У Китая, вполне обоснованно претендующего на роль глобального игрока, имеются (как и у всех) внутренние проблемы, которые пытается использовать к своей выгоде основной геополитический оппонент США.
Среди подобного рода проблем в последние месяцы в очередной раз дают о себе знать две “долгоиграющие”. Речь идёт об очередных попытках Вашингтона разыграть в отношениях с Пекином тайваньскую карту и (тоже очередное) обострение ситуации в Гонконге.
Впрочем, определение “внутренние” к упомянутым двум проблемам потребует некоторых оговорок и пояснений. Относительно Тайваня эти оговорки будут носить весомый характер, в то время как присутствие внешних (по отношению к КНР) факторов в гонконгской проблематике можно отнести к достаточно второстепенным.
В случае с Гонконгом такое присутствие обусловлено главным образом “Совместной Декларацией”, принятой правительствами КНР и Великобританией в декабре 1984 г., ратифицированной полгода спустя парламентами обеих стран и вошедшей в реестр ООН документов международного права. Именно в соответствие с этим документом Китай восстановил в 1997 г. контроль над Гонконгом, который с этого момента находится в 50-летнем переходном состоянии с весьма широкими собственными правами.
Само наличие “Совместной Декларации” и ряд прописанных в ней положений (особенно в пункте 3.5) даёт повод Лондону высказывать некие оценки тем или иным мероприятиям Пекина в отношении Гонконга. В частности, периодически выпускаются некие доклады об эволюции ситуации на этой территории.
“Естественно”, что в Лондоне (но сегодня главным образом уже в Вашингтоне) не обошли молчанием выступления последних полутора месяцев части граждан против местного правительства и фактически центральной власти КНР. При этом “протестанты”, а также их заморские “поддержанты” ссылаются как раз на определённые положения упомянутой “Совместной Декларации”, которые “пытаются нарушить” администрация “Специального административного района Сянган” (САРС) с входящим в неё Гонконгом.
Поводом для выступлений, сопровождающихся немалыми беспорядками, а также разного рода призывами и лозунгами (нередко провокационного характера, например, “Гонконг — не Китай”), послужил проект закона, который предполагалось внести в законодательный кодекс САРС, о возможности высылки в распоряжение “материковых” судебных властей некоторых подозреваемых в тех или иных правонарушениях.
Вряд ли может вызывать сомнения, что указанный проект был инициирован центральными властями КНР, которые, видимо, опасаются перспективы превращения САРС в периодически вскрывающуюся политическую болячку, способную инфицировать весь государственный организм. Кроме того, в условиях обострения американо-китайских отношений, ситуация в Гонконге может оказаться важной картой в глобальной игре Вашингтона с Пекином.
В Китае не отрицают действенность “Совместной Декларации” 1985 г., но настаивают на первостепенной значимости “Основного закона” по Гонконгу, принятому в КНР сразу после его возвращения в состав страны. Кроме того, говорится о произошедших с тех пор “радикальных изменениях” в мире, которые не принимаются во внимание Лондоном и Вашингтоном, когда делаются отсылки к документу 35-летней давности.
Оценки масштабов выступлений, которые делаются их лидерами и местной полицией, радикально (в 4-5 раз) расходятся. Важно не упускать из виду, что на территории Гонконга проживает около семи с половиной миллиона человек и в любом случае участники демонстраций представляют собой незначительное меньшинство, включающее в себя самые разнообразные по политическим претензиям, но крайне активные группировки.
Не без основания китайская Global Times говорит о “молчаливом большинстве” в Гонконге, которое обрекает на неудачу любые попытки дестабилизировать ситуацию и переформатировать власть в САРС очевидно антидемократическими методами.
В целом всё публичное действо последнего времени в Гонконге не может не вызывать ассоциаций с рядом “цветных революций”, участие в которых внешних “доброжелателей” не видит только слепой. Напомним, что нечто похожее, обозначенное в журналистских кругах “Движением зонтиков”, в Гонконге уже происходило осенью 2014 г. и (в меньших масштабах) спустя год.
Тут как тут Конгресс США – главный сегодня наблюдатель за соблюдением странами мира “правил хорошего политического тона”, инициировавший в связи с событиями в Гонконге очередные антикитайские санкции. С поддержкой “свобод граждан Гонконга” выступил руководитель МИД Великобритании Джереми Хант.
Так и должно быть в нашем сумасшедшем мире с опрокинутыми “ценностями”: лиса следит как за “общим порядком” в курятнике, так и за соблюдением “прав меньшинств” среди кур и петухов.
На авторский взгляд, внешнеполитические издержки для КНР последних событий в Гонконге не выходят за рамки получения уколов пропагандистского плана. Тем более что в самом этом конфликте центральные власти ведут себя умело и сдержанно, не поддаваясь на очевидные провокации. Успешно отбиваются пропагандистские атаки в связи с некоторыми аспектами ситуации в других Специальных регионах КНР, таких как Синьцзян-Уйгурский и Тибетский.
Гораздо более серьёзный вызов (как в краткосрочном, так и долгосрочном планах) связан с планами США заключить очередную сделку по продаже американских вооружений Тайваню, для определения статуса которого на международной арене (в отличие от Гонконга) подойдёт термин “квазинезависимый”.
Причём весомость в нём приставки “квази” имеет тенденцию к уменьшению, что прямо противоречит планам Пекина по решению едва ли не ключевой внешнеполитической проблемы, связанной с возвращением Тайваня (в том или ином формате) в состав страны.
Важно подчеркнуть планомерное присутствие главного внешнеполитического оппонента КНР в процессе придания Тайваню статуса де-факто (в перспективе и де-юре) независимого государства.
В НВО отслеживаются основные этапы данного процесса. Последний раз он затрагивался в связи с прошедшим в мае с. г. пятидневным визитом в США главы МИД Тайваня Дэвида Ли. В ходе этой поездки состоялись переговоры тайваньского гостя с советником президента США по национальной безопасности Джоном Болтоном.
Такого рода контакт между государственными деятелями высшего ранга США и Тайваня произошёл впервые с 1979 г., когда Вашингтон установил дипломатические отношения с Пекином, одновременно разорвав их с Тайбэем. Можно делать оговорки, что Дж. Болтон относится лишь к одному (“ястребиному”) крылу американского истеблишмента. Но это не отменяет того факта, что США сделали важный шаг на пути придания отношениям с Тайванем нормально-межгосударственного характера.
В эту же тенденцию вписываются “утечки” в СМИ информации о том, что Пентагон уведомил Конгресс о намерении продать Тайваню очередную партию вооружений (главным образом танков Abrams и ПРЗРК Stinger) на сумму 2,2 млрд долл.
Комментируя указанное сообщение, газета Global Times отмечает, что для администрации Д. Трампа это уже четвёртая такого рода сделка, стоимость которых имеет тенденцию к возрастанию. В очередной раз напоминается, что они прямо противоречат двустороннему “Коммюнике”, принятому в августе 1982 г., согласно которому США приняли обязательство постепенно полностью свернуть продажу оружия Тайваню.
Данное обязательство не выполнялось никогда, но особенно заметным образом с начала нулевых годов, когда перспектива превращения КНР в одного из ведущих мировых игроков стала вполне очевидной.
12 июля с. г. агентство “Синьхуа” сообщило, что Китай вводит санкции в отношении тех американских компаний, которые заняты в оружейном бизнесе с Тайванем.
В целом же последние события вокруг Гонконга и Тайваня (а также в Синьцзяне и Тибете) отражают общую картину не снижающейся (скорее наоборот) всесторонней проблемности в отношениях между двумя ведущими мировыми державами.
“Всем остальным” ничего хорошего от подобного характера развития указанных отношений ждать не следует.
Владимир Терехов, эксперт по проблемам Азиатско-Тихоокеанского региона, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».
