В череде событий, формирующих общую политическую картину региона Восточной Азии (РВА), заслуживает внимания всё более или менее значимое. Хотя бы потому, что именно здесь в первую очередь сталкиваются интересы двух ведущих мировых держав — США и КНР. Возрастающее влияние на неё оказывает фактор возвращения Японии в “Большую мировую игру”.
Эволюция обозначенной картины существенным образом определяется изменениями в стратегическом треугольнике, который образуют эти страны. Разворачивающаяся внутри него игра имеет ответвления второго уровня значимости. К таковым можно отнести, например, игры вокруг проблем в японо-южнокорейских и японо-российских отношениях, обобщённую “проблематику Северной Кореи”.
Вплоть до последнего времени ситуация в РВА в целом выглядела довольно сумрачно. Главным образом, по причине отсутствия какого-либо прогресса в американо-китайских переговорах в сфере торгово-экономических отношений. Которые ведутся с весны 2018 г. и внешне напоминают полноценный 12-раундовый боксёрский поединок, кажется, вконец измотавший обоих бойцов.
С той разницей, что “все остальные” выступают не зрителями с попкорном, а невольными жертвами затянувшегося (принявшего форму торговой войны) выяснения отношений между двумя мировыми политико-экономическими тяжеловесами. Поэтому призывы “как-нибудь договориться” звучат с разных сторон. Например, от руководства МВФ.
Проблема, однако, заключается в том, что параллельно с переговорами шёл процесс обмена ударами, а время в данном случае её не излечивало, а только усугубляло.
Ещё за неделю до первых оптимистичных сигналов об итогах последнего раунда переговоров директор Национального экономического совета при президенте США Л.А. Кадлоу в очередной раз подтвердил, что если в них не проявится заметный прогресс к контрольному сроку 15 декабря с. г., установленному тремя месяцами ранее президентом Д. Трампом, то процедуре повышения тарифов (“без колебаний и немедленно”) подвергнется большая часть (на сумму около 160 млрд долл.) китайского импорта, не затронутого пока подобными мерами.
Едва ли будет преувеличением определить такую перспективу как катастрофу в торгово-экономических отношениях, которая самым негативным образом отразилась бы и на политической сфере отношений между двумя ведущими мировыми державами, а также на обстановке в РВА в целом.
Поэтому твиттерная запись Д. Трампа от 13 декабря «Мы согласовали очень важный 1-й этап всей сделки с Китаем… Это потрясающее событие для всех» позволяет “зрителям” выдохнуть и более или менее спокойно встретить Рождество и Новый год.
Деталей “сделки” немного. Возможно, их вообще пока нет, а есть взаимное намерение “в ближайшие два года” двигаться навстречу друг другу в решении разделявших стороны проблем. Таких как уважение (Китаем) права на интеллектуальную собственность, увеличение (Китаем же) импорта американских (в основном сельскохозяйственных) товаров и постепенное снятие (США) уже введённых тарифов на первую половину импортируемой из КНР продукции.
Подчеркнём, что речь идёт не о мгновенно свершившемся чуде, а о растянутом во времени процессе, в ходе которого может всякое произойти. Но пока есть повод, по крайней мере, вытереть пот со лба. Примерно так выглядят комментарии произошедшего в середине декабря в отношениях между двумя лидерами “Большой мировой игры”.
Вторым событием, казалось бы, несопоставимым по значимости с первым, но (на авторский взгляд) содержащим в себе не менее важную позитивную символику, стал формат очередного поминовения в КНР жертв так называемой “Нанкинской резни”.
Напомним, что речь идёт о массовых убийствах и насилиях в Нанкине, осуществлённых японскими военнослужащими в конце 1937 г., то есть через несколько месяцев после начала “Второй японо-китайской войны”, ставшей составной частью “Второй мировой войны”. В феврале 2014 г. руководством КНР был установлен день памяти (13 декабря) этого трагического события, о реальных причинах и масштабах которого историки спорят до сих пор.
Отметим, что в Пекине в связи с данной темой не выставляют Токио каких-либо официальных претензий. Тем более материального плана. И в этом видится принципиальное отличие позиции КНР в вопросах недавней истории отношений с Японией от позиции Республики Корея, где определённые силы активно эксплуатируют аналогичную тему в достаточно узкокорыстных политических целях и в ущерб интересам собственной страны. Что постоянно иллюстрируется в последнее время в НВО.
Даже не претензии, а обращённые к Токио пожелания Пекина в данном вопросе носят, скорее, моральный характер: для успешного развития наметившегося позитивного тренда в двусторонних отношениях было бы желательно посещение премьер-министром Японии мемориала в Нанкине и молчаливое здесь стояние. Примерно так, как это сделали в 2016 г. Барак Обама в Хиросиме и затем Синдзо Абэ в Пёрл-Харборе.
“Впрочем, обойдёмся и без этого. В конце концов, это ваши проблемы” – приблизительно так можно трактовать позицию Пекина по вопросу оценки нынешним руководством Японии “Нанкинской резни” и официального посещения посвящённого ей мемориала.
Находясь осенью прошлого года с первым за 7 лет с официальным визитом в КНР, С. Абэ так и не решился приехать в Нанкин. Однако в завершающемся году на территории Нанкинского мемориала произошло весьма примечательное действо, участниками которого стали буддистские монахи Японии и КНР. На авторский взгляд, оно несло с собой важный позитивный месседж Токио в сторону Пекина.
Декабрь с. г. завершился примечательным визитом в КНР министра обороны Японии (первым с 2009 г.) Таро Коно, до недавнего времени занимавшего должность министра иностранных дел. Т. Коно, заметим, один из главных претендентов на занятие поста лидера правящей Либерально-демократической партии после (неизбежного) ухода с него в 2021 г. С. Абэ. Находясь в Пекине, Т. Коно провёл беседы со своим китайским коллегой Вэй Фэнхэ, которого пригласил посетить (тоже впервые) с визитом КНР.
Наконец, к примечательным политическим мероприятиям конца 2019 г. можно отнести факт предстоящего 24 декабря очередного (8-го по счёту) трёхстороннего саммита “КНР-Япония-РК” в китайском мегаполисе Чэнду. Обсуждаться будут в основном перспективы проекта создания трёхсторонней же Зоны свободной торговли, пробуксовывающего свыше десяти лет по причинам политических неурядиц между участниками. В последние годы на первое место выходят проблемы в отношениях между Японией и РК, с лидерами которых (поочерёдно) должен побеседовать Председатель КНР Си Цзиньпин.
Как всегда в серьёзной политической драме (в данном случае под названием “ситуация в РВА”), на одной из стен оформляющих декораций продолжает висеть условное “ружьё”. В конце 2019 г. оно напоминало о себе разнообразным образом.
Отметим, прежде всего, внешне рутинную процедуру принятия в США закона (прошедшую уже Сенат), который утверждает общий курс и расходы в сфере обороны страны. Как и в прошлом году, особым разделом обозначается политика и конкретные мероприятия в отношении Тайваня.
В Пекине на этот раз обратили внимание на то, что данный закон принимается накануне предстоящих всеобщих выборов на Тайване. Что позволяет рассматривать его в качестве откровенной поддержки “сепаратистских сил” на острове, под которыми подразумеваются правящая Демократическая прогрессивная партия и нынешний президент Цай Инвэнь, выставившая свою кандидатуру на второй срок.
Знаменательным также представляется публичный акт передачи ВМС КНР второго авианосца полностью собственного проектирования и постройки. Хотя его прототипом и является первый авианосец “Ляонин”, то есть “доведённый до ума” (недостроенный) советский тяжёлый авианесущий крейсер “Варяг”. Во время церемонии передачи флоту нового авианосца на его палубе находился Председатель Си Цзиньпин.
В Японии (но не только) резонансной стала “закупка” правительством (неясно у кого) за 146 млн долл. необитаемого острова Мага площадью в 8 кв. км, расположенного в районе самого южного (из четырёх “главных”) острова Кюсю. На остров Мага переместится тренировочная база американских лётчиков палубной авиации. Сейчас они тренируются вблизи города Ивакуни, находящемся на юге крупнейшего острова Хонсю, беспокоя шумом местных жителей.
Причина данного мероприятия правительства Японии, согласованного с ключевым союзником, вполне уважительная. Отметим лишь, что остров Мага занимает крайне выгодное положение, с которого можно контролировать ситуацию на обширной акватории Японского, Жёлтого и Восточно-Китайского морей.
Будем всё же надеяться, что дальнейшее развитие положительных трендов в регионе Восточной Азии, наметившихся в конце 2019 г., сделает необязательной “ружейную стрельбу” в разыгрываемом здесь политическом спектакле.
Владимир Терехов, эксперт по проблемам Азиатско-Тихоокеанского региона, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».
