24 июля 2016 г в Лаосе состоялась встреча глав МИД стран АСЕАН, после чего к этой организации присоединился новый участник – Исламская Республика Иран. И уже через несколько дней, 29 июля, в Джакарте, столице Индонезии, состоялась встреча замминистра иностранных дел Ирана по азиатско-тихоокеанским делам Ибрагима Рахимпура с Ретно Марсуди, главой МИД Индонезии. Во время встречи Ибрагим Рахимпур отметил, что присоединение Ирана к АСЕАН стало возможным во многом благодаря усилиям Индонезии, за что выразил благодарность от лица своей страны. Также он заявил о начале нового витка в ирано-индонезийских отношениях, которые назвал одним из главных вопросов иранской внешней политики.
Дипломатические отношения между Ираном и Индонезией были установлены в 1950 г. В 2003 г. между странами был подписан договор об экономическом сотрудничестве, а к 2011 г. взаимный товарооборот достиг почти $2 млрд долл. В 2005 г. Иран отказался принять дополнительные условия к Договору о нераспространении ядерного оружия. После этого начался очень сложный период в иранской внешней политике. Остро нуждаясь в союзниках Иран начал расширять международные контакты, в том числе и с Индонезией. Развитию отношений способствовало то, что самой распространенной религией в Индонезии является ислам.
В 2000-е гг. Джакарта предпринимала активные усилия для того, чтобы наладить отношения с остальным мусульманским миром. Это было сложно, поскольку, несмотря на популярность ислама среди населения, Индонезия является светским государством, и ее политика во многом ориентирована на Запад. Тем не менее дружба с Ираном заметно поспособствовала признанию Индонезии другими мусульманскими странами. Несмотря на то, что в Иране государственной религией является ислам шиитского толка, а в Индонезии живут преимущественно сунниты, странам удалось наладить взаимодействие в религиозной сфере.
Отношения были подпорчены в 2007 г., когда Индонезия вместе с другими членами СБ ООН проголосовала за резолюцию о наложении на Иран экономических санкций в связи с его ядерной программой. Вероятно, такое решение было продиктовано желанием Индонезии одновременно с интеграцией в сообщество мусульманских стран сохранить взаимопонимание с Западом. Однако индонезийское руководство вскоре пожалело о своем решении: голосование за санкции против Ирана пошатнуло позиции Индонезии в исламском мире и спровоцировало массовые протесты среди ее собственного мусульманского населения. Тогда в ирано-индонезийских отношениях наступил сложный период, однако довольно скоро Индонезии удалось все исправить. В 2008 г. состоялось еще одно голосование в СБ ООН, и тогда Индонезия единственная из всех стран не поддержала новую антииранскую резолюцию. Такой шаг оказался весьма выгодным – Индонезия показала приверженность идее всемирной уммы, свою независимость от США, а также избавилась от внутренней напряженности. После этого Иран выразил Индонезии свою благодарность и отношения между странами наладились.
Если Иран способствовал продвижению Индонезии в мусульманском мире, то Индонезия в свою очередь способствовала развитию отношений между Ираном и странами АСЕАН, в результате чего в июле 2016 г., как упоминалось выше, Иран присоединился к Договору о дружбе и сотрудничестве стран Юго-Восточной Азии.
Еще одной важной платформой для развития ирано-индонезийских отношений стало то, что обе страны активно добывают нефть и являются членами ОПЕК. Как известно, Иран обладает крупнейшими запасами нефти и газа (он занимает третье место в мире по известным ресурсам нефти и первое – по газу), а также развитой нефтеперерабатывающей промышленностью. Индонезия также обладает крупными запасами углеводородов и является основным производителем нефти в ЮВА. Тем не менее недостаточно развитая промышленность и инфраструктура не позволяет ей добывать энергоносители в желаемых объемах. При этом из-за растущего уровня жизни в Индонезии растет их внутреннее потребление, так что Индонезия вынуждена импортировать топливо. В какой-то момент импорт нефти настолько превысил экспорт, что в 2009 г. Индонезии даже пришлось приостановить свое членство в ОПЕК. Рост индонезийского нефтяного импорта также сыграл свою роль в ирано-индонезийских отношениях.
Так, в 2011 г. Индонезия приобрела у Ирана нефти и газа на сумму около $1 млрд долл.
В конце 2015 г. Индонезия вновь стала членом ОПЕК. Такое решение связано с желанием усилить взаимодействие с другими странами-экспортерами нефти и привлечь с их стороны инвестиции в развитие собственной нефтедобывающей и нефтеперерабатывающей промышленности.
В июле 2016 г. прозвучало заявление индонезийской государственной нефтегазовой компании Pertamina о планах сотрудничества с Национальной иранской нефтяной компанией в поиске и разработке нефтяных и газовых месторождений. Соответствующий меморандум о взаимопонимании должен быть подписан в ближайшее время. Также сообщалось, что Иран крайне заинтересован в хранении и переработке добытых на территории Индонезии энергоносителей.
В данный момент, пока Индонезия еще не нарастила добычу углеводородных ископаемых, она продолжает импортировать их из Ирана. Известно, что до конца 2016 г. она намерена закупить почти 90 тыс тонн сжиженного газа и еще 500 тыс тонн в 2017 г.
В августе 2016 г. Иран и Индонезия подписали соглашение о совместной разведке двух индонезийских нефтяных месторождений, а также о строительстве нефтеперерабатывающего завода на индонезийской территории стоимостью более $8 млрд долл.
Подводя итоги, можно сделать вывод, что развитие ирано-индонезийских отношений может иметь большое значение для мировой политики. Иран с его огромными ресурсами нефти и газа является одной из самых развитых стран Ближнего Востока, которая имеет немалый вес как в ближневосточном регионе, так и во всем мусульманском мире. Благодаря Индонезии его влияние теперь распространяется и на Юго-Восточную Азию. Сегодня Тегеран приобретает здесь новые международные связи и новые рынки сбыта нефтегазовой продукции. Следовательно, как бы дальше ни развивались отношения Ирана с США и Европой, оказывать на него давление с помощью западных экономических санкций станет значительно сложнее.
Дмитрий Бокарев, политический обозреватель, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».
