президентских выборах в 2017 г. и довольно одиозным политиком.
Еще большая проблема связана с т.н. партиями-спутниками. По новой системе выгодно идти на выборы не одной большой партией, а несколькими – это дает шанс получить мандаты по квоте пропорционального представительства. В результате началось создание мелких партий с кооптированием туда известных представителей крупных.
Консерваторы сразу же создали Партию будущего Кореи (Future Korea party), которая была специально отделена от Свободной Кореи по техническим причинам и не скрывает своего союза с ОПБ, имея при этом 5 мест в парламенте. Правда, в списках по квоте ее представителей все равно оказалось мало, после чего 19 марта раздосадованный глава партии Хан Сун Гё ушел в отставку на фоне разногласий по поводу отбора кандидатов. Не страшно – в руководство кооптировали представителей ОПБ и теперь ею, вероятно, будет руководить Вон Ю Чхоль, известный своими правыми взглядами и призывами разместить на территории РК американское ЯО, а если те не согласятся, завести свое.
Но в итоге Партия Будущего теряет поддержку со стороны консервативных избирателей, которые уходят к другим крайне правым мелким партиям.
Еще консерваторы могли бы опереться на традиционно поддерживавшие их протестантские приходы, но председатель христианского Совета Кореи пастор Чон Гван Хун, возглавлявший массовые антиправительственные митинги в центре Сеула, с конца февраля находится под стражей, а 23 марта 2020 г. был обвинен в якобы клевете на президента и нарушении Закона о выборах.
У демократов, однако, проблем поболее. Сначала предполагалось, что партией-спутником станет Коалиция за политические реформы (КПР), состоящая из гражданских активистов и второстепенных партий со сравнительно радикальной повесткой, включая не имеющих представительства в нынешнем парламенте Партию малого будущего и Партию зеленых.
Но в итоге было решено сотрудничать с Партией гражданского общества (Civil Together), как блоком относительно ручных активистов, не пытающихся навязывать демократам свои идеи. Некоторые члены демократической партии покинули ее и присоединились к Civil Together, чтобы вернуться в Тобуро после выборов.
Объясняя причину изменения, генсек Тобуро Юн Хо Чжун сказал, что ДПК не хочет рисковать формированием коалиции с теми, кто может вызвать «ненужные и всепоглощающие дебаты по идеологическим вопросам или вопросам сексуальных меньшинств».
Далее, изначально ДПК и Civil Together заявляли, что кандидаты от гражданских групп и второстепенных партий получат приоритет в списке пропорционального представительства над бывшими членами ДПК. Но некоторые члены ДПК, включая младшего сына покойного бывшего президента Ким Дэ Чжуна, публично выступили против этого решения: «сторонники ДПК не понимают, почему они должны голосовать за неизвестных кандидатов».
Наконец, главным конкурентом Civil Together оказывается не Future Korea, а другая второстепенная либеральная партия — Открытая партия Минчжу (Open Minjoo). Ее основу составляют люди, которые, с одной стороны, входили в ближний круг Мун Чжэ Ина и отличались довольно жестким курсом на реформы, а с другой — были исключены из списка кандидатов ДПК из-за участия в политических и/или коррупционных скандалах, чтобы не марать репутацию. При этом они считают себя «любимыми детьми президента».
Характерная черта – все они активно поддерживают экс-министра юстиции Чо Гука. Его назначение на фоне целого блока скандалов с участием его и его семьи чуть не вызвало конституционный кризис, когда митинги за и против Чо собирали, по словам организаторов, больше миллиона участников, напоминая лучшие времена «свечной революции». В итоге Чо Гук ушел в отставку сам, чтобы не подводить патрона, и сейчас находится под следствием.
Основатели партии – бывшие члены ДПК Чон Бон Чжу и Сон Хе Вон, а 20 их кандидатов по квоте пропорционального представительства в основном являются бывшими помощниками Муна, включая бывшего пресс-секретаря президента Ким Ый Гёма, бывшего главу Бюро по правам человека Министерства юстиции Хван Хи Сока и бывшего секретаря по надзору за гражданской службой Чхве Кан Ука.
Однако ДПК решительно отрицает какую-либо связь с Open Minjoo в попытке заставить либералов голосовать за правящую партию и Civil Together. Более того, лидер ДПК Ли Хэ Чхан предупредил «раскольников» не использовать в своей пропаганде то, что они были членами правительства Мун Чжэ Ина и ДПК. В ответ «любимые дети Муна» заявили, что именно они – самая активная часть сторонников Муна, и после выборов всех их еще попросят присоединиться к правящему блоку.
Прогнозы?
Как указывают представленные 2 апреля результаты опроса, проводившегося агентством Gallup Korea по заказу Центризбиркома, 72,7% респондентов намерены принять участие в голосовании. Около половины участников опроса полагают, что нынешние выборы являются «чистыми». Противоположного мнения придерживаются чуть более 30%, указывая на необъективные сообщения СМИ, взаимную критику политиков и грязную предвыборную борьбу.
Как свидетельствуют данные опроса, проведённого агентством Realmeter с 9 по 13 марта, разница уровней поддержки правящих и оппозиционных сил сокращается, а доля тех, кто не поддерживает какую-либо партию, растёт. ДПК поддерживают 41,5% опрошенных, Объединённую партию будущего, — 32,1%. Доля тех, кто не поддерживает какую-либо партию, составила 10,9% опрошенных. Рейтинг одобрения Партии справедливости составил 4,3%, а Народной партии 3,9%.
Более ранний опрос, посвященный конкретно тому, за кого вы будете голосовать, дает немного иную картину: Демократическая партия – 39%, Объединенная партия будущего – 28%; Партия справедливости – 7% Народная партия – 3%; поддерживающие другие политические силы 4%; не определились / либо не знают – 19%.
Таким образом, решающего преимущества нет ни у ОПБ, ни у демократов. По опросам, конечно, разрыв в 10% в пользу Тобуро, но большой процент неопределившихся может значить то, что на вопросы промуновских агентств те, кто не очень любят президента, не будут открыто заявлять, что проголосуют против. Так было, кстати, на выборах Трампа, где опросы давали ему 15%.
Еще одна деталь: судя по результатам последних двух президентских выборов в 2012 и 2017 годах и парламентских выборов в 2016 году, голосующие за рубежом преимущественно поддерживают демократов и левоцентристов, что может исказить результат с учетом того, в каких странах голосование закрыто.
Исход выборов может зависеть ОТ ВСЕГО: начиная с коронавируса и ситуации в экономике и заканчивая какими-то случайными политическими скандалами. Именно поэтому мы с таким интересом наблюдаем за внутриполитической борьбой в РК – поверье, она куда интереснее «Игры престолов»!
Константин Асмолов, кандидат исторических наук, ведущий научный сотрудник Центра корейских исследований Института Дальнего Востока РАН, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».
