Довольно часто, описывая вспышку эпидемии или стихийное бедствие, журналисты уделяют ей много внимания, пока она развивается. Но стоит угрозе угаснуть, как она уходит из новостей, так что бывает непонятно, чем же все-таки закончилось дело. Так произошло и со вспышкой африканской чумы свиней в Южной Корее, — предыдущие тревожные статьи могли создать впечатление того, что ситуация не меняется к лучшему.
Нет, меняется. Жесткие карантинные меры и «уничтоженные или переработанные» с середины сентября 2019 г. 434,895 голов свиней привели к тому, что с 9 октября новых вспышек заболевания на свинофермах не зафиксировано. По данным министерства продовольствия, сельского и лесного хозяйства, до сих пор в стране было отмечено 14 случаев заболевания «домашних» свиней.
В результате распространения вируса южнокорейские хозяйства понесли значительный ущерб. Правительство выделило на помощь пострадавшим фермам 50 млн долларов. Хозяйства, столкнувшиеся с мерами ликвидации поголовья свиней из-за нарушения карантина, исключены из списка объектов возмещения ущерба.
Сказалась чума и на потребительских настроениях. Как показали результаты опроса, проведённого Корейским институтом экономики сельского хозяйства, 45,4% южнокорейцев сократили потребление свинины в связи с распространением африканской чумы свиней. 49,6% продолжают потреблять свинину на прежнем уровне. В качестве причин снижения спроса на данный продукт указываются опасения по поводу безопасности.
Наконец, был нанесен некоторый ущерб региональной экологии после того, как из-за проливных дождей кровь из захоронения 47 000 свиней была смыта в приток реки Имджинган, так что вода стала с примесями крови. По доминирующей версии причиной стала некачественная пластиковая упаковка.
В консервативных кругах быстро распространился слух, что в реку смыло также трупы и зараза уже поступила в водопроводную сеть и грунтовые воды. Местные власти, однако, отклонили опасения, что кровь может вызвать распространение эпидемии, заявив, что перед забоем свиньи были продезинфицированы. Данных о ходе следствия у автора тоже нет.
Но отсутствие новых очагов заболевания на свинофермах не означает победы над вирусом в дикой природе. Как заявил 10 ноября 2019 г. на заседании правительства по ситуации вокруг распространения вируса заместитель министра продовольствия, сельского, лесного хозяйства Ли Чжэ Ук, рано говорить о полной стабильности в этом вопросе. Ли отметил высокую опасность заражения в приграничных районах, а также необходимость сохранения высокого уровня карантинных мер в других районах страны. Последний раз вирус был выявлен у домашних животных 9 октября в уезде Ёнчхон-гун провинции Кёнгидо, однако он регулярно выявляется у диких кабанов: на 7 декабря 2019 г. число диких кабанов, зараженных вирусом, достигло 39. В основном в районе города Пхачжу провинции Кёнги и уезде Чхольвон-гун провинции Канвон к северу от Сеула.
Поэтому с 5 по 8 ноября в РК в четвёртый раз в прошел отлов диких кабанов в приграничных районах с участием гражданских специалистов, военных, а также госучреждений. Военным разрешено убивать любых диких кабанов, которые пересекали демилитаризованную зону, а профильные ведомства продолжают активные профилактические работы. Южная Корея также завершила строительство заборов общей протяженностью 118 километров и высотой 1,5 метра в провинции Кенги и Канвон, чтобы предотвратить передвижение диких кабанов.
Хотя инкубационный период заболевания составляет около трех недель, власти по-прежнему сохраняют бдительность, поскольку из-за диких кабанов еще одна вспышка может произойти в любое время.
Обратим внимание и на политический аспект проблемы. На фоне успокоения ситуации, в РК дискуссия перешла на вопрос о том, какова в этом вина КНДР, так как версия о том, что чуму занесли дикие кабаны с Севера, имеет высокую общественную поддержку. Тем более что первая вспышка болезни произошла в Южной Корее в середине сентября, через несколько месяцев после того, как Север сообщил о вспышке примерно в середине июня. Кроме того, Север не предоставляет данных об эпидемиологической ситуации «у себя», что рождает подозрения в том, что Пхеньян скрывает правду о распространении АЧС на своей территории.
Представители правящей Демократической партии Кореи (ДПК), в том числе лидер парламентской фракции Ли Ин Ён, призвали Северную Корею сотрудничать «для более фундаментальных и обширных превентивных мер».
Другой высокопоставленный представитель ДПК Соль Хун также призвал провести межкорейское совместное расследование в демилитаризованной зоне и совместные усилия по дезактивации, сославшись на аналогичный проект, осуществленный двумя Кореями в 2007 году, когда Юг предложил оборудование для дезактивации и дезинфицирующие средства на сумму 2,6 млрд вон (около 2,2 млн долл. США).
С другой стороны, лидер крупной оппозиционной партии «Свободная Корея» Хван Ге Ан раскритиковал «поздний» ответ правительства на противодействие распространению АЧС, заявив, что президент Мун Чжэ Ин должен был призвать Север сделать больше. По его мнению, власти просто побоялись задеть щекотливую тему, «подхалимничая перед КНДР».
Иные консерваторы просто критикуют администрацию Мун Чжэ Ина за то, что она плохо справилась с АЧС и не смогла найти точную причину ее возникновения.
А еще распространение АЧС также поставило на паузу правительственные программы по развитию ДМЗ, например проект «Тропа Мира» — экскурсии прерваны с середины сентября.
Последняя новость на «свино-чумную» тему попалась автору 13 декабря: правительство РК рассматривает возможность оказания помощи КНДР в решении проблемы африканской чумы свиней через неправительственные организации. Планируется, что средства через Совет по поддержке межкорейских обменов будут переданы международным неправительственным организациям, желающим реализовать проект борьбы с эпидемией на территории КНДР. Но перед этим нужно пройти процедуру рассмотрения и одобрения проекта в комитете фонда.
Итак, учитывая, что месяц прошел спокойно, можно сказать, что проблема решена.
Однако в бочке меда есть ложка дегтя. Премьер-министр Ли Нак Ён, чьими навыками кризис-менеджера проблема была решена, был снят со своего поста по политическим соображениям и двигается в депутаты. Окажется ли его преемник готовым к подобным кризисам, увидим.
Константин Асмолов, кандидат исторических наук, ведущий научный сотрудник Центра корейских исследований Института Дальнего Востока РАН, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».
