В Иране уже второй раз за 6 месяцев нынешнего года прокатывается волна массовых протестов населения против властей. Первая вспышка имела место в начале января, когда сотни тысяч иранцев вышли на улицы крупных городов, громя полицейские участки и здания местных муниципалитетов. Тогда центральное правительство явно было застигнуто врасплох и на протяжении двух дней не знало, как себя вести. Лишь когда появились убитые и раненые, а у демонстрантов — лидеры, власти пошли на применение силы, включая подразделения КСИР. Через 5 дней потихоньку протесты стихли, но осталось ощущение, что произошла первая, однако не последняя вспышка процесса скатывания ИРИ к местному варианту «арабской весны» с последующей «цветной революцией». Тем более, что страны Запада, прежде всего США и соседние арабские монархии Персидского залива, готовы бросить все ресурсы на провоцирование мощного выступления с его последующей трансформацией в смену правящего режима.
24 июня стали быстро набирать силу акции протеста, вызванные резким падением курса национальной валюты и ухудшением экономической ситуации в стране. К недовольству ценами добавляются политические лозунги, участники протестов требуют от правительства уйти в отставку. Акции протеста начались днем ранее, когда на неофициальном рынке курс национальной валюты упал до рекордно низкого уровня — 87,000 риалов за доллар. На улицы вышли сначала торговцы мобильными телефонами и электроникой, требуя от правительства срочных мер по укреплению внутреннего рынка. 25 июня колонна демонстрантов по центральной улице города проследовала к парламенту, призывая полицию поддержать народ. Первая стычка между манифестантами и полицией произошла возле здания парламента, где силовики для разгона толпы применили слезоточивый газ. Участники митинга стали жечь автомобильные шины и скандировать: «Смерть Хаменеи!» На этот раз сильно прозвучали протесты и против внешней политики ИРИ, когда вышедшие на улицы потребовали от правительства прекратить вмешательство во внутренние дела Сирии, Ливана, а также Палестины, скандируя: «Я живу не в Газе, не в Ливане, я живу — в Иране».
Недруги Ирана поспешили воспользоваться ситуацией, а Тель-Авив пошел фактически даже на прямое вмешательство во внутренние дела ИРИ и подстрекательство к наращиванию протестного движения. Так, 25 июня, в «Твиттере» МИД Израиля, который ведется и на фарси, было опубликовано сообщение с пожеланием успеха иранскому народу в его борьбе. Правда, за это сообщение израильский МИД подвергся критике в политических и дипломатических кругах, и через несколько часов твит был удален.
Нынешние события существенно меньше по масштабу, чем полгода назад, но в целом причина та же: ухудшающееся социально-экономическое положение. В этот раз поводом для начала протестов стала существенная девальвация местной валюты. Понятно, что в основном этот повод беспокоит напрямую жителей крупных городов, до глубинки последствия дойдут позже, и поэтому сейчас протесты более локальны и не столь многочисленны. Тем не менее частота повторяемости выступлений говорит об усугубляющемся кризисе, с которым власти ИРИ явно не справляются.
Иран ведет три войны одновременно — в Ираке, Сирии и Йемене. И хотя строго формально прямого участия в них он не принимает, ограничивая свое участие направлением туда военных советников из КСИР, обучением шиитских вооруженных формирований и поставками оружия, тем не менее каждая война ложится тяжким бременем на иранскую экономику, и без того ослабленную западными санкциями за ИЯП.
Помимо упомянутых выше вооруженных конфликтов, Тегеран оказывает помощь и радикальным группировкам в других странах — палестинскому движению «ХАМАС», ливанской Хезболле», иракскому шиитскому формированию «Аль-Хашд аль-Арабий» и т.д.
И это воспринимается многими иранцами как проведение внешней политики в ущерб интересам самого иранского народа и за его счет. «Хомейнистско-революционная экспансия» в сопредельный регион становится в глазах населения ИРИ ошибочным курсом, поскольку не решаются накопившиеся внутренние проблемы и не происходит модернизация общественно-политического устройства. Как считают образованные иранцы, для режима айятолл все более важно не то, как живут простые люди в своей стране, а важнее распространять идеи шиитской модели «революционного» клерикализма. Хотя из исторического опыта хорошо известно, что последствия и результаты подобных действий везде одинаковы: скатывание в нищету самой «базовой» страны – источника революционного переустройства, которая является донором ресурсов для продвижения своих идей переустройства в других странах. Этим грешил в свое время троцкизм в Советской России, от которого советское руководство поспешило избавиться, занявшись в первую очередь созданием мощной индустрии, армии и т.д., а на современном этапе имеется неудачный опыт распространения идей боливарианской революции из Венесуэлы на сопредельные страны.
В Иране, конечно, пока не Венесуэла с ее резким спадом в экономике и открытым противостоянием властей и оппозиции, но при сохранении нынешней тенденции все придет к аналогичному результату. При этом нужно констатировать, что в Тегеране отчетливо понимают нынешние угрозы «закипания котла» изнутри, тем более на фоне возрастающего внешнего давления на ИРИ со стороны США, Израиля, Саудовской Аравии и ряда других стран региона, включая недовольство иранским вмешательством со стороны шиитского правительства Ирака. Но явно устаревшая после хомейнистской революции 1979 года система власти и управления, если не провести их радикальную реформу, не дает возможности выйти на иной путь развития. Существующие военизированные и силовые институты вроде КСИР и «Басидж» обладают своей собственной экономикой и собственными финансами, работающими не на страну, а на продвижение внешних шиитских проектов на Ближнем Востоке. Именно поэтому относительно неклерикальные центры сил в лице президента и правительства не могут влиять на эти подконтрольные только духовной власти структуры. При этом проекты продвижения «шиитской дуги» в регионе, что и обусловило участие Тегерана в сирийской войне, йеменском конфликте и иракском кризисе, имеют приоритет над проектами развития собственной страны. Итогом становится, с одной стороны, деградация экономики Ирана, с другой – при активном участии пропагандистской машины США, Израиля и консервативных режимов арабских государств Персидского залива, ИРИ становится в определенной мере изгоем на Ближнем Востоке и со стороны многих стран Запада, что дополнительно оказывает негативное воздействие на его экономику.
Проблемы Ирана не решаются, а лишь накапливаются. Конечно, нынешние протесты являются, скорее всего, внешним проявлением происходящего внутри иранского общества. Они пока не способны поколебать устойчивость режима, и зимние события показали, что без хорошей организации и без поддержки значительной части правящей элиты любой протест иранского населения в течение нескольких дней «выгорает» сам по себе, тем более что власти воздерживаются от задействования на полную мощь репрессивной машины подавления, тем самым давая возможность «выпустить пар». Однако происходящее сегодня в ИРИ демонстрирует системность кризиса в Иране и неспособность правящего клерикального режима разрешить существующие внутренние противоречия в иранском обществе.
Александр Орлов, политолог, эксперт-востоковед, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».