«Эффект Дональда Трампа» и ситуация в Восточной Азии

Возрастающую актуальность в мировой политике приобретают ход и, главное, итоги предстоящих выборов президента США. За ними внимательно наблюдают в Восточной Азии, куда смещается центр тяжести новой глобальной политической игры.

При этом в обеих ведущих азиатских державах (Японии и Китае) с одинаковой настороженностью воспринимаются внешнеполитические выступления Дональда Трампа, главного феномена нынешней президентской гонки. Что на первый взгляд кажется довольно странным, принимая во внимание возрастающую конфронтационность взаимного позиционирования на мировой арене Токио и Пекина.

К месту будет заметить, что сам “эффект Д. Трампа” является следствием фундаментального тренда в настроениях американской общественности, который без преувеличения можно назвать восстанием против засилья в политической элите США “неоконов-демократизаторов”, этой реинкарнации троцкистов 20-х годов прошлого века.

Человек мира бизнеса, Д. Трамп по определению должен обладать развитым чутьём по улавливанию “флюидов”, формирующихся в пространстве стихийной, политизированной и новой для него “клиентуры”.

Последняя же посылает два взаимосвязанных сигнала: нельзя позволять закулисной международной банде и далее использовать в непонятных целях мощь американского государства (прежде всего, его вооружённых сил); давно пора сосредоточиться на решении всё менее терпимых внутренних социальных проблем.

Основным содержанием публичных (нередко экстравагантных по форме) выступлений Д. Трампа и является, во-первых, констатация фактически антинациональной внутренней и внешней политики предыдущих администраций США, а также, во-вторых, представление электорату собственного видения по её исправлению.

Главная компонента предвыборной стратегии Д. Трампа, которую (весьма осторожно) можно назвать курсом на “неоизоляционизм”, является ответом на упомянутые настроения в американском обществе. Её можно выразить приблизительно следующим месседжем в адрес союзников США: “А не пора ли вам, ребята, самим позаботиться о своей безопасности. Или в крайнем случае не жадничать в расходах на содержание заморских контингентов наших вооружённых сил”.

Представляется принципиально важным отметить различную реакцию на этот месседж в Европе и Японии (ключевом американском союзнике в Восточной Азии). В Европе в основном спокойно реагируют на (гипотетический) военный уход США, ибо давно не видят реальных угроз для собственной безопасности. Исключение здесь составляют разве только ряд лимитрофных образований на востоке континента.

В Японии же “ремарки Дональда Трампа о необходимости вывода войск” с территории страны, а также совет обзавестись собственным ядерным оружием вызвали, как аккуратно выразилась одна из ведущих газет Mainichi Shimbun, “недоумение в правительстве”. Комментируя эти “ремарки”, руководитель аппарата правительства Ёсихидэ Суга, в частности, выразил надежду на то, что “кто бы ни стал президентом [США], японо-американский альянс в сфере безопасности останется краеугольным камнем дипломатии наших стран”. Кроме того, он подтвердил намерение правительства Японии придерживаться известного принципа “трёх нет” в области ядерного оружия.

Последовавшее вскоре “уточнение” Д. Трампом своей позиции по крайне чувствительному моменту проблематики поддержания стратегической стабильности в регионе тоже оказалось не очень удачным. В ответ на пояснение, что на самом деле он имел в виду не милитаризацию Японии, а всего лишь более щедрое финансовое обеспечение находящейся здесь американской группировки, не менее авторитетная Japan Times напомнила, что в этих целях из японского бюджета и так ежегодно выделяется 1,7 млрд долл.

На этом, однако, препирательство одного из двух претендентов на пост президента США с ключевым азиатским союзником не завершилось, но перешло в сферу экономики. Обозначив себя в качестве “большого сторонника отношений с Японией” Д. Трамп тем не менее заявил, что США не следует “субсидировать японского экономического бегемота с его автомобилями и всем прочим”.

Здесь он косвенно затронул болезненную проблему структуры двусторонней торговли с отрицательным (для США) балансом, которая в течение нескольких лет оставалась главным препятствием на пути к завершению переговоров по формированию Транстихоокеанского партнёрства (ТТП).

Следует заметить, что открытым и категорическим противником ТТП является претендент на президентское кресло от Демократической партии Берни Сандерс (другая весьма примечательная фигура нынешней предвыборной гонки), к которому Д. Трамп относится с подчёркнутым уважением. Что резко контрастирует с его оценками Хиллари Клинтон – конкурентки Б. Сандерса и ставленницы “неоконов”.

Пока сфера экономики остаётся главной компонентой претензий Д. Трампа и к Китаю, где к его выступлениям также относятся с крайним вниманием. Здесь его тоже ловят за язык, отмечая, в частности, что дефицит американской торговли с КНР составляет не 500, а “только” 366 млрд долл.

В целом же, как показывают высказывания экспертов из ведущих китайских исследовательских центров, отношение к “феномену Д. Трампа” в КНР не устоялось. В основном скептически оцениваются его шансы занять высший государственный пост в США. Не исключено, впрочем, что на подобные оценки влияют эмоционально окрашенные антикитайские выпады Д. Трампа.

Важно, однако, отметить, что в Китае вообще пока не выкристаллизовалось сколько-нибудь определённое мнение относительно роли США в региональных делах. С одной стороны, политика Вашингтона в АТР очевидным образом содержит в себе элементы сдерживания Китая. В тоже время в Пекине отдают себе отчёт в том, что (гипотетический) военный уход США с передовых позиций противостояния с Китаем вполне может спровоцировать занятие этих же позиций Японией, которая в последнее время достаточно определённо претендует на роль одного из ведущих игроков в регионе Восточной Азии и в мире в целом.

Сложность ситуации в АТР, в которой всё большую значимость приобретает фактор японо-китайского противостояния, и является основной причиной нервного (в отличие от Европы) реагирования ведущих азиатских держав на “неоизоляционистские” эскапады Д. Трампа.

Следует отметить, что очевидный популизм, а также “ляпы” в публичных выступлениях – вещи довольно обычные для новичка в “Большой политике”.

Необходимо, однако, ещё раз подчеркнуть, что экстравагантные по форме высказывания одного из двух лидеров нынешней президентской гонки в США отражают фундаментальные подвижки в настроениях американской общественности.

В случае занятия президентской должности, автор подобных высказываний придаст им (усилиями опытных советников) приглаженно-дипломатичный формат. При сохранении же смыслового содержания нынешних внешнеполитических “месседжей” Д. Трампа их практическая реализация может оказать самое радикальное влияние на политическую ситуацию в мире и, прежде всего, в Восточной Азии.

Владимир Терехов, эксперт по проблемам Азиатско-Тихоокеанского региона, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».