Процессы, которые происходили в США и развитых странах Европы в течение последних 30 лет, привели к экономическому, культурному и идеологическому закату Запада, на смену которому сегодня приходят новые лидеры с Востока – Китай, главенствующий в Юго-Восточной Азии, и Россия, объединяющая вокруг себя Евразийское пространство.
И если сегодня в России и Китае идет активное создание новых политических, социальных и экономических структур для усовершенствования государственного управления и повышения уровня жизни граждан, то страны Запада с гордостью полагают, что они уже давно создали идеальную схему государственного устройства, способную обеспечивать процветание общества в рамках пресловутой западной демократии.
Но как тогда объяснить очевидный экономический спад, снижение эффективности государственных институтов, банковские спекуляции, чрезмерное регулирование, сокращение частной инициативы во всех сферах и снижение уровня образования в западных государствах? При этом главной проблемой выступают огромные государственные долги, образовавшиеся у ведущих стран Запада, которые уже невозможно выплатить даже за несколько десятилетий упорного труда всего населения.
Все эти процессы подробно описал в своей книге «Великое вырождение: как разрушаются институты и гибнут государства» (The Great Degeneration: How Institutions Decay and Economies Die), вышедшей в 2014 г., Ниал Фергюсон (Niall Ferguson) – один из самых влиятельных западных историков XXI века. По его мнению, еще не рожденных потомков, которым предстоит выплачивать кредиты их отцов и дедов, в будущем ожидает грандиозный экономический коллапс. «Великая рецессия – лишь симптом Великого вырождения», — констатирует автор.
О снижении эффективности – экономической, социальной и политической – в США и Европе в последнее время неустанно пишут ведущие мировые СМИ. В частности, недочеты внешней и внутренней политики американского президента Дональда Трампа анализирует известнейший экономист и публицист Пол Кругман в «The New York Times» (Paul Krugman). Таких недочетов много. Выход США из Транстихоокеанского партнерства и из Парижского соглашения по климату вызвали негативный международный резонанс. Борьба Трампа с иммигрантами лишила работы почти 1 млн человек (а точнее, перевела их заработки в теневую экономику, оставив страну без налоговых поступлений). Продажа оружия на сотни миллиардов долларов Саудовской Аравии, а также Японии и Южной Корее (которые готовы вооружаться в связи с раздутой Трампом напряженностью в отношениях с КНДР), безусловно, принесла определенную прибыль, но не сделала Америке чести.
Усилиями Трампа экономика страны выросла на 3% в течение 2017 г., однако расходы годового бюджета США все равно превышают доходы. И это немудрено, если учесть, на какие цели тратятся прибыли. В частности, в сентябре 2017 г. американский Сенат одобрил военный бюджет на беспрецедентную сумму $700 млрд (это на $100 млрд выше, чем в прошлом году). Такая цифра составляет примерно 40% мировых военных расходов и равна сумме оборонных бюджетов почти 14 ведущих государств мира, делая Америку «военной державой №1». Однако правительство США одной рукой увеличивает финансирование своей армии, а другой – сокращает социальные выплаты своим гражданам (речь идет о стремлении Трампа отменить медицинское страхование Obamacare, Medicaid и ряд льгот малоимущим).
С одной стороны, Трамп пытается создавать рабочие места в Америке, но делает это при помощи политики протекционизма, которая негативно сказывается на мировой торговле в целом. С другой стороны, в сентябре 2017 г. американский президент подписал закон о повышении потолка госдолга, который уже составляет $20 трлн и является самым большим за всю историю человечества.
Впрочем, второй по величине госдолг в мире накопили страны Евросоюза – $18 трлн. Дело в том, что в 2004 г. состоялось т.н. «пятое расширение» ЕС путем присоединения экономически слабых стран – Чехии, Венгрии, Польши, Словакии, Словении, Эстонии, Латвии, Литвы, Кипра и Мальты. А в 2008 г. случился общемировой финансовый кризис, пришедший из США. В результате «Греция, Испания, Португалия, Италия и Ирландия столкнулись с громадным государственным долгом, слабым экономическим развитием и очень высоким уровнем безработицы, и все это – при отсутствии инструментов денежно-кредитной политики, необходимых для контроля за собственной валютой», — писала Хиллари Клинтон в своей книге «Тяжелые времена», изданной в 2014 г. (Hard Choices by Hillary Rodham Clinton, p. 1378-9). Ее «…также беспокоило то, что режим чрезмерно жесткой экономии в Европе мог способствовать еще большему замедлению роста, затрудняя выход из сложившейся ситуации, как для этих стран, так и для остального мира». При этом она не критиковала политику президента Б. Обамы, который «ответил на рецессию одобренной конгрессом программой агрессивных инвестиций, чтобы придать экономическому росту новый импульс, в то время как сокращение национального долга становилось основной задачей в долгосрочной перспективе».
Однако совершенно очевидно, что ни политика жесткой экономии, проводимая ЕС, ни политика повышения госдолга ради стимулирования экономики, проводимая США, не дают положительных результатов.
Наглядно ошибки Запада можно проследить на примере отношений между ЕС и Великобританией, в 2004-2007 гг. государственный долг которой составлял около 40% ВВП, а в 2017 г. достиг почти 90% ВВП. Попытка спасти «тонущую» экономику привела Лондон к непростому решению о выходе из Евросоюза посредством Brexit в 2016-2017 гг. Дело в том, что после «пятого расширения» ЕС Брюссель принял решение о перераспределении ресурсов между «богатыми» и «бедными» странами: в результате с 2011 г. Великобритания практически полностью лишилась своей национальной промышленности. Как указывал в июне 2016 г. комментатор под статьей в журнале «The Sun», Великобритания перенесла почти все свое производство в Польшу («Cadbury»), Словакию («Jaguar Land Rover»), Испанию («Ajax»), Малайзию («Dyson»), Турцию («Ford Transit») и другие страны. В результате, с 2011 г. экономика Великобритании в значительной степени зависит от роста цен на недвижимость благодаря массовой скупке жилья мигрантами: за последние 8 лет цены выросли на 50%. В сфере образования цены также увеличивались из-за высокого спроса на эту услугу со стороны иностранных студентов. В результате многие коренные британцы уже не могут позволить себе покупку жилья или оплату обучения в ВУЗах собственных детей. В дополнение ко всему, в 2017 г. внешний долг Великобритании достиг рекордных $7 трлн.
Впрочем, Лондон, допустивший такие промахи, рассчитывает после Brexit теснее взаимодействовать с США. Но, учитывая, что американский доллар в ближайшем будущем потеряет свои позиции в пользу китайского юаня на мировом рынке минимум на 30%, то это сотрудничество вряд ли оправдает надежды Великобритании улучшить свою экономику.
Следовательно, можно сделать вывод о том, что экономические, политические и идеологические системы Запада в настоящее время переживают кризисный период. Рост внешнего долга ведущих западных государств при одновременном увеличении коэффициента Джини (разницы между богатыми и бедными слоями общества) говорят о необходимости проведения кардинальных реформ в области контроля над указанными сферами жизни. В противном случае великие достижения Запада, столь ценные в недавнем прошлом, в скором времени потеряют свою актуальность и уступят место новым структурным преобразованиям, идущим с Востока.
София Пале, кандидат исторических наук, научный сотрудник Центра Юго-Восточной Азии, Австралии и Океании ИВ РАН, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».
