Однако в действительности подобное замещение неосуществимо. И дело не только в том, что ограниченные турецкие мощности хранения и регазификации СПГ недостаточны для обработки необходимых для подобного замещения объёмов дорогостоящего катарского СПГ, но и в том, что этому препятствуют долгосрочные контракты на поставки энергоносителей, заключённые между Россией и Турцией, которые будут действовать ещё как минимум десять лет, особенно имеющаяся в них статья «бери или плати» (take or pay).
В ходе встречи турецкой и катарской делегаций 2 декабря прошлого года более дюжины соглашений укрепили связи между Катаром и Турцией в таких сферах, как оборона, энергетика, образование и туризм. Статья 12-я Соглашения касается меморандума о взаимопонимании между турецкой государственной компанией Petroleum Pipeline Corporation (BOTAS) и катарской национальной нефтегазовой компанией в области долгосрочных поставок СПГ.
Согласно официальному пресс-релизу турецкого парламента по газовому соглашению между BOTAS и Qatar Petroleum, Эрдоган заявил: «Как вы знаете, Qatar Petroleum должна была участвовать в тендере на право инвестировать в долгосрочное развитие сектора СПГ в Турции. В результате известных событий в Турции они в настоящее время изучают, какие шаги они могли бы предпринять в секторе СПГ, в частности, его хранения. Мы дали понять, что положительно оцениваем подобное исследование. Как вы знаете, как частный, так и государственный сектор обладает объектами для хранения СПГ. Этот вопрос станет темой для обсуждения инвестиционных проектов между нашими правительствами»
В Турции это выражение относительно «известных событий» было интерпретировано как упоминание эскалации кризиса между Турцией и Россией после того, как Турция сбила российский военный самолёт и растущих опасений возможных перебоев в поставках газа из России. Некоторые наивно полагают, что импорт СПГ из Катара может заместить 27 млрд куб. м/год природного газа, импортируемого из России. Веб-сайт The Radikal, обсуждая это соглашение с Катаром, назвал его альтернативой российскому газу, а ежедневная газета HaberTurk сообщила, что оно является предупредительно
Однако эти аргументы нереалистичны, поскольку Турция сегодня попросту не располагает инфраструктурой, необходимой для регазификации и хранения объёмов СПГ, эквивалентных объёму ежегодного импорта газа из России – т. е. 27 млрд куб. м в год. К тому же, в этой риторике просто нет необходимости, ведь Турции незачем замещать поставки газа из России.
Турция не сможет реально заместить российские поставки газа с помощью СПГ, импортируемого их Катара, используя существующую инфраструктуру для регазификации и хранения СПГ. Согласно анализу Международного энергетического агентства (МЭА), регазификационны
Эти мощности могут обеспечить лишь менее 5% объема национального спроса Турции, что ниже среднеевропейско
Это соглашение является далеко не первым, подписанным с Катаром. Турция уже импортирует СПГ из Катара на основе краткосрочных сделок. В 2009 г. Танер Йылдыз (Taner Yildiz), занимавший в тот момент пост министра энергетики и природных ресурсов, а также президент Эрдоган объявили о соглашениях с Qatar Gas, предусматривающи
Несмотря на то обстоятельство, что Катар обеспечивает около трети мировой торговли СПГ, недавний сланцевый бум в Северной Америке сорвал планы наращивания экспорта СПГ Катаром, поскольку цена на его газ на мировом рынке СПГ остаётся высокой. Из-за этого Катар, утратив свои конкурентные позиции в Европе и США, пытается реализовать свой дорогой газ на азиатских рынках – в Китае, Индии, Южной Корее, Турции.
Учитывая то обстоятельство, что импорт энергии составляет 9% ВВП Турции и обеспечивает 58% торгового дефицита страны, в будущем значимость фактора цен на импорт энергоносителей станет лишь выше, а импорт дорогостоящего катарского газа может лишь ещё больше усилить этот дефицит.
В минувшем году Турция импортировала 27,4 млрд куб. м природного газа из России, что эквивалентно 56% всего потребления этого вида энергоносителей. Турецкий спрос на газ вырос более чем вдвое за десять лет, в результате чего эта страна стала вторым по размерам потребителем газа компании Газпром после Германии. Это породило значительную взаимную зависимость между двумя странами.
Эти отношения строятся на долгосрочных газовых контрактах, выполнение которых контролируется международными регуляторами, и та сторона, которая нарушит эту взаимозависимост
Эти положения являются механизмом распределения рисков между покупателем и продавцом природного газа. Турецкие контракты с Россией являются долгосрочными контрактами с условием «бери или плати», которые вынуждают Анкару либо выбирать определённый контрактом объём поставляемого газа, либо выплачивать штраф за объём невыбранного газа. Как Россия не может просто прекратить поставки газа в Турцию, так и Турция не в состоянии прекратить покупать российский газ, и катарский газ эту ситуацию не изменит. «Катарская альтернатива» – лишь пропагандистский миф Эрдогана.
Александр Рогожин, кандидат экономических наук, заведующий сектором социально-экономических проблем Центра проблем развития и модернизации ИМЭМО РАН, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».
