Начавшееся 3 ноября с. г. с посещения собственного отеля на Гавайях почти двухнедельное азиатское турне Д. Трампа, по словам советника президента США по национальной безопасности Г. Макмастера, преследует три цели: “усиление международных мер по денуклеаризации Северной Кореи; продвижение свободы и открытости в регионе Тихого и Индийского океанов; обеспечение американского процветания путём содействия честной и взаимовыгодной торговле”.
На первый взгляд, очередным высоким американским чиновником произнесены давно устоявшиеся, а потому банальные и малозначащие слова-мантры. На самом деле они весомы и практически значимы, поскольку обозначенные цели являются и проблемами в отношениях США с главным геополитическим оппонентом Китаем. Поэтому переговоры с китайским руководством располагаются в фокусе всего азиатского турне Д. Трампа.
Три “малые” страны (Республика Корея, Вьетнам и Филиппины), которые Д. Трамп намерен посетить в ходе турне, являются объектами конкурентной борьбы между США и Японией, с одной стороны, и Китаем – с другой.
Присутствие американского президента на нескольких региональных форумах (АТЭС, Форум по безопасности АСЕАН) носит скорее ритуальный характер по причине ритуальности самих этих площадок. Они интересны в основном тем, что на их “полях” проводятся действительно важные встречи. Например, того же Д. Трампа с президентом РФ В.В. Путиным и премьер-министром Индии Н. Моди.
Вполне логичным перед поездкой в Пекин выглядело предварительное посещение ключевого союзника Японии. Не только в целях “сверки часов” в политике на китайском направлении, но и для обсуждения проблем, возникших в экономической сфере двусторонних отношений, которые обострились после вывода Д. Трампом США из Транстихоокеанского партнёрства. Этот шаг “большого брата” был болезненно воспринят в Японии.
Затянувшееся состояние неопределённости в сфере экономической кооперации может негативно отразиться и на политических аспектах отношений между США и Японией. Ибо со стороны последней уже отмечается активность в развитии альтернативных международных интеграционных конструкций. Речь идёт, прежде всего, о заключении 6 июля с. г. Соглашения об экономическом партнёрстве между Японией и ЕС, которое обеими сторонами оценивается в самых превосходных тонах. Эксперты отмечают связанный с этим актом очевидный политический месседж в сторону новой американской администрации, которая вывела США из региональных проектов с участием Японии и ЕС.
Не бросает Япония и ТТП. Ранее мы обсуждали возможные мотивы японской поддержки проекта “ТТП без США”. Среди них может присутствовать и мотив шантажа Вашингтона в трудно протекающих переговорах по формированию двусторонней ЗСТ.
Как бы то ни было, но уже проведено несколько раундов переговоров разного уровня 11-и оставшихся членов ТТП. Из них последний (на уровне ответственных представителей) состоялся на территории Японии за несколько дней до прибытия в страну Д. Трампа.
Судя по всему, особых успехов в реанимации проекта ТТП пока не наблюдается. По причине заметной утери интереса к нему со стороны “малых” стран региона Юго-Восточной Азии (то есть членов той же АСЕАН), рассчитывавших на беспошлинный экспорт продукции сельского хозяйства и лёгкой промышленности на гигантский американский рынок.
В этом плане знаковый характер придавался (предполагавшейся) встрече на министерском уровне 11-и участников ТТП на полях форума АТЭС.
Обращает на себя внимание и, внешне не очень заметное, японо-китайское маневрирование. В медийном пространстве изредка появляются статьи зондажного плана на тему о возможном присоединении Японии к ВШП или, напротив, Китая к ТПП. Чему мешают проблемы как текущей политики, так и недавней истории двусторонних отношений.
Поэтому примечательной показалась статья в китайском официозе Global Times, содержание которой (в частности, призыв к отказу от устоявшихся стереотипов в “оценках нашего соседа”) носили сдержанно-примирительный характер, довольно неожиданный для этого издания.
Короче говоря, в регионе вполне созрели условия для проведения мировым лидером “аудита на местах” на тему: “Что это союзники и недруги затевают на нашем азиатско-тихоокеанском дворе?”.
И, как выше отмечалось, начался “аудит” с ключевого союзника, которому “старший брат” пока не может предложить удовлетворительной компенсации тем утерянным возможностям, (потенциально) содержавшимся в проекте ТТП. Не наблюдается заметного прогресса в переговорах на тему заключения соглашения о создании двусторонней ЗСТ, несмотря на то, что этой теме придаётся (по крайней мере, в Вашингтоне) самый высокий приоритет в двусторонних отношениях.
Переговоры ведутся под эгидой вице-президента М. Пенса и первого вице-премьера Т. Асо. Их последняя встреча, состоявшаяся в столице США в середине октября, имела весьма скромные результаты. Стороны договорились о смягчении японского контроля на шум и вредные выбросы импортируемых американских грузовиков, о снижении пошлин на японскую хурму и американский картофель из штата Айдахо.
Если на это “почти ничего” от переговорного процесса по ключевой проблеме в двусторонних отношениях наложить разразившийся в августе очередной раунд “мясной войны”, которую с середины прошлого десятилетия Япония периодически объявляет американским фермерам, то не удивляет пессимизм в оценках Д. Трампом состояния американо-японских экономических отношений.
Сославшись, в частности, на постоянный дефицит США в двусторонней торговле (составивший 70 млрд долл. в 2016 г.) он отметил, что Япония “длительное время находится в выигрыше в торговле с США”.
В публичных же выступлениях С. Абэ этот важнейший аспект двусторонних отношений вообще почти не затрагивался. Японский премьер не обнаружил (по крайней мере, публично) признаков заинтересованности и в создании двусторонней ЗСТ. Высказывается предположение, что в Японии не теряют надежды на возвращение США в ТТП.
Но, в свою очередь, Д. Трамп не проявил в Токио никакого интереса к “многосторонним” экономическим конфигурациям. Особо подчеркнём, что новации в американской государственной политике последнего времени обусловлены накапливающимися проблемами внутреннего плана и Д. Трамп является лишь выразителем складывающихся в США реалий.
Всё это позволяет в очередной раз указать на те важнейшие тенденции процесса радикального переформатирования мировой политической карты, которые обусловлены трещинами в отношениях США с ключевыми союзниками периода холодной войны (Японией и Европой). Возможно, с целью маскировки (и смягчения последствий) этих фундаментальных трендов в новой глобальной игре и провоцируются периодические вспышки напряжённости на Корейском полуострове, в Южно-Китайском море, на Ближнем Востоке, в Восточной Европе.
Что касается сферы политики и безопасности, то Д. Трамп и С. Абэ в основном воспроизводили давно устоявшиеся мантры. Например, об “основополагающей роли” американо-японского военно-политического альянса для поддержания тех же “свободы, мира и процветания” во всей акватории Тихого и Индийского океанов.
Относительно Северной Кореи оба лидера пообещали “максимально усилить” давление на Пхеньян, невольно провоцируя ассоциации с мемом периода “перестройки” о необходимости “расширить и углубить”.
Впрочем, крайняя противоречивость риторики последнего времени Д. Трампа (и членов его правительства) относительно КНДР позволила некоему “ответственному” источнику японской газеты Mainichi Shimbun сказать, что “труднее судить о намерениях американского президента, чем Кима”.
На базе ВВС США “Йокота” Д. Трамп не удержался от того, чтобы не отправить в адрес своего “обидчика” прозрачный месседж, предостерегающий некоего “диктатора” от недооценки американской решимости. Северокорейцы не остались в долгу, заявив о “сумасшедшем старике из Белого дома, готовом развязать ядерную войну”.
На фоне подобного рода резкостей довольно неожиданно прозвучали слова того же Д. Трампа, сказанные накануне азиатского турне, о том, что “пока ещё рано” говорить о его двусторонней встрече с Ким Чен Ыном.
В этом плане примечательным представляется официальное заявление Белого дома об отсутствии в перечне мест посещения Д. Трампом демаркационной линии на Корейском полуострове. Что делают другие высокие американские чиновники, например, министр обороны Дж. Мэттис.
Из Южной Кореи Д. Трамп отправился в Китай, который, повторим, является ключевым пунктом азиатского турне американского президента. Однако различные и важные аспекты его визита в Пекин заслуживают отдельного рассмотрения.
Владимир Терехов, эксперт по проблемам Азиатско-Тихоокеанского региона, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».
