Пуск ракеты КНДР с подводной лодки

28 ноября 2015 г. КНДР провела очередной пуск баллистической ракеты с подводной лодки (БРПЛ), который то ли удался, то ли не удался – мнения экспертов разделились.

Как заявил директор государственного разведывательного агентства Республики Корея Ли Бён Хо, днем 28 ноября на поверхности Восточного моря в районе Вонсана были обнаружены фрагменты защитного покрытия ракеты, которые обычно появляются при пусках. По сообщению Ли, Ким Чен Ын лично наблюдал за пуском, однако в воздухе ракета так и не появилась, отчего военные РК предположили, что попытка запустить ракету была неудачной.

Впрочем, разговоры о неудаче данного пуска были немедленно снабжены рассуждениями о том, что вообще-то БРПЛ очень опасна, так как ее (оказывается) невозможно обнаружить до момента запуска, и что прошедшее испытание Севера – второе по счету с мая этого года. Тогда Ким Чен Ын точно лично присутствовал при пуске и, говорят, именно ради этого пренебрег участием в московских торжествах 9 мая.

Северяне заявили о победе, опубликовав фотографии старта, однако некоторые эксперты заявили, что фото подделаны: запустили не ракету, а болванку, которая разве что поднялась над водой, но пролетела лишь 100-150 метров; и что запуск был не с подводной лодки, а со специального погружаемого стенда.

Иные эксперты были более скептичны – на поверхности воды всплыли не обломки защитной оболочки БРПЛ, а «другие детали». Иные, наоборот, сочли, что Пхеньян отрабатывал только выброс капсулы, в которую заключают ракету, – сначала капсула выбрасывается из воды в воздух, затем оболочка капсулы отваливается, включаются ракетные двигатели, и начинается собственно полет ракеты. Так что говорить о неудаче нельзя: сначала надо отработать выброс капсулы и только потом запускать ракету. Помня российские проблемы с запуском и тестированием «Булавы», надо понимать, что эта проблема достаточно серьезная.

Так или иначе, выводы содержали дежурную долю алармизма: уже через 2-3 года ВС КНДР смогут получить подводную лодку, оснащенную баллистическими ракетами, а, значит, РК должна разработать соответствующие меры противодействия. Пока же минобороны Южной Кореи уже заявило, что КНДР снова нарушила резолюции Совета Безопасности ООН, которые запрещают пуски баллистических ракет.

Что можно сказать по этому поводу? Подводные запуски являются технологически достаточно сложными, а потому многие не верят, что КНДР смогла овладеть подобными ноу-хау. Но если северяне действительно запустили ракету с подводной лодки, это говорит о том, что они решили целую цепочку проблем технического плана, например, вопрос стабильного топлива. Это шаг вперед, но не следует забывать, что до этого момента северокорейская ракетная программа – это, по сути, чуть более чем четыре запуска в течение условных более чем десяти лет, из них – один-два удачных. Этого недостаточно для того, чтобы четко сказать: да, у северокорейцев есть четко отработанная ракета. Во всяком случае (поправьте меня, если я неправ), в Советском Союзе требовалось как минимум десять-двенадцать успешных пусков, чтобы говорить о том, что новый вид ракеты действительно работает. Затем вопрос: имеем мы дело с одной опытной ракетой, либо у северян есть промышленный ресурс, чтобы запустить их в производство.

Важны, однако, два момента. Во-первых, таким образом Северная Корея продемонстрировала, что у нее есть оружие нового типа, и вне зависимости от того, сколько таких подводных лодок с ракетами у Пхеньяна на самом деле, желающие провести «вторую Корейскую войну», будут вынуждены учитывать этот фактор в своих планах противостояния с Севером. В этом контексте северокорейское оружие оказывается средством стратегического сдерживания.

Во-вторых, формально налицо пуск ракеты военного назначения. Если запуски спутников можно было интерпретировать как программу мирного освоения космоса и наложение санкций на Пхеньян в этом контексте многие, в том числе и автор, считают неоправданным, то откровенно военные приготовления могут вызвать более однозначную реакцию.

В иное время я бы предполагал довольно сильную истерику в демократическом секторе и разговоры о том, что северокорейская угроза миру выйдет на новый виток с соответствующим обсуждением в Совбезе ООН и, возможно, с принятием новых резолюций и новых санкций. Однако украинский кризис или деятельность ИГ несколько сдвинули «планку угроз миру» и потому посмотрим, каков будет ответ на это испытание.

Константин Асмолов, кандидат исторических наук, ведущий научный сотрудник Центра корейских исследований Института Дальнего Востока РАН, специально для Интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».