Как и предполагалось, в результате парламентских выборов в Ираке, где победил блок Муктады ас-Садра в союзе с прокоммунистическими партиями, выступающий за избавление от иранского доминирования в стране и за начало процесса национально-религиозного примирения, после которых до сих пор так и не сформировано правительство, в стране вспыхнул острый политический кризис. И как ожидалось, полыхнуло на шиитском Юге, где в течение несколько дней происходят масштабные протесты, начавшиеся в Басре и охватывающие все новые города. Протест населения в целом носит экономический и социальный характер – народ выступает против дикой коррупции властей, безработицы, тяжелого материального положения. Однако социальный протест очень быстро переходит в явно антииранский. Протестующие громят и захватывают здания проиранских шиитских вооруженных формирований «Хашад Шааби», включая его ядро — «Бадр», выкрикивают антииранские и антиклерикальные лозунги. На блокирование протестов переброшена армия (прим. — с 16 июля – 9-я механизированная дивизия с новейшими танками) и проиранские каратели, причем перебрасывают их из районов, где во всю действуют боевики запрещенной в РФ террористической организации ДАИШ, фактически ставшие «ночной властью» в трех провинциях страны. Однако протестующие для властей куда опаснее, поскольку потерять шиитский юг для Багдада станет окончательной катастрофой. Протесты происходят также и в столице, в ее южных окраинах и пригородах, густо населенных шиитами, бежавшими с юга страны после войны в Персидском заливе 1991 года (прим. – операция «Буря в пустыне»). Причем с теми же лозунгами и методами действий. Поскольку большинство шиитов Багдада – сторонники М.ас-Садра. Введен комендантский час, армия приведена в состояние повышенной боевой готовности.
Вот хронология основных событий: 6 июля в ряде районов Басры произошли очередные веерные отключения электричества в жилых кварталах города. Ставшие настоящим бичом Ирака в летний период, когда все вынуждены включать кондиционеры и сети не справляются с пиком нагрузки, на этот раз отключения продлились дольше обычного и коснулись социальных объектов: школ, детских садов и медицинских учреждений (прим. — температура в Барсе в эти дни доходит до 60 градусов по Цельсию и выше). Люди вышли на стихийные митинги. Ситуация усугубилась нехваткой воды, в напорных водопроводах давление не обеспечивает ее нормальную подачу. 7-10 июля протесты охватили всю провинцию и распространились на соседние субъекты – Мисан, Ди уль-Карр, Неджеф, Вавилон, Насирию. Демонстранты крушили отделения политических партий, полицейские участки, досталось инфраструктуре нефтяных компаний (прим. — в том числе были попытки разграбить городки иностранных нефтяников на месторождении «Западная Курна», где работают американская «ЭксонМобил» и российская «Лукойл»), были захвачены и сожжены десятки автомобилей, разрушены трансформаторные станции линий электропередач, разграблены десятки складов и магазинов, перекрыты импровизированными баррикадами въезды на территорию морских портов. Блокированными оказались все основные магистрали, военные объекты оказались окружены протестующими. 14 июля беспорядки охватили города Неджеф, Кербела и Вавилон, ряд демонстраций прошел в багдадском южном районе Шуала. В Неджефе толпа ворвалась на территорию аэропорта и заблокировала его работу на несколько часов. По данным иностранных СМИ, убиты и ранены десятки людей. К вечеру 14 июля власти Ирака были вынуждены собрать экстренное заседание Совета национальной безопасности с участием всех силовиков. По приказу премьер-министра Х.аль-Абади практически на всей территории Ирака, кроме северных провинций был отключен интернет и введен повышенный уровень угрозы. На юг спешно направлены части по борьбе с терроризмом, переброшенные из северных и западных провинций, а также началась отправка частей элитной 9-ой механизированной дивизии Сухопутных войск ВС Ирака. К 16 июля ситуация несколько стабилизировалась, но отнюдь не разрешилась. События в Басре стали самым серьезным испытанием для иракского государства, если не считать борьбу со структурами так называемого запрещенного в РФ террористического формирования ДАИШ.
Понятно, что Иран, распространяя идеи своей революции, добивается того, что, в сущности, он и не мог не добиться — массовой ненависти к себе и необходимости поддерживать контролируемые им территории исключительно силой оружия. Ирак же, утратив в 2003 году суверенитет после вторжения США, просто из одной оккупации — американской — практически сразу вошел в ее иранскую стадию.
Иракские власти, учитывая опыт иранских протестов зимой и в июне с.г., предприняли экстренные меры по локализации и ликвидации их организованности. Перекрыт интернет, связь работает с перебоями, информация с юга поступает крайне скудная. Странно то, что Муктада ас-Садр, который победил на выборах под такими же лозунгами, не спешит возглавить или хотя бы как-то выразить отношение к протестам. По всей видимости, если он будет и дальше сохранять такую линию поведения, то может стать главным проигравшим, растратив бездействием весь выданный ему на парламентских выборах кредит доверия.
В воскресенье, 15 июля, центральное правительство срочно выделило 3,5 трлн динар и начало масштабные кадровые перетряски из-за всеобщего кризиса, охватившего весь юг и почти весь центр Ирака. Собственно, беспорядки и массовые выступления населения в Басре начались еще 6 июля, но иракские власти всеми силами пытались скрыть этот факт. Лишь тогда, когда протестующие взяли под контроль международный аэропорт Неджефа, а митинги захлестнули Вавилон и докатились до южных районов Багдада, стало ясно: скрыть происходящее не удастся и необходимо срочно предпринимать чрезвычайные меры. Позиция и реакция местных властей на уровне провинций и муниципальных образований продемонстрировала их полную административную ничтожность и отсутствие элементарных управленческих качеств. Все представители местной власти попросту разбежались, либо укрылись на территории полицейских и военных лагерей, которые, главным образом, остались нетронутыми. Центральные власти, при всех попытках сделать «хорошую мину при плохой игре», явно проспали ситуацию и занятые дележом министерских портфелей, были застигнуты ею врасплох. Эффективных мер по выправлению создавшегося положения, а кризис в Басре зрел годами, у Багдада на сегодня нет. Кроме перераспределения средств, действенность чего вызывает массу вопросов. Ведь реализация субсидий и помощи снова пойдет через прежний аппарат, который разложился весь, сверху донизу.
Власти явно поспешили лишь еще с одним — приписать происходящее на счет «происков политических врагов» и деятельности соседнего Ирана, решившего взять реванш за поражение проиранских партий по итогам выборной кампании. Возможно, иранские эмиссары и присутствуют на юге Ирака, но весьма сомнительно, что именно они запустили весь механизм народных протестов в действие. Но происходящее на юге страны крайне опасно — все громче слышны голоса за обособление от Ирака, хотя бы по образу Иракского Курдистана. Ситуация пока очень сложная, но уже сейчас можно сделать вывод о том, что государственная машина Ирака находится в состоянии глубокого кризиса, обусловленного самой сутью ее формирования на обломках прежнего режима.
Петр Львов, доктор политических наук, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».
