Государственный визит короля Саудовской Аравии Салмана бен Абдельазиза Аль Сауда в Россию 4-8 октября с.г. имел глубоко символический характер. Его значимость выходит за рамки подписанных в его ходе экономических и инвестиционных соглашений, которые ничтожно малы по сравнению с объемами отношений Эр-Рияда с другими великими державами. Один только товарооборот с США в 330 раз (!) превышает оборот с Россией.
Смысл достигнутых договоренностей скорее заключается в выводе отношений двух стран на долгосрочную траекторию полета. Если говорить образно, то речь идет скорее о запуске ракеты дальнего радиуса действия, когда собственно визит выступает в роли первой ступени такой ракеты. Причем ступени отделяемой. Поясню, что имеется в виду.
Король Салман не просто стар (ему 81 год), что сегодня нельзя считать предельным возрастом нахождения у власти, но очень серьезно болен, что показал инцидент со сломавшимся в Москве в момент прилета трапом-эскалатором. Королю трудно передвигаться, у него был инсульт и, как говорят злые языки с туманного Альбиона, он страдает болезнью Альцгеймера. Причем сам король это хорошо понимает и всеми силами последние два года энергично готовит восхождение на трон своего сына Мухаммеда.
События июня этого года показали, что ради этой цели он готов идти очень далеко. Он уже добился руками своих союзников в клане Судейри, чтобы ставленник США, уже получивший от них еще в декабре 2014 года, незадолго до смерти короля Абдаллы, ярлык на правление (он тогда в Вашингтоне был принят руководителями всех ключевых ведомств, а также президентом), сам отказался от должности наследного принца и уступил его принцу Мухаммеду.
Еще до настоящего момента, с января 2015 года, молодой, энергичный и весьма трудоспособный принц Мухаммед уже сосредоточил в своих руках огромные полномочия, включая пост министра обороны руководителя социально-экономического блока правительства, к которым с осени того же года он добавил еще и контроль над основным источником дохода Королевства – компанией Сауди Арамко.
К осени 2017 года все внешние препятствия к получению им полной, абсолютной и легитимной с точки зрения саудовского законодательства власти были устранены. Все претенденты на трон – бывший наследник наследного принца и сын короля Абдельазиза принц Мукрин и, как мы упоминали выше, Мухаммед бен Наиф (племянник короля-основателя, сын главы МВД принца Наифа, умершего в 2011 году) – официально отказались от претензий на престол. Сын короля Абдаллы принц Мутьиб, возглавляющий Национальную гвардию, имеет силовой ресурс, но не пользуется поддержкой основного королевского клана – Судейри. Оставшиеся в живых сыновья короля-основателя (кроме Мукрина), такие как принц Ахмед, хотя и имеют все права на трон, не могут обеспечить себе достаточную поддержку внутри саудовской королевской семьи, не имеют силового компонента и в лучшем случае обладают поддержкой консервативного духовенства, которое уже почувствовало ветры перемен и понимает, что реформаторские планы принца Мухаммеда могут ослабить его позиции в обществе.
Кроме того, за последние два года новый наследный принц почти полностью очистил госаппарат от представителей королевских семей (кроме губернаторского корпуса), дав им почетные, но маловлиятельные должности в Королевской канцелярии и в Совете Шуры, где они находятся под плотным присмотром. На ключевые должности, в том числе и в Королевской канцелярии, где действует компактный «теневой» кабинет, он расставил своих ставленников из числа молодых бизнесменов-технократов.
Хуже всего для многочисленных противников принца Мухаммеда и его курса (а их в семье Аль Сауд достаточно) не только и не столько то, что они мало консолидированы, не имеют мощных административных или силовых инструментов воздействия на ситуацию, но и то, что у них нет никакого плана ответа на те многочисленные вызовы, с которыми столкнулось королевство (нефтяная зависимость при низких ценах на сырье, молодежная безработица, неразвитость современных госинститутов и т.п.).
А у принца Мухаммеда они есть. Это, прежде всего, план «Видение 2030», в котором подробно расписано как страна будет уходить от нефтяной зависимости и превращаться в индустриальную экономику, пусть даже с опорой на иностранных рабочих. Ясно, что этот план натыкается на крайне низкую эффективность госаппарата, который всегда рассматривался как синекура для отпрысков богатых и не очень богатых семейств, но и на ограничения институционального характера. Он явно предполагает коренную ломку родоплеменного строя, отказ от замшелых догм ваххабизма и более светский характер государства, что и доказала отмена в начале октября запрета женщинам водить автомобиль. А вскоре предстоит отмена запретов на зрелища – кино, театры, концерты, выставки, открытие страны для туристов. Этим переменам пытался препятствовать Мухаммед бен Наиф, ограничивший реформу Совета муфтиев и торпедировавший введение туристических виз. Но теперь этого препятствия нет!
Таким образом, у противников принца Мухаммеда нет никаких легальных возможностей предотвратить его восшествие на престол, которое может состояться уже в ближайшие месяцы. У всех недовольных, будь то члены клана Судейри, возмущенные отходом от принципа передачи власти от брата к брату, будь то консервативные силы, опирающиеся на духовенство и полагающие, что молодой принц зашел слишком далеко в разрушении патриархальных устоев, явно не хватает ресурса.
На деле у них остался только один инструмент — физическое устранение молодого принца, как это уже было в 1975 году, когда одним из членов королевской семьи был убит король Фейсал, посмевший объявить Западу нефтяное эмбарго. Как тогда, так и сейчас противники молодого принца могут рассчитывать на поддержку извне. В Вашингтоне с деланным равнодушием восприняли поездку короля Сальмана в Москву. Но там понимают, что дальнейшее развитие ситуации может пойти по незапланированному США пути, когда Эр-Рияд перестанет в силу проводимых молодым принцем реформ слепо следовать указаниям из американских центров власти и, не дай Бог, еще больше сблизится с непокорным «Владом». А это уже очень опасно, поскольку КСА является главным инструментом влияния – наряду с Израилем – на ситуацию в арабском, и шире – исламском, мире, не говоря уже о том, что оно является основным покупателем американского оружия в мире.
Поэтому Вашингтон легко пойдет либо на провоцирование покушения на Мухаммеда бен Сальмана, либо на очередной вариант «арабской весны», скажем, в форме дворцового переворота. Первая попытка покушения на принца в августе этого года не удалась. После нее начались жесткие репрессии, аресты, которые затронули часть членов королевской семьи. Вторым «звоночком» стало нападение — непосредственно во время визита короля в Москву — на королевский дворец в Джидде. Теперь принц может ожидать новых атак и провокаций против выходящего из привычной для США роли Эр-Рияда.
На кого сделают ставку США: на престарелого принца Ахмеда? Или на оскорбленного и обиженного главу Национальной гвардии Мутьиба? На потерявшего свой пост принца Мукрина? Или натравят на КСА слабеющую и теряющую позиции в Сирии и Ираке ДАИШ? В любом случае принцу Мухаммеду стоит быть начеку, а остальным помнить, что делая ставку на кого-то из королевской семьи, США беспокоятся не об интересах Саудовской Аравии, а о своих собственных, и в случае необходимости пойдут на раздел этой страны по линиям карт Ральфа Петерса, как это уже произошло с Ираком.
Иными словами, США перестают быть главным гарантом безопасности саудовской монархии, но становятся для нее основной угрозой. И принцу Мухаммеду нельзя забывать об этом ни на минуту.
Погос Анастасов, политолог, востоковед, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».