Несмотря на предвыборные обещания Дональда Трампа сосредоточиться на внутренних проблемах США, в условиях текущего глобального переформатирования системы мироустройства важность для Вашингтона Центральной Азии, где мировые и региональные игроки имеют свои интересы, не ослабевает. И это наглядно подтверждает недавно принятая «Стратегия США для Центральной Азии на 2019–2025 годы: продвижение суверенитета и экономического процветания».
Если в предыдущих версиях «Стратегии для Центральной Азии», обновляемой каждые пять-шесть лет, Вашингтон вводил специальные понятия «Большой Ближний Восток», «Большая Центральная Азия», чтобы связать постсоветский регион с сопредельным мусульманским миром, или рассматривал Казахстан, Киргизию, Таджикистан, Туркмению и Узбекистан как часть Южной Азии, то в новой версии четко декларируется уже самоценность региона. При этом в документе прямо подчеркивается, что ключевой принцип новой стратегии состоит в том, что США признают геостратегическую значимость Центральной Азии, независимо от уровня вовлечения США в ситуацию в Афганистане, и самоценность региона для американских национальных интересов не должна подвергаться сомнениям.
Отчетливо осознавая объективные сложности в противодействии в этом регионе с такими уже ставшими традиционными партнерами Центральной Азии, как Россия и Китай, Вашингтон в новой «Стратегии» декларирует о своей готовности развивать связи с регионом в сферах, где имеет конкурентное преимущество. В 1990-е годы своим козырем США считали поддержку независимости в едва вышедших из-под контроля Москвы центральноазиатских республиках, для чего они бросили все силы на создание альтернативной энергетической и транспортной инфраструктуры, которая бы позволила взять США под собственный контроль главное достояние региона – запасы энергоносителей и их продажу на внешние рынки. В 2000-х регион стал плацдармом для транзита в Афганистан американских грузов.
Сегодня приоритетом американской политики в отношении Центральной Азии признается геополитическое моделирование региона под свои интересы через активное участие в вопросах безопасности, экономики, демократии и прав человека государств Центральной Азии.
С учетом превалирующей в экономиках постсоветских государств региона сырьевой направленности, за счет которой эти страны осваивали последние три десятка лет навыки самостоятельности, именно этому сектору Вашингтон рассчитывает уделять в предстоящие годы приоритетное внимание. Особенно контролю за строительством и использованием во внешней торговле региона трубопроводов с богатыми Казахстаном, Туркменией и Узбекистаном запасами нефти и газа, к которым в последнее время стал проявлять все больший интерес противник США – Китай, а также такого стратегического сырья, как уран. Именно поэтому в «Стратегии» подчеркивается интерес Вашингтона к финансированию новых инфраструктурных, энергетических, логистических проектов в регионе, рассчитывая таким образом ускорить либеральные реформы, особенно в Узбекистане и Казахстане. «Участие американского бизнеса в делах Центральной Азии будет способствовать продвижению наших интересов в области национальной безопасности и защите нашей родины, граждан и интересов за рубежом. Тесные отношения и сотрудничество со всеми пятью странами будут способствовать продвижению ценностей США и станут противовесом влиянию соседей по региону», — прямо говорится в стратегии. Здесь, прежде всего, речь идет о строительстве транспортных коридоров и линий электропередач из Центральной Азии в Южную через территорию Афганистана. Лоббированием этого проекта в 2011 году занималась бывшая госсекретарь Хиллари Клинтон. Вот почему в обновленной «Стратегии» выделены некоторые ключевые идеи этого мегапроекта, одна из которых — довести до конца CASA-1000, строительство ЛЭП из региона в Афганистан, Пакистан и Индию. Еще один проект, в который американцы готовы инвестировать, пытаясь конкурировать с китайским «Шелковым путем», — это строительство «Лазуритового коридора», проект которого Вашингтон продвигает с 2012 года, предполагающий прокладку железных и автомобильных дорог из Афганистана в Туркмению и далее через Каспийское море — до Азербайджана, Грузии и Турции.
Что же касается другого, не менее важного для Центральной Азии экономического направления — экспорта хлопка и другой сельскохозяйственной продукции, то сегодня он ограничивается поставками в основном на рынки сопредельных стран СНГ и Китая, а его промышленное производство, хотя и имеет тенденцию к развитию, однако пока незначительное. Именно поэтому указанное направление пока не нашло отражение в стратегических планах Вашингтона в регионе.
Однако, хотя в новой «Стратегии» и подчеркнута «самоценность региона», тем не менее в ней красной нитью проходит его увязка с соседством с Афганистаном, в связи с чем звучит призыв к республикам частично взять ответственность за его восстановление. Получается, что важность региона для США по-прежнему определяет афганский фактор и через него проявляется интерес непосредственно к Центральной Азии. А отсюда и под этот «афганский интерес» в новой «Стратегии» много внимания уделено безопасности Центральной Азии, звучит призыв не допустить распространения в регионе террористической и экстремистской угроз, и в оказании посильной помощи американцы пытаются продемонстрировать свою готовность. При этом обращает на себя внимание, что критика в адрес уже действующих в регионе структур безопасности, будь то пророссийская ОДКБ или региональная ШОС, в новой «Стратегии» не звучит. Из этого можно заключить, что безопасность в увязке с «афганским интересом» для американцев — главный приоритет и неважно, кто — россияне или китайцы — разделит с регионом ответственность за ее обеспечение.
Что же касается противодействия США дальнейшему укреплению в этом регионе позиций России и Китая, то оно, как и прежде, сохраняется, свидетельством чему служит, например, уже приведенное выше цитирование «Стратегии» о «противовесе влиянию соседей по региону». Вместе с тем, как показал визит Майка Помпео в Узбекистан и Казахстан перед обнародованием «Стратегии», на этом направлении Вашингтон намерен сделать главный акцент не на противоборстве с Россией, а с Китаем. Это подтверждает и открытый призыв госсекретаря США во время его последнего визита снизить зависимость этих двух ключевых стран региона от КНР, а взамен обещаны американские инвестиции и активное участие американского бизнеса. Правда, насколько заинтересован сам американский бизнес в центральноазиатском рынке, который всё еще далек от того, чтобы считаться капиталистическим, — вопрос риторический…
Сегодня Соединенные Штаты вступают во все более сложную и многостороннюю фазу отношений с внешним миром, где влиятельные лидеры в сфере национальной безопасности уже не скрывают своих опасений на счёт угасания американской мощи. Сегодня Америка, нравится это кому-то или нет, – империя в стадии упадка, а, как мы знаем из истории, такие страны склонны не самым лучшим образом себя вести на закате своей гегемонии. Поэтому попытка публикации Вашингтоном новой «Стратегии для Центральной Азии» с выпяченным акцентом о якобы мирном стремлении США к участию в развитии и укреплении этого региона, не может затушевать растущие антиамериканские настроения в регионе и мире. По крайней мере до тех пор, пока Соединенные Штаты не прекратят свою военно-экспансионистскую политику в мире и ранее инициированные ими вооруженные конфликты в Афганистане, на Ближнем Востоке.
Владимир Одинцов, политический обозреватель, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».
