Во второй половине марта с. г. в одной из ведущих индийских газет Indian Express развернулась дискуссия (которая наверняка получит продолжение) на крайне актуальную для современной Индии тему усиления в индийском обществе “традиционалистских” (“коммуналистских”, “обскурантистских”, “догматистских”) тенденций.
Напомним, что 1,35 млрд человек, населяющих современную Индию, в совокупности образуют едва ли не самую сложную в мире общность народов, в которой наблюдаются различного рода трения и конфликты, включая вооружённые. Достаточно сослаться на тот факт, что в приложении к национальной Конституции перечисляется несколько тысяч кастовых образований.
До 80% населения страны относят себя к сторонникам сложившейся в древности системе разнообразных культур и взглядов на сакральное, которую принято объединять термином “индуизм”. Около 13,5% граждан страны исповедуют ислам.
Примерно в таких пропорциях индуисты и мусульмане проживают во всех крупных штатах. Лишь в относительно “малонаселённом” (по индийским меркам) штате Джамму и Кашмир (порядка 12 млн человек) около 70% жителей являются мусульманами. Этот штат граничит с мусульманским Пакистаном и является одним из самых беспокойных в Индии.
Принимая во внимание абсолютную несовместимость вероучений ислама и индуизма, тенденция к усилению политической значимости в общественной жизни второго из них (и без того преобладающего по числу сторонников) становится серьёзной угрозой как стабильности внутри страны, так и отношениям с соседями, прежде всего, с тем же Пакистаном.
Между тем индуизм служит базой нескольких популистских политических идеологий, сторонники которых полагают, что нынешние индусы представляют собой продукт длительного влияния “внешних, маргинальных” религий и идеологий, прежде всего, ислама, христианства и коммунизма.
Одним из следствий политизации индуизма является хиндутва, которую исповедует ныне правящая “Бхаратия Джаната парти” (БДП).
Но хиндутва служит идеологической базой и значительно более радикальных движений, такого, например, как “Раштрия сваямсевак сангх” (РСС). С момента основания в 1925 г. РСС позиционировало себя в качестве не только борца с британским колониализмом, но и симпатизанта крайне правых политических течений, набиравших в то время силу в Европе. РСС не раз запрещалось не только британской администрацией, но и руководством независимой Индии.
По существу, БДП является “цивильным” крылом подобных сомнительных (мягко выражаясь) движений.
Одной из самых деструктивных акций последнего времени с участием активистов РСС, другого популистского движения “Вишва хинду паришад” и самой БДП, стало разрушение в 1992 г. знаменитой мечети Бабура, построенной в начале 16 в. первым правителем так называемой “Империи Великих Моголов”. По представлениям жёстких последователей хиндутвы, указанная мечеть была возведена на месте древнего индуистского храма бога Рамы.
Ещё одним столь же масштабным актом стал погром мусульман, случившийся в начале 2002 г. в штате Гуджарат по надуманному (как выяснилось позже) поводу. Тогдашний главный министр штата и нынешний премьер-министр Индии Нарендра Моди, возглавляющий БДП, подозревался “по крайней мере” в невмешательстве в серию “инцидентов”, в ходе которых погибли от одной до трёх тысяч мусульман.
Следствием подобных подозрений (если не прямых обвинений) стало то, что вплоть до конца 2013 г. Н. Моди был персоной нон грата в США. И лишь когда перспектива возвращения БДП к власти (в ходе предстоявших весной 2014 г. всеобщих выборов) стала совершенно очевидной, все “недоразумения” в отношениях будущего премьер-министра Индии с Вашингтоном благополучно (то есть, как будто их и не было) разрешились.
Сам факт триумфального возвращения тогда БДП к руководству страной (после 10-летнего пребывания в оппозиции) представлял собой очевидное свидетельство давно наметившегося сдвига от изначальной “светскости” независимой Индии к её “клерикализации”.
Символом же светского устройства индийского общества всегда была старейшая партия страны “Индийский национальный конгресс”. Сегодня ИНК с трудом приходит в себя от глубокого нокдауна, в котором партия оказалась в результате всеобщих выборов в том самом 2014 г.
Между тем тенденция к усилению роли хиндутвы в современной Индии неизменно подтверждалась в ходе последующих выборов в парламенты штатов страны, включая (весной 2017 г.) в крупнейшем штате Уттар-Прадеш с населением в 200 млн человек. Летом 2017 г. двумя третями голосов коллегии выборщиков на пост президента Индии был избран представитель БДП Рам Натх Ковинд.
“Метеорным восхождением” БДП назвала та же Indian Express итоги выборов в трёх северо-восточных штатах, прошедших в середине марта с. г., где ранее “шафрановая партия” (цвет БДП) вообще никак не была представлена.
Следует оговориться, что в ходе предвыборной пропаганды риторика БДП отнюдь не сводится к популяризации хиндутвы. Особое внимание уделяется бытовым проблемам наименее обеспеченных слоёв населения.
Примечательно, что усиление “обскурантистских” настроений в современном индийском обществе стали принимать во внимание некоторые видные деятели ИНК и это отмечается участниками упомянутой выше дискуссии. Так, Соня Ганди (мать нынешнего лидера ИНК Рахула), “всегда твёрдо придерживавшаяся светских взглядов”, объяснила последние электоральные неудачи конгрессистов тем, что оппонентам из БДП удалось представить ИНК в качестве “защитников мусульман”.
Сам факт использования авторитетным политиком подобного “аргумента” много говорит о положении, в котором находятся в современной Индии 180 млн мусульман (третья в мире община граждан, исповедующих ислам). Один из участников дискуссии называет это положение “политическим одиночеством”, которое проявляется и на бытовом уровне. Якобы, дело доходит до того, что родители-мусульмане советуют детям не произносить в общественном транспорте в ходе разговоров по мобильной связи традиционного приветствия “Салам алейкум”.
Всех участников дискуссии в Indian Express беспокоит перспектива расширения (одной из многих, но, видимо, самой серьёзной) трещины в индийском обществе на религиозной почве. Высказываются опасения возникновения “внутренних пакистанов” на территории Индии.
В этих условиях отмечается контрпродуктивность советов мусульманам со стороны некоторых светско-либеральных экспертов и политиков вести себя незаметно в море хиндутвы. С учётом крайней актуальности и сложности вопросов, поднятых участниками дискуссии в Indian Express, рекомендуется её продолжение.
За ситуацией внутри Индии с понятным вниманием наблюдают в Китае. Автор одной из статей в китайской Global Times отмечает, что в ходе общения с представителями различных регионов и слоёв индийского общества возникает сомнение, что находишься в одной стране. Впрочем, подобного рода впечатления могут появиться в большинстве стран мира, включая сам Китай. Видимо, в Индии “количество” всякого рода различий переходит в специфическое “качество” индийского общества.
В другой статье той же Global Times ставится ключевой вопрос–тест по отношению к проблеме, поднятой участниками дискуссии в Indian Express: “Является ли Тадж Махал частью индийской культуры?”. Судя по тому, что в путеводителе по достопримечательностям штата Уттар-Прадеш, который оказался в руках автора статьи, неповторимый шедевр мировой архитектуры середины 17 в. даже не упоминается, ответ на поставленный вопрос носит явно отрицательный характер для особо последовательных и влиятельных “шафрановых”.
Это “печально” (слово, которое используется авторами текстов в Indian Express) и остаётся только надеяться, что особо любознательные сторонники хиндутвы не найдут “исторических свидетельств” нахождения на месте усыпальницы Тадж Махал (напоминающей мечеть) некоего индуистского предшественника.
Повторим, трещины в индийском обществе (в том числе) по религиозному признаку настораживают участников дискуссии в Indian Express, которые ищут рецепты по снижению остроты проблемы. Насколько можно понять, все авторы являются сторонниками того, чтобы мусульманская община, сохраняя специфику, была органически встроена в индийское общество.
Тем более, что уже в современной Индии мусульманами были многие выдающиеся государственные деятели, представители разнообразных профессий и культуры. Достаточно упомянуть Абдул Калама – президента Индии в период 2002-2007 гг., руководившего до этого ракетно-ядерной программой страны.
В заключение можно только пожелать успеха участникам научной дискуссии в газете Indian Express, которые пытаются найти решение крайне сложных и актуальных проблем индийского общества.
Владимир Терехов, эксперт по проблемам Азиатско-Тихоокеанского региона, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».