Ежегодно проводимая с 1968 г. в Мюнхене Конференция по безопасности не раз становилась площадкой, где произносились знаковые слова, в которых фиксировались уже наметившиеся, крайне важные процессы.
В феврале 2020 г. в Мюнхене значимое слово “Беззападность” (Westlessness) заняло центральное место как в программном докладе, предложенном организаторами очередной 56-й Конференции, так и в ходе последующего обсуждения его основных положений.
Иллюстрацией некоторых (актуальных сегодня) элементов комплекса смыслов, которые пытались “впихнуть” в указанное слово его авторы, стала жёсткая пикировка во время дискуссии между представителями двух основных участников современного этапа “Большой мировой игры”, а именно: госсекретарём США М. Помпео и американским же министром обороны М. Эспером, с одной стороны, а также министром иностранных КНР Ван И — с другой.
Из упомянутых выше элементов выделим два, которые, впрочем, ранее уже обозначались в публичных выступлениях ведущих мировых политиков.
Во-первых, становится всё более очевидным исчерпание какого-либо смыслового содержания (и ранее весьма туманного) самой категории “Запад”. Оно в определённой мере присутствовало в период глобального конфликта периода 1946-1991 гг., получившего название “холодная война”. Но даже это “определённое” смысловое содержание стало стремительно утрачиваться с её окончанием.
В упомянутом выше докладе говорится о “распаде Запада как относительно единой геополитической конфигурации”. Приводятся конкретные примеры “расколов” последнего времени. В качестве наиболее показательных отмечаются расхождения между основными членами “конфигурации” (то есть между США и Европой) по таким актуальным вопросам, как отношение к Ирану и проекту “Северный поток-2”.
Представляется, однако, что трещина (скрытая до поры до времени) в трансатлантических связях была запрограммирована ещё в 1957 г. Римским договором, положившим начало формированию Европейского Союза. Маастрихтские соглашения, принятые в начале 90-х годов, то есть сразу после окончания холодной войны, способствовали укреплению “самости” ЕС. Которая, впрочем, тоже начала подвергаться внутренней “коррозии” разной природы. Наряду с разногласиями относительно экономической политики Брюсселя всё большее значение приобретает фактор навязывания трансевропейскими структурами странных “ценностей”. Называемых почему-то “европейскими”, но которые на самом деле не имеют никакого отношения к религиозно-культурным традициям Европы. Более того, первые очевидным образом враждебны и несовместимы со вторыми.
Проявления несогласия с (псевдо)ценностями провоцирует напряжённость не только в отношениях с Брюсселем отдельных стран ЕС, но и внутри них самих. С критической оценкой политики ЕС выступает “традиционалистская” часть европейской интеллектуальной элиты. В том же программном докладе данная тема нашла отражение в пассаже “о духовном разобщении Запада, обусловленном ростом нелиберальных и националистических трендов”.
Что касается обобщённого вывода, к которому пришли в феврале с.г. в Мюнхене ответственные государственные деятели “Запада” в ходе обсуждения отмеченных выше и схожих внутренних проблем, то он больше походил на сеанс коллективного, успокаивающего самогипноза: “Да, ситуация скверная. Но нам понятны её причины, которые мы полны решимости исправить”. Тем более что существенная роль в обострении внутренних проблем отводится внешним факторам и, прежде всего, “путёмкинской (ещё один неологизм) России”.
Но и сквозь озвучиваемые в Мюнхене гипнотические мантры прорывались слова тревоги о нынешнем состоянии дел в коллективном “Западе”. Никак иначе нельзя оценить следующие слова Генсека НАТО Й. Столтенберга: “Любые попытки отделить Европу от Северной Америки не только ослабляют трансатлантические связи, но и в саму Европу привносят риски разделения ”. Как раз в таких случаях говорят: “Поздно пить “Боржоми”.
Второй важный смысловой элемент неологизма “Беззападность” обусловлен общим процессом “сдвига на Восток” (в регион Индийского и Тихого океанов) фокуса мировой политико-экономической жизни. Для которой всё менее значимым становится вопрос: а что там, собственно, происходит на этом “Западе”?
Если США отнести (в основном) к тому же РИТО (что уже давно делает сам Вашингтон, например, инициировав в своё время проект “Транстихоокеанского партнёрства”), то, по крайней мере, три с “половиной” из пяти главных экономик мира окажутся в этом регионе. Вне останется только Германия. В этом плане представляется весьма символичным, что по итогам 2019 г. пятое место заняла Индия, впервые потеснив с него прежнюю метрополию.
Серьёзная американская политология упомянутый выше “сдвиг” обозначила ещё в конце 90-х годов. В 2011 г. в журнале Foreign Policy на эту тему высказалась, наконец, тогдашний госсекретарь США Х. Клинтон. Спустя ещё почти десять лет о “перемещении в Азию геополитической оси” заговорил бывший французский президент Н. Саркози.
Те же политологи (тогда же в конце 90-х годов) указали и на главный мотив указанного “сдвига”, связанный с прогнозом превращения в течение последующего десятилетия Китая во вторую мировую державу. Указанный прогноз оказался абсолютно точным (включая время свершения), что фактически и констатировала Х. Клинтон в 2011 г.
Китай, а отнюдь не коллизии в трансатлантических отношениях, является сегодня главным источником внешнеполитических (а также экономических) болячек США. Что и проявилось в ходе пикировки, случившейся в том же Мюнхене между министром иностранных дел КНР Ван И и двумя его американскими vis—a—vis.
Государственный секретарь М. Помпео, повторив центральную мантру всей дискуссии в Мюнхене о том, что “Запад побеждает, мы все вместе побеждаем, […] просто потому, что свободные нации более успешны, чем любые другие модели, создававшиеся в истории развития цивилизации”, половину своей 16-минутной речи посвятил “угрозе”, исходящей от Китая. Коллегу поддержал министр обороны М. Эспер, совсем уж откровенно пытавшийся продать “китайскую угрозу” Европе.
Отметим, при этом, что американской прессой самым неприличным образом эксплуатируется тема обрушившейся на Китай эпидемии коронавируса.
Но, как уже не раз отмечалось в НВО, США и ведущие европейские страны во всё большей мере по-разному относятся к феномену становления КНР в качестве второй мировой державы. В отличие от США в Европе не усматривают в нём более или менее серьёзных военно-политических вызовов. Проявление же солидарности с Вашингтоном не выходит за рамки неких (всё более редких) публичных слов на тему “правонарушений” в СУАР и Гонконге.
В свою очередь в интервью агентству Reuters, которое Ван И дал во время Мюнхенской конференции, указывалось, что это США угрожают Китаю, “а вовсе не наоборот”. При этом приводились примеры возрастающего вмешательства Конгресса во внутренние дела страны, участившихся передвижений вблизи китайских границ американских боевых кораблей и самолётов.
Здесь нельзя не отметить, что главный посыл Пекина во внешнее пространство связан с приглашением всех без исключения (что важно подчеркнуть) стран присоединиться к реализации проекта Belt an Road Initiative: “Ребята! Вместо того чтобы ссориться (в основном по пустякам), давайте лучше займёмся общим полезным делом”.
В целом же авторское впечатление от очередной Мюнхенской конференции по безопасности выглядит приблизительно так: в столице Баварии собралась побеседовать компания “рыцарей печального (“западного”) образа”, живущих в параллельном мире и воюющих с ветряными мельницами. Растрачиваемая при этом энергия вполне могла бы быть использована во благо. Всеобщее.
Владимир Терехов, эксперт по проблемам Азиатско-Тихоокеанского региона, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».
