Речь идёт о “партнёрствах” – Транстихоокеанском (ТТП) и Трансатлантическом торговом и инвестиционном (ТТИП), целенаправленно продвигавшихся частью американского истеблишмента, которую условно можно обозначить термином “неоконы-глобалисты”.
Причём, в отличие от второго проекта, первый вышел на финишную прямую и дело было только за ратификаций всеми 12-ю участниками уже подписанного ТТП, то есть за процедурой, как казалось, чисто формальной.
Но в конце 2016 г. к управлению ведущей мировой державой пришли представители конкурирующего политического течения, которое (тоже условно) можно определить как “неоизоляционизм”.
Ключевой посыл его представителей в пространство глобальной политики прозвучал приблизительно следующим образом: “Не нужны нам мировые проблемы – своих невпроворот”. Реакцией на этот месседж со стороны многочисленных союзников и друзей (они же участники ТТП и ТТИП) стал вопль ужаса: “А мы-то как же?”.
С восточной невозмутимостью за переполохом, поднявшимся в стане (опять же, условного) “Запада”, наблюдает Китай, то есть новый претендент на мировое лидерство, посыл которого выглядит так: “Не волнуйтесь – есть идея: объединяемся глобальной транспортной инфраструктурой и в глобальном же масштабе убираем торговые барьеры. Участвуют все (кто пожелает)”.
Но жизнеспособность этой идеи существенным образом зависит от её восприятия новыми претендентами на занятие привилегированных мест за мировым игровым столом. Таких, например, как Япония, ЕС (Германия), Индия. И если отношение первых двух к китайской идее представляет смесь интереса и насторожённости, то Индия отвергла её с порога по причине возрастающей напряжённости в политической сфере отношений с КНР.
В последние 10-20 лет дают о себе знать и взаимные опасения (уходящие вглубь веков) в японо-китайских отношениях. Однако в условиях неопределённости в американской внешней политике Япония проявляет интерес к восстановлению политических связей с Пекином, который реагирует на это вполне положительно.
Наблюдается зондирование позиций, с одной стороны, Японии относительно присоединения к китайской инициативе возрождения “Великого шёлкового пути”, а с другой – подключения Китая к проекту “ТТП без США”. Нельзя исключать и попыток совмещения обоих этих проектов. Однако пока Япония отдаёт предпочтение, во-первых, спасению ТТП и, во-вторых, развитию отношений с ЕС.
Ранее мы упоминали о саммите в Ханое, проведенном 21 мая по инициативе Токио с лидерами 11-и (то есть без США) участников ТТП. Тогда казалось, что это мероприятие является не более чем элементом политического маневрирования Японии в условиях сохраняющейся неопределённости в американском внешнеполитическом курсе.
Но через полтора месяца в Японии прошла встреча ответственных представителей 11-и членов ТТП, на которой руководитель японской делегации К. Умэмото выразил уверенность в успешном завершении многолетней эпопеи с ТТП. Как и ранее, для этого предполагается использовать площадку очередного форума АТЭС, который состоится в ноябре с. г. во Вьетнаме.
Существует, однако, проблема процедурного плана, которую необходимо решить в оставшиеся три месяца. Согласно ранее принятой процедуре, ТТП вступает в силу при его ратификации не менее половиной стран-участниц, на которые приходятся не менее 85% суммарного ВВП всех стран-участниц.
И хотя Япония – нынешний главный “промоутер” ТТП – уже его ратифицировала, в глазах некоторых других участников (например, Малайзии и Вьетнама) с уходом США привлекательность данного проекта существенно снизилась. Ибо немалым образом она определялась перспективой беспошлинного доступа на гигантский американский рынок. Судя по словам К. Умэмото, в оставшиеся месяцы придётся разработать и принять новую процедуру введения ТТП в действие.
Впрочем, в Японии не теряют надежды и на возможность возвращения “блудного папы” (то есть США) к семейному очагу, созданному им самим вокруг ТТП. Как бы то ни было, но похороны ТТП оказались преждевременными.
Крайне важным событием стало успешное завершение в начале июля с. г. длительных переговоров между Японией и ЕС на предмет подписания соглашения о постепенном создании двусторонней Зоны свободной торговли. Что стало крупным внешнеполитическим успехом правительства Синдзо Абэ, находящегося под возрастающим прессингом внутри страны. Особого внимания заслуживает то, что на участников соглашения сегодня приходится порядка 30% мирового ВВП.
На этом фоне не менее примечательной кажется продолжающаяся пробуксовка (тоже весьма длительного) переговорного процесса в формате КНР-ЕС на предмет заключения аналогичного соглашения. Ранее в НВО не раз обсуждались возможные причины трудностей, стоящих на пути создания китайско-европейской ЗСТ.
Тем не менее переговоры продолжаются и нельзя исключать перспективы формирования грандиозной трёхсторонней ЗСТ в формате “КНР-ЕС-Япония” с подключением членов ТТП. Такой формат может оказаться вариантом реализации проекта ВШП.
Между тем, Китай предпринимает попытки вовлечения в ВШП даже членов североамериканского объединения НАФТА (в котором участвуют США, Канада и Мексика), уже функционирующего свыше 20 лет. Дело в том, что президент Д. Трамп не менее негативно (чем к ТТП) относится и к НАФТА, также созданного в основном усилиями США.
В этом плане обратила на себя внимание поездка в Китай генерал-губернатора Канады Д. Джонстона, в ходе которой 13 июля состоялись его переговоры с китайским лидером Си Цзиньпином и премьер-министром Ли Кэцяном. Стороны договорились и далее развивать отношения, прежде всего, в сфере экономики.
Комментируя ограничительные меры, принятые в США в последнее время в отношении экспорта некоторых товаров из Канады и Мексики, китайская Global Times отмечает новые возможности, которые появляются в связи с этим у Пекина в отношениях с обеими указанными странами-участницами НАФТА.
Однако судьба всех интеграционных проектов последнего времени решающим образом будет определяться характером развития политических отношений в обозначенном выше треугольнике “КНР-ЕС-Япония”, а также трансформацией внешнеполитического курса США. Между тем обстановка политической шизофрении и просто паранойи, в которую погрузилась система государственного управления нынешнего мирового лидера, не позволяют пока сказать что-нибудь определённое о его поведении на мировой арене даже в ближайшей перспективе.
Тем временем на столе глобальной политической игры вновь открываются карты, сам факт вброса которых не настраивает на позитивный лад. Речь идёт о таких событиях последнего времени, как:
- новый этап обострения на китайско-индийской границе;
- очередные (но небывалых масштабов) военно-морские учения в Бенгальском заливе “Малабар” с участием ВМС США, Индии и Японии;
- пролёт 14 июля группы китайских бомбардировщиков в (нейтральном) воздушном пространстве над проливом Мияко японского архипелага Рюкю. Предыдущие аналогичные акты в этом проливе ранее обсуждались в НВО;
- расширение географии противостояния японских и китайских пограничных судов. Если до сих пор оно ограничивалось акваторией вокруг островов Сенкаку/Дяоюйдао, то 16 июля нечто похожее впервые произошло в Цусимском проливе.
Поэтому приходится в очередной раз констатировать продолжающееся соревнование в глобальной игре двух конкурирующих тенденций: стремление к многостороннему, взаимовыгодному экономическому сотрудничеству и сохраняющиеся взаимные опасения, которые порождают активность в военно-политической сфере.
И пока остаётся неясным, “чья возьмёт”.
Владимир Терехов, эксперт по проблемам Азиатско-Тихоокеанского региона, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».