Интерес к президентской гонке в Тунисе, да и за его пределами, был подогрет изменениями в политическом ландшафте страны после выборов в постоянный парламент в октябре сего года. На них первенствовала партия светского толка «Призыв Туниса» во главе с ее лидером Баджи Ас-Сибси.
Она оттеснила на вторые позиции исламскую партию «Ан-Нахду», имевшую большинство мест во временном парламенте после революционных событий в 2011 году и свержения Бен Али.
Поэтому перед выборами президента многие задавали вопрос: был ли успех партии Ас-Сибси, созданной всего два года назад, случайным?
Неудача исламистов в лице движения «Ан-Нахды» в октябре явно расстроила его руководство. Оно решило перестраховаться и не выставило своего кандидата. Но фактически, как считают обозреватели, верхушка движения поощряла всемерную поддержку главного соперника Ас-Сибси аль-Марзуки. Партия последнего входила в состав так называемой «тройки» – коалиционного правительства во главе с «Ан-Нахдой».
Этот факт продемонстрировал куда более осторожную позицию тунисских исламистов по сравнению с родственными им по духу исламистскими образованиями в Египте и Ливии.
Избиратели сделали ставку на лидера «Призыва» (за него проголосовало 56% граждан, пришедших на выборы во втором туре). Это показало, что он ассоциируется в глазах многих граждан с усилением роли государства, порядка, стабильностью. Ведь 88-летний тунисец обладает харизмой умудренного опытом прагматика, имеет большой послужной список во властных структурах, еще в 70-х годах прошлого века возглавлял ряд министерств Туниса.
Разочарование правлением «Ан-Нахды» в последние годы, опасения многих граждан всплеском салафизма, вылазками экстремистов против сил порядка на фоне токов насилия, идущих от соседней Ливии и ИГИЛ, перетянули чашу весов в пользу этого кандидата. И это несмотря на то, что главный оппонент Ас-Сибси вел наступательную кампанию под лозунгом не допустить «возвращения к прошлому диктаторскому режиму и ревизии Жасминовой революции 2011 года».
Выборы постоянного парламента и президента в этом 11-ти миллионном североафриканском государстве формально завершают переходный период после событий 2011 года. Президент избран на пятилетний срок. Новая конституция, принятая в 2014 году, значительно ограничивает его полномочия по сравнению с прошлым для того, чтобы не допустить прежних диктаторских эксцессов.
В то же время партия «Призыв Туниса» не имеет абсолютного большинства в новоизбранной Национальной ассамблее, и ей нужно будет блокироваться с другими партиями, преодолевая разобщенность в лагере национальных и либеральных сил.
Ей и ее лидеру придется, прежде всего, решать экономические проблемы, связанные с буксующей экономикой, ростом цен и безработицы, таким ранее неведомым феноменом как проблема обеспечения безопасности.
При этом состав тунисского общества остается мозаичным влияние конфессионального традиционного сознания населения, на которое опираются сторонники и симпатизирующие «Ан –Нахде» .
Но события в Тунисе – колыбели «арабской весны», охватившей регион в конце 2010 года и приведшей затем к подъему исламского фактора в ряде стран: Египте, Ливии и т.д. – разворачивались в целом с акцентом на компромисс в противовес другим частям арабского мира, где не прекращается насилие.
Тунис опроверг мнение ряда политологов в арабском и западном мире о том, что демократия и арабы – вещи разнополюсные.
Очевидно, что исход последних президентских выборов был непредсказуемым, зависящим от воли электората, в отличие от прошлых десятилетий авторитарного правления, когда имя раиса было заранее всем известно еще до подсчета голосов.
Это говорит о том, что Тунис, переживший в последние годы всплески турбулентности, постепенно приобретает опыт современной политической культуры гражданского общества.
Юрий Зинин, ведущий научный сотрудник МГИМО, специально для Интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».
