17 февраля исполняется семь лет с начала событий в Ливии, в результате которых был свергнут ее лидер — Муаммар Каддафи. Эти годы были полны драматическими, часто кровопролитными событиями, в результате чего по ряду показателей (реальному суверенитету, критериям безопасности, стабильности, хозяйственной активности и т.д.) страна откатилась далеко назад.
С 2014 г. она погружена в стихию двоевластия с противостоящими полюсами в г. Триполи и Тобруке, каждый со своим правительством, парламентом и силовым блоком. Баланс сил между ними меняется.
За прошедший год расширилась территория, контролируемая Национальной армией маршала Халифы Хефтера (восточный полюс — Тобрук). Она включает «нефтяной полумесяц» (главные порты для вывоза нефти и месторождения сырья). Влияние Правительства национального единства во главе с Фаизом Сарраджем не стабильно.
Трехлетние попытки ООН и ряда соседних арабских стран примирить оппонентов на базе заключенного в (Марокко) соглашения между ними не дали результатов (оно провозглашало установление единых общенациональных переходных государственных структур, выборы в новый парламент и т.д.). В конце 2017 года срок действия пакта в Схирате истек.
По мнению ряда экспертов, переговорщики, которые встречаются в его рамках, по сути, не обладают полномочиями для принятия решений, а стоящие за ними военные формирования разнородны и пестры по своему регионально-племенному происхождению.
Чтобы спасти переговорный процесс, посредник ООН по Ливии Гассан Саляма представил трехступенчатый план на годичный период. Он предложил откорректировать пакт Схирата, реструктуризировать правительство в Триполи, подготовить конституцию и провести выборы в новый парламент.
Но как провести выборы честно, беспристрастно, демократически при нынешнем двоевластии? Насколько они важны рядовому ливийцу, живущему в условиях хрупкой безопасности, страдающему от неурядиц и социально-экономических проблем?
Его жизненный уровень на фоне 30% инфляции в год и падения курса местного динара снижается. До революции за него давали три доллара и ливийцы в массе своей свысока смотрели на «зеленый доллар». Сегодня один доллар обменивают на рынке на 9 ливийских динаров.
Это естественно ведет к росту цен, поскольку большинство товаров, особенно продовольственных, ввозится из-за рубежа. Налицо бич дефицита денежной наличности, очередей в банки, перебоев с электричеством, деградация системы услуг и т.д.
Все это следствия мощного экономического и производственного спада Ливии. По словам Мустафы Саналлы — президента Национальной нефтяной компании (National Oil Corporation-NOC), с 2011 года из-за действий различных милиций в районах добычи, переработки и транспорта нефти Ливия потеряла $180 млрд.
В 2017 году Ливия получила от продажи своей нефти $14 млрд, это в три раза больше, чем в предыдущем году. Но в 2010 предреволюционный год ее экспорт принес в казну около $47 млрд. В последнее время, правда, произошел рост добычи «черного золота» до 1 млн барр., но это все-таки ниже дореволюционного уровня-1,6 млн барр. в день.
Ливия занимает предпоследнее наихудшее место среди стран мира, с точки зрения условий для ведения иностранного бизнеса, заключил журнал «Форбс мэгэзин», в своем исследовании, посвященном показателям 150 государств планеты.
На этом фоне меняется отношение к идеалам Февральской революции. Сегодня в политико-медийном пространстве Ливии наблюдается острая полемика между так называемыми «февралистами» и «сентябристами».
«Февралистами» называют тех, кто стоит горой за Революцию 17 февраля, убежден в правильности победы «революционеров над деспотическим режимом».
Тех, кто поддерживает режим Каддафи, кличут «сентябристами», поскольку он пришел к власти в результате Сентябрьской революции. Из их стана звучат недоумевающие вопросы: стоило ли проливать столько крови и терять жизни, нести огромный материальный ущерб, чтобы оказаться в ситуации дезинтеграции, которую сейчас переживает Ливия.
В каждом из этих двух векторов есть свои либералы, исламисты, светски настроенные элементы. Поэтому ряд местных политологов побуждают их найти общие точки соприкосновения, отойти от крайностей, поставить интересы родины над своими эгоистическими политическими расчетами и интересами.
Показателен недавний призыв бывшего министра первого постреволюцинного правительства Ливии Фатмы Аль-Хамруш создать чрезвычайный кабинет, включающий широкий спектр политиков, в том числе соратников Каддафи. При этом в свое время д-р Аль-Хамруш была ярым оппозиционером прошлого режима.
Достижение политического консенсуса законным путем, видимо, могло бы заполнить существующий институциональный вакуум. Но общество в Ливии остается рассыпанным из-за мощных потрясений, полученных в ходе войны при участии НАТО и других внешних сил, последующих междоусобиц.
Круги элиты раздираемы несогласием, остаются заложниками взаимной неприязни, подозрений и вражды, накопленных в последние годы.
Юрий Зинин, ведущий научный сотрудник МГИМО, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».