Итак, 15 января с. г. в Вашингтоне состоялось, наконец, подписание “Соглашения в сферах экономики и торговли между правительствами Китайской Народной Республики и Соединённых Штатов Америки”. Желающие подробно ознакомиться с содержанием обширного (на 85-и страницах) документа могут обратиться к сайту Министерства торговли КНР.
Указанное Соглашение стало основным итогом переговорного процесса, который длился 18 месяцев и протекал крайне сложно. Вплоть до последнего месяца не было никакой уверенности в хотя бы промежуточном (как в данном случае) успехе переговоров.
В череде самых разнообразных событий, происходивших в мире в последние несколько месяцев, включая очередное инициирование (зачем-то) режиссёром глобальной политической драмы всплеска “белого” (то есть бессодержательного) шума из региона Большого Ближнего Востока, факт подписания указанного Соглашения является, без сомнения, самым важным. Ибо вопрос того или иного разрешения проблем в торгово-экономической сфере уже почти два года находится в центре всей системы отношений между двумя ведущими мировыми державами, от состояния которой в возрастающей степени зависит и мировая ситуация.
Главная из указанных проблем обусловлена гигантским отрицательным для США балансом в торговле с КНР, который в последние несколько лет находится на уровне 400 млрд долл. Сразу отметим, что полностью её решить не удалось, но стороны сделали важный шаг в сторону сближения позиций по 8-и основным аспектам, включая, например, такие (особо заботившие американскую сторону), как исключение возможности манипулирования курсами национальных валют и защита прав интеллектуальной собственности.
Что касается конкретных цифр, то Китай обязуется в течение ближайших двух лет дополнительно закупить различной американской продукции на общую сумму в 200 млрд долл. Указанная сумма складывается из: 77,7 млрд долл. стоимости продукции машиностроения, 52,4 млрд долл. энергопродуктов, 32 млрд долл. сельхозпродукции и 37,9 млрд долл сервисных услуг.
Вопрос же снижения тарифных барьеров, введённых США в сентябре 2019 г. на половину китайского импорта, станет предметом “2-й Фазы” переговоров. Относительно хотя бы времени инициирования переговоров по ней сегодня сказать ничего определённого нельзя.
Автору представляются малоуместными нередкие оценки обсуждаемого Соглашения в категориях “кто выиграл”, “кто проиграл”. Хотя, конечно, на содержании такого рода документов отражается искусство переговорщиков, а факт его подписания от имени США президентом Дональдом Трампом, а от КНР (“лишь”) руководителем переговорной команды вице-премьером Лю Хэ предоставляет определённый простор сторонникам подобных оценок.
В принципе не могло быть ничего иного, кроме выработки некоего Соглашения о тех или иных темпах и уровнях пошагового процесса ликвидации упомянутого выше дисбаланса в американо-китайской торговле. Альтернативой переговорному процессу могло быть только фактически полное разрушение торгово-экономических отношений между двумя главными мировыми державами с самыми серьёзными последствиями как для них самих, так и “всех остальных”. И не только в торгово-экономической, но и политической сферах.
Повторим, в течение многих лет в процессе двусторонней торговли Китай ежегодно “выигрывал” у США сотни миллиардов долларов. Вполне можно (на досуге) пообсуждать тему причин подобного “перекоса” в торговле США не только с КНР, но и с союзниками. На авторский взгляд, существенным образом он является наследием холодной войны, на заключительном этапе которой Пекин фактически оказался в лагере, возглавляемом Вашингтоном. Тогда основное бремя следования универсальному лозунгу “Всё для фронта, всё для победы!” легло как раз на лидера этого лагеря.
Однако сегодня, то есть спустя 20 лет после окончания предпоследнего глобального конфликта, связанные с ним история и причины упомянутых “перекосов” уже никого не интересуют. Фундаментальное значение давно приобрёл сам факт их наличия, уже не имеющий для руководства США рационального объяснения.
Нынешний американский президент Дональд Трамп лишь актуализировал давно назревшую проблему, которую в обобщённом виде он сформулировал (конечно, непублично и исключительно для себя), видимо, так: “А не изволите ли многоуважаемые джентльмены, то есть союзники и просто партнёры, слезть с нашего (пардон, конечно же, “с нашей”) шеи, на которой вы так удобно устроились несколько десятилетий назад? Давайте проведём этот процесс (насколько возможно) постепенно. Чтобы мне не пришлось вас просто сбросить с крайне болезненными для вас последствиями”.
Подчеркнём, что и после принятия обсуждаемого Соглашения Китай ещё длительное время будет “выигрывать” в торговле с США. Не в прежних, конечно, объёмах, но всё же. И главное, КНР сохраняет возможность оперировать на одном из главных рынков сбыта своей продукции.
Предварительные оценки итогов за 2019 г. (официальные данные пока отсутствуют) показывают, что несмотря на возведение Вашингтоном тарифных барьеров на половину китайского импорта, объём “выигрыша” КНР в ушедшем году упал не более чем на 10%, то есть вновь окажется близким к тем же 400 млрд долл.
Конечная цель Вашингтона заключается в сведении к нулю дефицита в торговле с КНР, что должно стать предметом Соглашений последующих “фаз” переговоров. Для этого учреждается формат регулярных (раз в полгода) встреч представителей обеих стран.
Как в этом плане будут развиваться дальнейшие события (включая процесс выполнения уже подписанного Соглашения), сегодня невозможно предсказать. Поскольку сохраняется слишком много факторов неопределённости, прежде всего, в сфере политики как двустороннего, так и глобального форматов.
Между тем как раз политическая сфера американо-китайских отношений, что называется, “оставляет желать”. Очень мягко выражаясь, с учётом того, что в последнее время происходит, например, вокруг обобщённой “Тайваньской проблемы”, которая за прошедшие два-три года “переползла” (как-то относительно незаметно) в центр всей системы политических отношений между двумя ведущими мировыми державами.
НВО стремится достаточно оперативно отслеживать значимые этапы данного процесса, в котором вполне согласованным образом участвуют как Вашингтон, так и Тайбэй. Данный процесс несомненно получит дальнейшее развитие с повторным избранием 11 января с. г. Цай Инвэнь на пост президента Тайваня.
В первом же после избрания интервью (корреспонденту BBC) госпожа Цай высказалась по ключевой для Пекина внешнеполитической проблеме так, как она не позволяла себе этого делать ранее: “Нам [тайваньцам — авт.] нет необходимости заявлять о своей государственной независимости. Мы уже независимая страна, которая называется “Китайская Республика” (Тайвань)”.
Не исключая возможности развязывания военных действий в Тайваньском проливе “в любое время”, Цай Инвэнь заявила о готовности к ней, а также о том, что “вторжение на Тайвань обойдётся Китаю очень дорого”.
Совершенно очевидно, что подобного рода заявления были бы просто невозможны, если бы Тайбэй не чувствовал возрастающую поддержку Вашингтона, который давно переносит фокус своих внешнеполитических интересов из Евро-Атлантики в регион Индийского и Тихого океанов. При этом вопрос о контроле над Тайванем и рядом других районов РИТО приобретает критически важную значимость.
В частности, вполне ожидаемую реакцию в КНР вызвали планы Пентагона по созданию в течение 2021-22 годов двух центров (“мультидоменов”), предназначенных для всестороннего военного контролирования ситуации в РИТО. Указанные планы были озвучены в середине январе с. г. руководителем департамента Армии (то есть сухопутных сил) МО США Р. Маккарти.
Иначе говоря, значимость и возможные последствия факта завершения “1-й Фазы” торгово-экономических переговоров между США и КНР невозможно оценивать вне контекста политико-стратегических аспектов отношений между ними. Между тем данный контекст сегодня не внушает большого оптимизма.
Поэтому остаётся только присоединиться к высказываемым в КНР надеждам, что подписание обсуждаемого здесь документа всё же послужит “дорожной картой” для позитивного развития во всех сферах отношений между двумя ведущими мировыми державами.
Владимир Терехов, эксперт по проблемам Азиатско-Тихоокеанского региона, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».
