Скандал вокруг Пак Кын Хе и Чхве Сун Силь – где причина и где повод?

В этом материале мы будем не столько анализировать текущие события, сколько попробуем выделить, отчего на Пак Кын Хе ополчились все и насколько это коррелирует с ее политическим курсом.

Многие могут сказать, что многотысячная демонстрация за отставку Пак Кын Хе сама по себе признак массового недовольства президентом. Но скандал с Чхве Сун Силь был «последней соломинкой, которая сломала спину верблюду», и консервативная газета «Кореа Таймс» пишет, что протестующие вышли на улицу с набором требований, из которых видно недовольство почти всех слоев общества.

Разобрав все претензии к президенту, попробуем спокойно проанализировать, какая их часть имеет прямое отношение к курсу Пак Кын Хе, а какая – исключительно косвенное. Ведь ответственность главы государства бывает не только прямой, но и символической: первое лицо, являющееся символом страны, несет ответственность за происходящее, даже если он не мог никак быть к этому причастен.

В целом недовольных президентом можно разбить на несколько групп – как профессиональных, так и тех, кого задело нечто «личное».

Недовольные собственно «Сунсиль-гейтом» как фактом вмешательства в политику совершенно постороннего лица. По мнению сторонников такой точки зрения, ситуация серьезнее, чем скандал с почтой Хиллари Клинтон – во-первых, Хиллари все-таки не была президентом страны и спрос с нее другой; во-вторых, Хума Абедин была ее официальной помощницей с высшим и профильным образованием и опытом работы, а Чхве Сун Силь – формально никто. «Лучшая подруга» – это не должность, и права читать документы с грифом ДСП или править (пусть и стилистически) речи президента у нее нет. А если выяснится, что она действительно указывала, кого на какой пост назначать, разговоры о «распутинщине» перестанут быть фигурой речи.

Недовольные коррупционным скандалом. Запрос на борьбу с коррупцией присутствует в обществе, и любой скандал, связанный с первым лицом хотя бы касательно, вызывает возмущение. Здесь же считается, что президент точно не могла не знать о том, что творится с фондами, хотя, честно говоря, обвинители при этом забыли, какие масштабы приобрели коррупция и нецелевое использование бюджетных средств при Ли Мен Баке, чьи амбициозные экономические проекты оказались пустышками и кормушкой для тех, кто по случаю ходил в тот же приход, что и Ли. Фигурировавшие тогда цифры несравнимы с суммой пожертвований в фонды «под контролем Чхве Сун Силь», тем более что вывод денег из них в действительно подконтрольные Чхве фирмы еще не доказан.

Впрочем, если идти от недавно принятого «закона Ким Ен Ран», теперь для обвинения достаточно самого факта прикармливания, а обещалась ли иная сторона сделать что-то в ответ, уже не так важно. Может, до этих разговоров просто не успели дойти.

Недовольные законом Ким Ен Ран. Нет, это не «взаимоисключающие группы». Очень низкий потолок в 25 долларов на сумму подарков, гонораров или торжественных обедов, распространяющийся не только на чиновников, но и на членов их семей, сочетающийся с презумпцией виновности чиновника, бьет не только по собственно коррупционерам или, скажем, индустрии ценных подарков, но и по всей системе отношений, весьма замешанной на персонализме. Под боем оказались слишком многие, и закон немедленно обвинили в излишней жестокости и наличии серой зоны, отчего его можно использовать в политических целях.

Недовольные концепцией единого учебника истории. По мнению властей, большинство нынешних учебников мало ругают Северную Корею и недостаточно воспитывают чувство гордости за Родину. По мнению протестующих и солидарного с ними академического сообщества (большинство университетской профессуры в РК левые), новый учебник будет откровенно промывать мозги в качестве рупора правоконсервативного лагеря. Текст учебника еще не представлен, но оппозиция немедленно сделала вывод и о том, что проект затеян дочерью Пак Чон Хи в первую очередь для того, чтобы обелить отца, и Чхве наверняка причастна и к этому. Хотя авторы проекта собирались «отбеливать» не столько Пак Чон Хи, сколько Ли Сын Мана, острая критика правления которого была характерна для Пака.

Недовольные реформой высшего образования – страна стареет и существующее количество вузов не рассчитано на сокращающееся число молодежи. В результате университетам сократили число студенческих мест гуманитарных направлений и поувольняли профессоров-гуманитариев, что было воспринято как закручивание гаек и удар по престижу. При этом в Корее престижно быть именно гуманитарием, и потому срезание мест было сочтено не реформой, а закручиванием гаек.

Недовольные реформой трудового законодательства, в рамках которой систему пожизненного найма заменяют временные контракты. Именно она стала причиной осенних демонстраций прошлого года, и в первую очередь критиковалась попытка упростить увольнение работников. В рамках прежней системы, если сотрудник прослужил в корпорации довольно долго, уволить его можно только за экстраординарный проступок. Пожилого и малокомпетентного можно было «сдвинуть вбок», но не убрать совсем, освободив место для молодежи.

Однако против новых правил увольнения выступает как прослойка «старослужащих», по которым это бьет, так и корейские профсоюзы, которые считают, что новая система станет поводом для увольнения не столько лишних, сколько неугодных, — любой протест против условий работы будет заканчиваться увольнением. Кроме того, те, кто работает по временному контракту, получают меньше и не имеют полного пакета льгот.

Также профсоюзы выступают против новой системы оплаты, формально ориентированной на практический результат работы. С точки зрения ее сторонников, теперь нельзя просто протирать штаны в офисе, но противники обращают внимание, что объективные стандарты определения качества работников отсутствуют, и у руководства просто появляется повод обвинить в неэффективной работе любого, кто им не нравится.

Недовольные фермеры. Эти выступают как против соглашения о свободной торговле между Республикой Корея и КНР, опасаясь невозможности конкурировать с китайскими производителями, так и за повышение закупочных цен на рис, которые, по их словам, составляют 20% цены собачьего корма. Тем более что у них есть свой мученик — 68-летнему крестьянину Пэк Нам Ги пришлось делать срочную операцию: после того, как его сбила с ног струя из водомета, он расшиб себе голову и впоследствии умер в коме.

Недовольные развитием ситуации с паромом «Севоль», которую сегодня подают так: «Наши дети умирали в холодной воде, а президент семь часов занималась непонятно чем непонятно где». Между тем, учитывая нелюбовь южнокорейской бюрократии доставлять плохие новости, очень большой вопрос – а что именно доложили президенту, когда даже спасательная операция только началась и масштаб катастрофы был неочевиден?

При этом помощь прибыла на место катастрофы почти сразу, капитан парома и иные непосредственно причастные получили от закона полной мерой, были произведены серьезные перестановки и реорганизации ведомств, а службу береговой охраны вообще расформировали. Разгоряченные массы, однако, ждали большего, но доказательств преступного бездействия спасателей обнаружить не удалось, а потенциально самое громкое дело против главного виновника трагедии было прекращено в связи с самоубийством обвиняемого.

Протестантские секты, которые пыталась окоротить Пак. Для них президент, который подчеркивал, что она буддистка, был костью в горле. При этом секты – очень богатая и влиятельная сила. Богатство, в частности, строится на том, что попавший в секту человек или работает за еду на принадлежащем пастору поле или фабрике (много таких нелегальных мигрантов приезжают на «курсы по изучению библии») или жертвует секте все, а иногда даже набирает кредитов, после чего совершает самоубийство (такое практиковалось в секте, владевшей паромом «Севоль»). И не забудем, что секты с многотысячной паствой (одна из прижатых утверждала, что имеет миллион членов по всей стране) – это очень хороший мобилизационный ресурс, причем совершенно бесплатный.

Недовольные распространяющейся «сектономикой». Пак Кын Хе скорее боролась с сектами, заставив их платить налоги и разгромив такую после трагедии «Севоля», но сейчас об этом забыли и все только и говорят о «шаманке». Хотя пресловутая «Церковь Вечной жизни» практически закончилась со смертью Чхве Тхэ Мина (отца Чхве Сун Силь) и отнюдь не была могущественной конгрегацией с миллионным бюджетом и большой недвижимостью. Но для масс все секты на одно лицо.

Для многих родителей последней каплей стала история дочери Чхве Сун Силь, 20-летней Чон Ю Ра. – С нее во многом все началось, и здесь продолжают всплывать детали: олимпийская чемпионка в конном спорте фактически без экзаменов поступила в самый престижный женский университет Ихва. И далее блат продолжался – доклады за нее писали преподаватели, а получала она отличные оценки «за спортивные заслуги». То, в какой вуз ты поступишь, в РК очень важно, и нарушение принципов справедливости задело очень многих. А тут еще выяснилось, что в школе старшей ступени она тоже появлялась в общей сложности лишь 17 дней.

Недовольные общей ситуацией в РК. Стагнация в экономике и ряд серьезных скандалов (кризис в судостроительной отрасли и банкротство крупнейшей компании Ханчжин, постоянные стачки в Хёндэ и отзывы техники, недавняя история с взрывающимися смартфонами), к которой добавляется демографический капкан со старением населения, при том что нормальную пенсионную систему Пак только собиралась завести. При этом массы, с одной стороны, хотят социального государства, а с другой – не хотят за это платить, при том что планка налогов с юридических лиц в РК и так весьма высока.

Недовольные личностью президента. Пак – весьма интровертный человек, зачастую не желающий «прогибаться под мнение общества». Массы воспринимали это как высокомерие и нежелание прислушиваться к чужому мнению. Даже когда она за что-то извинялась, в этом видели «пренебрежение к простым людям и отсутствие сочувствия».

Все вышеперечисленное «полируется» тем, что любое действие Пак вызывало критику левых и подножки правых. Ее можно обвинять в невыполнении обещаний, но надо помнить, что та команда, с которой она шла на выборы, была «расстреляна компроматом» на этапе формирования кабинета или немного позднее, – можно удивляться, как вообще хоть что-то из намеченного удалось провести.

А еще это, во многом, история про обманутые ожидания. От Пак Кын Хе многие ожидали чудо, а чуда не произошло. И не важно – не смогла она его совершить, не сумела или вовсе не хотела, – любовь превращается в ненависть.

Константин Асмолов, кандидат исторических наук, ведущий научный сотрудник Центра корейских исследований Института Дальнего Востока РАН, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».